Любовь к котам необязательна

Шеф полиции оборотень. О ком она еще не знает? Гномики, йети, вампиры, русалки? Все они существуют? Может, и драконы где-то в горах затерялись?

Леша может превращаться в волка. Она этого еще не видела, и не уверена, что хочет… Кем будут их дети? Вот вопрос, всем вопросам вопрос.

Абсурд! Что-то ее совсем не в ту колею понесло.

Фрида — ведьма, ладно. Алексей — оборотень, плохо ли, хорошо ли, поживем увидим. Важнее, чтобы все живы были. И, по возможности, еще и здоровы, физически и психически. Последнее особо актуально.

Тетя Фрида сестра мамы, значит, и мама была ведьмой. Кто же тогда она сама? С такой-то наследственностью хорошего ожидать не приходится.

Аню замутило. Находящиеся в кабинете вроде как забыли о ней, измотали вопросами и переключились на других причастных и непричастных к краже. Говорили не перебивая друг друга, но быстро и напористо. Мозговой штурм, не иначе.

Алексей протянул Григорию Ивановичу сложенный вчетверо лист и Аня распознала в бумажке свой список подозреваемых. Ожидаемого смущения за данные люд…хм, подозреваемым, характеристики не испытала. Прикрыла глаза, стараясь унять тошноту. Окружающие голоса слышались как сквозь вату.

— О, Алексей, ты тоже в списке, — ухмыльнулся в усы шеф.

— Двое из клиентов — Агнешка Генриховна, известная как Госпожа, и Роман Верный, есть в нашей базе, — добавил Стенко, разглядывая лист из-за плеча шефа. — Госпожа… хм, общеизвестный факт, что это давняя подруга ведьмы Эльфриды. С ней говорили, Алексей?

Слово ведьма прозвучало непривычно, не как оскорбление, а наподобие звания или должности.

— Агнешка Генриховна уважаемая всеми глава клана Черное Солнце, ей подчиняются более сотни вампиров. Глупо с ее стороны было бы светиться в таком деле… — авторитетно заявил Монд. — Она моя хорошая знакомая, у нас общие интересы. Не стала бы она идти против меня! Тем более, что ее очередь использовать артефакт уже через два года, недолго ждать осталось.

— На здоровье Госпожа не жалуется. Если только что-то непредвиденное… Может, с кем-то из клана или у близких… — рассуждал вслух шеф.

— Кстати, про родственников. Господин Монд, что понадобилось в лавке вашему сыну и невестке? В такой неблагоприятный час? — прямо спросил Стенко.

— Я с ними не общаюсь, знать не могу, — последовал категоричный ответ.

— Правильно ли я понял, вы не исключаете для себя их причастность к пропаже Чистой слезы? Ведь, теоретически, они смогут использовать артефакт вместо вас. Одна кровь.

— Хоть и не общаемся, но это мой сын! — взвился в кресле старик. — Природа, конечно, хорошо на нем отдохнула, мы более десяти лет не разговариваем, но все же и сын и внук… они… оба… — Монд на мгновение замолчал, обдумывая внезапно пришедшую в голову идею. Никто его не торопил, все ждали новых версий.

Но старик, после пятиминутного молчания, резко встал и направился к двери. В свете ламп одинаково хищно блеснули недобрые черные глаза и лакированные ботинки.

— Вы что-то вспомнили? Господин Монд?

— Да, у меня важная встреча. Я с вами свяжусь.

Он поспешил из кабинета, на ходу доставая телефон.

Глава 11 Дела семейные

После того, как за ним закрылась дверь, все выдохнули с облегчением. Даже Стенко. Вьедливый старикан, казалось, одним своим присутствием высасывает жизненные силы.

В воцарившейся тишине отчетливо раздалось журчание воды в кулере. Все в комнате проследили как Алексей набирает в пластиковый стакан воду и подходит к Ане, приседает перед ней на корточки и протягивает стакан.

— Спасибо, — ее голос прозвучал хрипло и улыбка вышла натянутая. Не поесть, так хоть водой унять требующий пищи желудок.

Алексей встревоженно всматривался в ее лицо. Ожидал истерики и обморока?

— Ты как?

— В порядке.

— Не похоже… — сказал, касаясь ладонью ее щеки. — У тебя жар.

Взгляды шефа и Стенко его мало заботили. Алексей в своем праве. К тому же, шеф уверен в непричастности Ани к афере не меньше, чем он сам. Иначе не сидел бы он с Аней сейчас в этом кабинете.

— Я все больше задаюсь вопросом — а была ли вообще кража? Или был сговор? — шеф вытащил из под кипы бумаг на столе дротик и медленно вертел его в пальцах. Не любил он ощущать себя дураком. А сейчас именно им себя и чувствовал.

Поведение Монда заставило взглянуть на дело с другой стороны. Если в краже замешана семья, то все они — и следователи и сама жертва, и ее окружение, оказываются на тонком льду, фигурально выражаясь. Между кровными родственниками свои счеты и другие законы, по которым судят.

— Ну и что дальше? У нас осталось чуть больше чуток, — напомнил Стенко.

— Подключай своих. С этой минуты официально следствие ведешь ты.

— Благодарю, — хмыкнул Стенко, чуть поклонившись.

Шеф не счел нужным отвечать на скрытую издевку, детектив имел на нее право. Григорий Иванович использовал Стенко когда нужно, когда попросили, отодвинул, ничего не объяснив. Пускай обижается, но в меру.

— Возражений, Алексей, думаю нет?

— Нет.

— Вот и отлично! Лавку открываешь и закрываешь вместе с Анастасией. Никакой отсебятины, пожалуйста. За вами будут приглядывать. Вы не утки, не подумай. Просто будь на чеку и не спускай глаз с… племянницы, — раздал указания шеф.

Последние два совета мог бы и опустить, Алексей и без его указа от Анастасии ни на шаг.

Он забрал у нее пустой стакан и помог подняться.

— Будьте на связи, — добавил Стенко.

Аня еле плелась, вцепившись в руку Алексея. Голова гудит и кружится. Кажется, ей грозит первый в жизни обморок. И, как ни странно, не от потрясений, а от голода. Не нежная она барышня.

— Потерпи, сейчас все будет, — Алексей легко поднял ее на руки и захлопнул дверь за их спинами ногой.

Из здания вышли, но до машины добраться помешал маячивший на крыльце молодой мужчина. Человек, — непонятно каким чутьем определила Аня.

Он стоял, оперевшись о колонну, и курил. На его правой щеке отчетливо виднелись глубокие тонкие царапины, как от звериных когтей. Когда Алексей с Аней на руках показались в дверях, мужчина глубоко затянулся и выбросил окурок на ступени, игнорируя урну. Сделал шаг навстречу, загораживая дорогу.

— Я все объясню, — произнес, обращаясь к Алексею.

Тот крепче перехватил Аню, наклонил голову и глубоко вдохнул ее запах. Единственное средство, которое может остановить, чтобы не дать бывшему напарнику в морду.