Любовь и Хоккей

Я поворачиваюсь на коньках лицом к Бишопу, который смотрит на меня с пассивным выражением лица.

Я играла на победу, чтобы искупить свою горечь от первого раза, когда мы сделали это. Я доказывала кое-что самой себе. Доказав, что я та хоккеистка, которой, как я всегда знала, я могу быть. Бишоп боролся за нашу любовь, он отдавал ей все свои силы, и я победила его.

Честно и справедливо.

Приз, который пришел вместе с победой, был не тем, за что я боролась. В тот момент, когда он сказал, на что мы играем, я поняла, чего я хочу.

Я хотела его.

Я всегда буду хотеть его.

Мое будущее принадлежит ему, и я думаю, что всегда знала это.

Мы смотрим друг на друга, пытаясь отдышаться. Мы покрыты потом, и эмоции, переполняющие нас обоих, никогда не были такими сильными. Мои глаза встречаются с его, синие снова встречаются с зелеными. Непрекращающаяся битва.

Я быстро еду к нему, и он встречает меня на полпути. Обнимаю его за плечи, наклоняя его голову, чтобы встретить его со своими губами. Это возбуждает, точно так же, как в первый раз, когда он поцеловал меня. Я стону ему в рот, когда он обнимает меня за талию, поднимая со льда.

Я осторожно обхватываю его ногами, стараясь не порезать лезвиями своих коньков. Я жадно шевелю губами, и он отвечает моей энергии. Наше дыхание вырывается друг другу в рот, когда мы двигаемся вместе.

— У меня нет презерватива, ты чистый?
– Я что-то бормочу в наш поцелуй. Я не собиралась обманывать себя; Бишоп был одной из самых больших звезд НХЛ. Я бы не стала винить его, если бы он переспал с кем-то другим. Так и было.

Он ухмыляется, проводя языком по моей нижней губе.

— Единственный способ, которым я не был бы таким, - это если бы солгал о том, что девственник.

Я слегка отстраняюсь от поцелуя, глядя ему в глаза. Нет никакого гребаного способа.

– Ты ни с кем не спал с тех пор, как мы расстались?

Он прислоняет свой лоб к моему.

— Какой в этом был смысл? Все, что я увижу, когда окажусь внутри них, это ты.

Мой желудок порхает в беспорядке бабочек. Я снова прижимаюсь губами к его губам, отвечая своим телом, а не словами. Я грубо впиваюсь зубами в его нижнюю губу, тяну ее и посасываю. Он стонет в меня, и я замечаю, что он катится со мной на руках. Мы прибыли на скамейку штрафников. Он распахивает дверь свободной рукой и кладет меня на скамейку.

Мои волосы рассыпаются вокруг меня, и я хнычу, когда он отстраняется от меня.

— Я должен снять с тебя эти коньки. Я люблю тебя, но мне не нравятся игры с ножом. - Его голос искажен похотью, но это не отвлекает меня от факта, он только что сказал мне, что любит меня.

Вместо того, чтобы мое сердце разрывалось в груди, кусочки начинают складываться вместе. У нас с Бишопом всегда были отсталые отношения. Мы никогда ничего не делали по порядку. Мы начинали как два сломленных человека, и на протяжении многих лет мы исцеляли друг друга.

— Ты только что сказал, что любишь меня? - Говорю я, когда он спешит снять свои коньки, как только они оба сняты, он начинает расстегивать мои.

— Ты удивлена? - говорит он с ухмылкой на своем красивом лице, поднимая взгляд от моих ног и медленно снимая с меня коньки.

Я пожимаю плечами, борясь с румянцем, когда жар приливает к моему сердцу. Я не могу думать ни о чем другом, когда он там, внизу, в таком состоянии. Мое тело находится в одном настроении и только в одном настроении, когда Бишоп стоит на коленях между моих бедер, и это кульминация.

— Ты никогда не говорил этого раньше, - тихо говорю я.

Его глаза останавливаются на мне. Он выглядит как бешеная собака, жаждущая кости, голодная.

Бишоп умирает с голоду, а я - еда.

Его губы изогнуты в этой ухмылке, от которой опускаются трусики, это заставляет его глаза слегка прищуриваться, а левая сторона лица приподнимается. Я наблюдаю, как его язык проводит по нижней губе. Это опасно.

— Вэлли, детка, я говорил тебе, что люблю тебя уже много лет.
– Его голос подобен лаве на моей коже, он разливается по моему телу, оставляя меня обожженной.

Как только я снимаю коньки, он тянется к моим штанам, быстро расстегивая их и дергая материал вниз. Его руки пробегают по всей длине моих ног, когда его руки достигают моей талии, он тянет меня на себя. Тело Бишопа оседлало скамейку, а я оседлала Бишопа.

Мои пальцы работают, освобождая его от материала джинсов. Моя рука сжимает его толстый член, мягко потирая его вверх и вниз. Вены выпирают с обеих сторон, и горячая предварительная сперма вытекает из кончика.

Голова Бишопа опускается в пространство между моей шеей и плечом, оставляя поцелуи вдоль изгиба моей шеи. Тихие стоны пронизывают воздух, когда его нежные губы осыпают меня поцелуями.

— Я говорю тебе, что люблю тебя, когда дергаю за этот локон волос каждый раз, когда вижу тебя, - шепчет он. Смесь его голоса и его губ на мне заставляет мое тело дернуться вперед. Я так сильно хочу, чтобы он был внутри меня. Каждый атом в моем теле притягивает меня ближе к нему.

Я оттягиваю трусики в сторону, приподнимая бедра и используя руку, чтобы скользить им взад и вперед по моей влажной щели. Кончик его члена каждый раз дразнит мой вход, и мы оба на грани.

— Я говорю тебе это тем, как я тебя целую, - стонет он мне на ухо, когда его рот посасывает сладкую часть моей шеи, где сходятся плечо и горло.

Я просовываю его в себя, на мгновение шокируя его. Головка его члена окутана моим теплом, и я стону от ощущения, что он внутри меня. Смотрю на его лицо, его глаза почти черные, в них столько похоти.

Одним плавным движением руки Бишопа хватают меня за бедра, и он насаживает меня на свой член, заставляя меня кричать в экстазе. Каждый дюйм его тела похоронен внутри меня. Я чувствую его так глубоко внутри себя. Не только физически, но и душевно.

Животный стон покидает его рот.

— Я говорю тебе это каждый гребаный раз, когда ты смотришь на мое ожерелье.

Мы оба все еще в рубашках. Мы оба потные и грязные после игры, в которую только что сыграли, но нам все равно. Это не имеет значения. Мы едва можем сдерживать нашу потребность друг в друге. Его руки агрессивно двигают мои бедра вверх и вниз по его члену.

Нормальные пары занимались любовью совсем не так.

Но именно так мы и поступили. Мы были поглощены таким количеством эмоций, что это были просто руки, небрежные поцелуи, потные тела и громкие стоны удовольствия. Мы не были медлительными, и это было нежно. Это было жестко и быстро. Мы ждали, казалось, целую вечность, чтобы вот так побыть друг с другом.