Любовь-морковь и третий лишний

А Евгений сделал одну большую ошибку, комнату матери он законсервировал, не разбирая вещей, наверное, посчитал неприличным совать нос в шкафы покойной, впрочем, может, имелась у него какая-то другая причина, но нам важен факт – в спальне Ирины Константиновны долгие годы интерьер оставался таким, как при ее жизни. А в тумбочке у кровати лежал дневник, который пожилая дама вела всю свою жизнь, каждый вечер Ирина записывала события уходящего дня, не пропустила ни одно число. Смерть настигла даму внезапно, она не успела уничтожить документ, а Евгений не знал о дневнике матери, который был чем-то вроде интимного друга Ирине, она, похоже, никому о нем не рассказывала.

Желая найти телефонную книжку покойной, Павлик открыл тумбочку и наткнулся на стопку тетрадей.

Очень скоро, прочитав мемуары, он узнал всю правду о браке Альбины и Евгения, о приемных детях Диме и Вале, имелось в записях и упоминание об акушерке Зинаиде, были там и ее адрес, телефон…

Ошеломленный всеми открытиями, юноша ушел из дома, покидая квартиру, он совершил два поступка.

Один вполне объяснимый – записал координаты Зинаиды, второй нехороший. Павел взял из коробки, в которой Ирина Константиновна хранила свои драгоценности, пару дорогих колец. Он продал украшения, снял квартиру поступил в парикмахерское училище и попытался начать карьеру стилиста, несколько лет Павел барахтался в нищете, потом слегка поднял голову. Он работал в разных парикмахерских, имел клиентуру, но все это было службой на чужого дядю, ни славы, ни денег ремесло не приносило. Свою родную мать Павел не искал, Зинаиде не звонил, после прочтения дневника Ирины Константиновны Закревский испытывал страх перед родственниками, он твердо решил жить один. История Евгения, Альбины, Каролины и Якова поразила парня в самое сердце, если из-за любви к сыну Ирина Константиновна способна была сделать несчастными кучу людей: Альбину, Каролину, детей, то не нужна Павлику любовь вообще. А его мать, скорей всего, беспутная баба, не очень-то она обрадуется, увидев повзрослевшего сына. В общем, жизнь Павла была беспросветна: материальное неблагополучие, неудачная карьера и одиночество. Закревский, внешне веселый, приятный, не желал заводить ни друзей, ни любовниц. Нет, он не жил аскетом, но, как только понимал, что очередная девушка начинает вползать к нему в сердце, мигом обрывал отношения, перед глазами Павла вставала страница из дневника Ирины Константиновны и фраза: «Пусть весь мир зальется слезами, но мой сын должен быть счастлив».

Такой любви Павел не хотел.

Удача к нему пришла, как к большинству людей, внезапно. Как-то раз одна из клиенток спросила:

– Ты ездишь на дом?

– Отчего нет, – ответил Павел, – за двойную оплату куда угодно.

– Замечательно, – обрадовалась дама, – слышал когда-нибудь об актрисе Тине Бурской?

Закревский напряг память.

– Сериал «Лента»? Она там главную роль играла.

– Верно, – кивнула клиентка. – Тина моя хорошая знакомая, ее парикмахер сломал ногу, можешь ее сегодня причесать?

– После трех без проблем, – кивнул Павлик.

Вот так он оказался у Бурской. Первое, что ему сказала Тина, было:

– У меня аллергия на все краски для волос, кроме хны, басмы и всяких народных средств.

Павел улыбнулся:

– Надо же! У меня тоже, я всегда страдаю, когда крашу клиентку. Впрочем, сейчас есть много альтернативных средств. Как укладывать будем?

Тина улыбнулась:

– Красиво и осторожно. У меня на затылке, под волосами есть большая родинка, на ножке, смотрите не заденьте, вот тут…

Павлик чуть не уронил расческу, у него тоже имелась такая, причем именно в том же месте, что и у Тины. Осторожно зачесав волосы новой клиентки назад, парикмахер глянул в зеркало и ахнул: на него смотрели два совершенно одинаковых лица, высокие скулы, широкий лоб, тонкий нос с нервными ноздрями, маленький подбородок с ямочкой, большие небесно-голубые глаза и, что окончательно добило Павла, слегка искривленная раковина правого уха.

Сложив вместе увиденное, прибавив родинку на ножке и аллергию на краску, Павел принялся действовать. Конечно, все это могло быть просто дикой случайностью, и еще его настораживал возраст Тины, получалось, что та произвела ребенка на свет (если конечно, она его вообще рожала) школьницей. Отчего Павел сразу решил, что Тина его мать? Может, что-то почувствовал, он сам сейчас не может объяснить, почему бросился к Зинаиде.

Глава 35

И тут судьба решила наградить молодого мужчину за все лишения и тяготы. Зинаида оказалась жива, более того, она находилась в полном разуме и поддалась на уговоры Павла.

– Да, – сказала она, – Тина Бурская твоя мать, это просто мистическая история!

– Какая? – напрягся Павел.

Зинаида вздохнула:

– Я помогала сначала Ирине Константиновне, не спрашивай, что нас связывало, не расскажу. Но именно я сначала нашла Диму, затем Валю и помогла с документами на детей. У меня всегда имелись большие связи. Я же после смерти Ирины Константиновны очень хорошо понимала, что Евгений, который обратился ко мне за помощью, не сумеет жить около невольной убийцы матери, и нашла семью Бурских. Я раздобыла и фальшивые бумаги – свидетельство о рождении на имя Эвелины Бурской и бумагу о смерти Валентины Закревской.

– Ничего не понимаю! – оторопел Павел.

И тогда Зинаида рассказала ему про кончину Ирины Константиновны.

– Вот какие фортели выделывает судьба, – вздыхала акушерка. – Через много лет после этого ко мне снова приехал Евгений и снова попросил найти ему ребенка, не успел он уехать, как прибежала Тоня Бурская и стала, рыдая, рассказывать, что Тина беременна, аборт уже нельзя сделать. Я немедленно сказала: пристрою малыша. Вот как случается! Сначала за большие деньги Тоня и Григорий взялись воспитывать Валю, названную ими Эвелиной. Бурским очень хотелось новую квартиру, и они ее получили благодаря мне, а потом сын Тины поехал к Евгению. Жизнь такие коленца выкидывает. Впрочем, имени настоящей матери мальчика Евгений не знал, отдала ему тебя уже с готовым свидетельством: Павел Закревский. Мать – Альбина, отец Евгений. Да и Тоне Бурской не сообщила, куда внук подевался, ее это, кстати, не интересовало, исчез – и хорошо.

От Зины Павел поехал к Бурской и сказал:

– Я ваш сын.

Валентина сначала испугалась, потом не поверила и бросилась к мужу. В свое время она, идя в загс, не утаила от жениха правды о родах. Семен почесал в затылке и велел жене вместе с Павлом идти на генную экспертизу.

– Не возражай, – сказал он супруге, – если парень мошенник, то он откажется, а если искренне верит в эту сказочную историю, то лучше нам иметь на руках документ, где черным по белому будет указано, что вы не родственники.

Павел моментально согласился на анализ, так Тина узнала: она на самом деле его мать.

Семен, ошеломленный правдой, велел всем молчать. Павлика Бурская начала выводить в свет, она старалась помочь обретенному сыну стать востребованным в среде театра и шоу-бизнеса стилистом. Мигом поползли слухи, но Семен сказал:

– Пусть лучше считают тебя неверной женой, чем матерью, бросившей младенца. В первом случае почешут языками и забудут, а во втором твоему имиджу будет нанесен сокрушительный удар, не сумеешь более выступать в привычном амплуа.

Через некоторое время Павел встретил Жанну. Закревский впервые в жизни влюбился, незадачливая актриска ответила ему взаимностью, Тина, для которой желание искупить вину перед сыном превратилось в манию, взялась составить протекцию девушке, языки замололи с новой силой. Неизвестно, как бы разрешилась ситуация, но тут Тина погибла, следом умер Семен.

– Его кончина была естественной? – перебила я.

– Да, – кивнул Костин, – сомнений нет, обширный инфаркт, у Семена давно болело сердце, оно просто не выдержало, никакого криминала тут нет.

Кстати, в сейфе найдено завещание, в нем называется наследник имущества, а к бумаге прилагается результат генной экспертизы и большое письмо, сообщающее, что Закревский сын Бурской.

– Вот! – радостно закричала я. – Он убийца! Чьи деньги? Чей дом? Как ты говорил: «Найди того, кому выгодна смерть Бурской».

– Нет, – ответил Володя, – Павел искренне полюбил Тину и Семена, он сейчас даже попал в больницу.

– Врет!

– У него алиби. – – Какое?

– Тина умерла, выпив воды?