Любовь и жизнь леди Гамильтон

— Вы и в самом деле боитесь за меня, мисс Эмма?

Она, как бы пробудившись, протерла глаза. Не Овертон ли это стоял перед ней только что? Овертон, который намерен ее покинуть, чтобы страх разорвал ей сердце? Но это был всего лишь Том.

— Разве мне нечего бояться, Том? — проговорила она в смущении. — Разве ты не единственный мой друг на всем белом свете?

Улыбка в его глазах погасла.

— Не бойтесь, мисс Эмма, — сказал он глухо. — Я держу ухо востро. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Том.

Больше она его не удерживала. Она отпускала его в ночь, навстречу опасности. Быть может, навстречу смерти — потеря свободы была для него равносильна гибели. И все-таки она его отпускала.

Она знала, что, если бы он остался, она не смогла бы устоять перед взглядом его печальных вопрошающих глаз. Из сострадания, наполнявшего ее сердце, она поддалась бы слабости. Она посвятила бы себя ему, думая о другом, тоскуя о другом. Ведь его она не любила.

Но если бы на него теперь напали, она не раздумывая бросилась бы между ним и грозящей ему опасностью. Она готова была умереть за него. Причудливое, загадочное чувство.

Ей показалось невыносимо душно. Она подбежала к окну, распахнула его и прислушалась. Ничто не говорило об опасности. И все-таки она внезапно высунулась из окна и окликнула Тома. Если бы он вернулся…

Неужели она все-таки любила его?

Он уже не услыхал ее. Звук его шагов затих вдали. Вокруг царила тишина. И в этой гнетущей тишине она стояла и думала, думала…

Глава десятая

Прежде чем войти в сад «Лебедя Эйвона», Эмма еще раз обернулась, чтобы взглянуть на улицу. Она все время опасалась нападения. Но не увидала ничего подозрительного. Вокруг царил мир и покой воскресного утра. Голубоватый дым поднимался из труб далекого города, лениво покачивались корабли на Темзе, на берегу почти никого не было видно. Лишь один человек медленно шел со стороны города, его белая соломенная шляпа блестела на солнце. Время от времени он резким движением бросал на тянувшееся вдаль дороги поле камень, который всякий раз норовила схватить его изящная, белая в желтых пятнах левретка, радостно прыгавшая вокруг хозяина.

Успокоившись, Эмма улыбнулась Тому, и они прошли по тенистой аллее, которая мимо рядов столов и стульев вела к дому. Здесь под навесом с важным видом сидела полная женщина. Она вязала чулок, на ней были крупные золотые часы на тяжелой цепочке, пальцы были унизаны кольцами с блестящими камнями, а на тщательно причесанных волосах красовался величественный убор из перьев.

— Что господам угодно? — спросила она низким голосом, в то время как ее глаза изучали Эмму. — Я миссис Гибсон, владелица. Роль в «Ромео и Джульетте»? К сожалению, все уже заполнено. Жаль, вы очень красивы, дитя мое. Как вас зовут?

— Эмма Лайен, мэм.

— А джентльмен? Он тоже претендует на роль? Но у него только одна рука! Это ваш брат, мисс Лайен?

Том немного смутился.

— Я ее кузен. Том Кидд, мэм! Мисс Эмма находится под моей защитой.

Миссис Гибсон улыбнулась, опустив уголки губ.

— Прекрасно, сударь! Молодой девушке в Лондоне это необходимо. Я это ценю, и мистер Гибсон также это ценит. Мистер Гибсон придерживается твердых моральных принципов, в театре это редкость. В этом отношении вы можете быть совершенно спокойны, мистер Кидд. Но, как я уже сказала, все женские роли розданы, и хотя мисс Лайен была бы значительно более красивой Джульеттой, чем та молодая дама, которая назначена на эту роль, но изменить что-либо уже невозможно.

Она замолчала, глядя на вход в сад, куда ворвалась пятнистая левретка.

— Извините меня, но это гость, которого я должна встретить.

— Мисс Эмма готова согласиться и на меньшую роль, — с горечью сказал Том. — Она хочет стать актрисой и ищет возможности как-то начать.

Дама нетерпеливо нахмурила брови и указала на дверь в стене дома.

— Если вы не верите мне, спросите самого мистера Гибсона. Он в театральной конторе. Однако ничего другого и он вам не скажет.

И она торопливо пошла по аллее. Впереди нее бежала левретка навстречу джентльмену, который стоял на улице, как бы не решаясь войти. Он стоял вполоборота под деревом, и на его белую шляпу падала тень листвы.

* * *

Мистер Гибсон стоял у бюро, за которым его маленькая хрупкая фигура была еле видна. В ответ на вопрос Эммы он поднял брови своего птичьего личика так высоко, что они скрылись под его длинными, тщательно причесанными волосами.

— Разве миссис Гибсон не сказала вам, что все вакансии заполнены? — Он посмотрел на Эмму, насторожился и поспешно вышел из-за бюро. — У вас чудесные волосы, мисс, редкого темно-рыжего цвета, но они плохо причесаны. Сядьте, пожалуйста.

Он щелкнул пальцами правой руки, как будто отшвырнув что-то, и принес стул, на который усадил Эмму. Прежде чем она успела выразить протест, он распустил ее волосы и начал их причесывать.

— У вас волосы Венеры, — приговаривал он. — Если вы будете играть Джульетту, я в сцену на балконе вставлю несколько стихов для Ромео о сверкающем потоке ваших волос. Я их причешу так, что Ромео достаточно будет вынуть одну шпильку, чтобы заструилась эта блестящая волна. Номер, который будут вызывать на бис. Сиддонс умрет от злости, а мой приятель Гаррик ангажирует вас для театра Друри-Лейн. Что вы намерены внести за Джульетту, мисс?

Эмма удивленно на него посмотрела.

— Внести? Я не понимаю…

Он сочувственно улыбнулся.

— Вы еще никогда не играли в театре? Это мой закон: за честь играть под моим руководством вносится небольшая сумма. Цены зависят от размера и значения ролей.

— Надежное дело, — сказала Эмма насмешливо. — Сколько же стоит Джульетта?

— Джульетта в пьесе главная роль. В ней есть все, что требуется самой тщеславной актрисе. Одни лишь сцены на балконе стоят пятнадцать шиллингов, столько же — снотворное, пробуждение в склепе минимум десять. И затем восхитительная сцена смерти, эффект за эффектом — все вместе три фунта[17].

Возмущенная, Эмма встала:

— Три фунта! И еще костюм. Или его дает дирекция?

Мистер Гибсон поднял брови.

— Она его дает, но только на прокат. Джульетта стоит фунт. Да и роль я не дам меньше чем за четыре фунта. Я должен буду вернуть теперешней исполнительнице те три фунта, которые она уже внесла.

— Так что перемена актрисы дала бы вам еще один фунт. Похоже, у вас удивительный театр, все платить, то что вы им даете взамен?

Мистер Гибсон выпрямился и засунул правую за жилет.

— Себя! — сказал он торжественно. — Я разучиваю с ними роли.

Эмма весело рассмеялась.

— А также причесываете их, не правда ли? Бьюсь об заклад. Том, что мистер Гибсон по профессии парикмахер, а миссис Гибсон — костюмерша. Идем, не стоит затруднять мистера Гибсона.

Они направились к выходу, но в это время вошла миссис Гибсон. Продолжая вязать чулок, она любезно улыбнулась Эмме.

— Договорились с мистером Гибсоном, мисс Лайен? Дает он вам роль Джульетты?