Любовь как шпага, юмор как щит

Ага, залетела.

Без секса.

Где моя премия?

– Сплюнь, - посоветовала однокласснику и сама об этом вскоре пожалела. – Ну, не на меня же!

Довольный своей догадливостью Ивашков радостно улыбнулся и поднялся с места. И только дерганая походка выдавала его плохое настроение и беспокойство за Беликова, хотя губы Адриана были растянуты в улыбке.

Окончания урока я ждала не меньше, чем тигр в зоопарке – времени кормежки. Вот только перемена не принесла никаких улучшений. Дмитрий успел испариться из класса, когда я запихивала учебники в сумку, и в коридоре я парня не обнаружила. Следующие уроки у нас не совпадали, так что Беликов удачно скрывался от меня до конца дня.

И только перед выходом из учебного заведения я увидела в толпе знакомую макушку и на полной скорости ринулась к парню, боясь, что сейчас он снова может исчезнуть. Дмитрий на этот раз был один, так что я решительно схватила его за руку и потащила в свободный класс. На мое счастье, кабинет оказался пустым, так что я прикрыла дверь и повернулась к Беликову.

– И из-за чего такой игнор? – полюбопытствовала у одноклассника.

– Хэзевей, - поморщился тот, - мне неприятно с тобой общаться.

От неожиданности я не смогла вымолвить ни слова. Так и стояли мы друг напротив друга, крайне недовольные и соблюдающие тишину.

– Сказала бы сразу, что предпочитаешь богатых мужчин в возрасте, и мы бы избежали многих проблем, - проговорил Дмитрий.

– Что? – не поняла я.

Но тон у парня был такой холодный, что я невольно отшатнулась. Да уж, здравствуй, полярный медвежонок!

– Если тебе нравятся мужчины постарше, то пожалуйста, - повторил Беликов. – Но мне изменять не смей.

И тут я окончательно поняла, о чем идет речь. Виктория, увидевшая нас с Ибрагимом в кафе, приняла Мазура за моего любовника и послушно рассказала об этом брату!

– Он мой отец! – поспешила заверить Дмитрия.

Беликов горько усмехнулся, а затем на его лицо опять вернулась маска невозмутимости.

– По возрасту – так точно, - ледяным тоном произнес одноклассник. – А вообще хорошее оправдание. Вот только у тебя нет отца, и ты сама об этом говорила.

– Так биология же… – неуверенно начала я.

Решительно отодвинув меня в сторону, Дмитрий направился к выходу из кабинета, бросив напоследок:

– Кроме того, у Мазура нет детей, а вот с девушками его часто видят. И очень жаль, что ты из их числа.

Вот хлопнула дверь в класс, а я продолжала стоять на месте и смотреть перед собой. Создавалось ощущение, что мир рухнул. Да уж, привет тебе, «неприятное событие номер три»!

По лицу текли слезы, а в душе было желание догнать Беликова и все ему объяснить. Вот только что я могла сделать… Дмитрий в любом случае мне не поверил бы без официальных документов, слишком уж уверен он был в своей правоте.

А доставать бумаги… это было унизительно!

Унизительно было осознавать, что любимый, не побоюсь этого слова, человек так с тобой обошелся.

Почему я раньше не замечала, как привыкла к Дмитрию?

Когда холодный одноклассник превратился в хорошего друга, к которому, однако, испытывала я отнюдь не дружеские чувства?

С каждой слезой я задавала себе все новые и новые вопросы. Зачем он так поступил? Почему вообще Вика в то кафе сунулась? Как Беликов мог меня обвинить в чем-то, даже не выслушав?

Как… почему… где… опять эти гребаные слова приходили на ум, заставляя все больше и больше отчаиваться.

Тихий всхлип прозвучал жутко в пустом классе. Это, наверное, и послужило толчком к желанию поскорее успокоиться. Вытерев слезы, бросила взгляд в окно.

На улице было солнечно и, наверное, тепло. Эх, такой хороший день… а так безнадежно испорчен!

***

Невыносимо было сидеть дома в одиночестве и понимать, что сейчас, наверное, Беликов лежит на диване и читает какую-то очередную умную книгу, периодически хмурясь и бормоча под нос особенно понравившиеся фразы.

Или, быть может, Дмитрий гулял с Иваном и Адрианом, даже не вспоминая о том, как его предали.

Предали.

Какое ужасное слово, особенно когда оно совсем не к месту.

Беликова можно было понять: после измены отца парень боялся, что с ним поступят так же, как и с Аленой. Да и про собственного родителя я ему ничего почти не говорила, упомянув только, что даже не знаю его в лицо.

Но все это не приносило никакого облегчения, не помогало забыть о сегодняшнем разговоре с Дмитрием.

Я отложила надоевшую книгу и поспешила на первый этаж. К черту гордость, к черту обвинения Беликова! Именно сейчас проснулось дикое желание подбежать к парню и объяснить ему, как все было на самом деле. Может, даже предложить ему поговорить с самим Мазуром, чтобы точно убедиться.

Хотя насчет Ибрагима я все же преувеличивала. Я понятия не имела, как можно было связаться с мужчиной, поскольку ни адреса, ни телефонного номера он ни мне, ни матери не оставил.

А вот попробовать разъяснить все Дмитрию еще раз было можно. Собственно, так я и думала, направляясь к дому Беликовых и прокручивая в голове доводы, которые следовало озвучить.

Когда до места жительства Дмитрия оставалось около ста метров, я невольно сорвалась на бег, потому как хотелось поскорее справиться с задуманным и разобраться в сложившейся ситуации. На кнопку дверного звонка я успела нажать не менее двадцати раз, когда внутри дома наконец-то послышались шаги.

Вот только открыл мне дверь не Беликов, а его сестра.

Пару секунд я молча смотрела на обескураженную Викторию, которая и заварила всю эту историю. Что самое странное, никаких отрицательных эмоций к девушке я не испытывала, ведь она просто поняла все неправильно, она не наговаривала (хотя в этой я не была уверена, но характер Беликовой немного успела изучить), а только передала брату то, что увидела.

Впрочем, Вика была удивлена не меньше меня.

– Ты что здесь делаешь? – первой подала голос девушка.

Пальцы ее сжались на дверной ручке, словно она еле боролась с желанием прямо сейчас же хлопнуть дверью, причем защемить ею же мне если не ногу, то руку уж точно.

– К Дмитрию пришла, - неловко улыбнулась я.

После вчерашнего происшествия было несколько трудно разговаривать с Викторией, потому что я ясно осознавала, о чем она сейчас думала. О том, что мы с Мазуром… фу, даже представлять себе это противно!