Любовь Муры

Только если б меня насильно оттянули бы от него, только тогда я бы не делала безрассудств, таких вот нелепых, смешных, о кот. пишу тебе. Ведь был же момент, когда я уже не сомневалась, что я освобождаюсь.

Голубка моя, здесь дело не только в моём самолюбии, очевидно, это болезненное проявление — результат моего одиночества. Где же взять силы? Ты меня не утешай, родная. Я в твоих последних письмах почувствовала, что ты сама в нехорошем состоянии и тебе не до этого. Поэтому не надо вымучивать из себя того, что не идёт. Пиши, пожалуйста, пиши о себе.

Было бы хорошо, если б я смогла бы выехать из Киева. Я всё надеюсь, что вот завтра проснусь и обрету силу воли, чтобы по крайней мере не напоминать ему о себе. Пока ничего другого не хочу.

Горячо тебя обнимаю, нежно целую. Мура.

 [Начало письма отсутствует, листок сильно попорчен. Некоторые слова приходится восстанавливать по смыслу фразы.]

[…] без меня не будет усидчиво заниматься. Ах, какая она лентяйка.

Миленькая моя, ты ошибаешься, несмотря на свою одержимость, очень хотелось бы попасть в Москву. Просто мечтала об этом. Остановило, главн. образом соображения денежного характера и домашние хлопоты. А не будь этого — в майские дни я непременно приехала бы.

10/V. Оказывается не так легко достать жел-дор. билет. Может быть, ещё и не поеду. Поэтому очень и очень тебя прошу не забывать меня письмами. Родненькая моя, я всё ещё страдаю, но что мне с собой делать? Всю силу своей страстности я вложила в это чувство. И теперь так горько расплачиваюсь за свою необузданность. В этой необузданности скрывается не моральная распущенность, нет, [конеч] но, а потребность. Никогда не думала, что это так серьёзно отразится на мне. […] хорошо уж [то], что я не встречаюсь и лишена, своим письмом, такой возможности.

Я, очевидно, надоела тебе, всё об одном и том же? Я хотела только сказать тебе, что не вижусь с ним, а вышло так растянуто. Ты пойми и извини меня, голубка.

В мире совершается что-то небывалое, мерзкое. Где конец этому? Сегодня радио принесло нам потрясающие известия.

Очень благодарна за деньги, они пришли в весьма «подходящий» момент. Но они мне неприятны. Тебе они также нужны, Кисанька.

С дороги, если поеду, буду писать тебе. Нужны ли тебе мои письма? Или ты в том состоянии, что тебе всё безразлично. На […] ответ постараюсь не обидеться.

11/V.

Кисанька моя дорогая, что же ты забываешь меня? Так редко ты мне раньше не писала. Не знаю чем пояснить? Прежде всего тем, что тебе нехорошо, и это меня волнует. На вопросы моего последнего письма, пожалуйста, дай ответы. [Непонятно, что за вопросы. Здесь отсутствует пачка писем — до середины августа. Может быть, из-за того, что Ксеня жила не в Москве, а где-то в другом месте (м.б. в Алма-Ате?). Из этой пачки два майских письма сохранились, по-видимому, случайно.]

Слушаю оперу «Иван Сусанин» с участием приехавшей в Киев Барсовой. Так и не удалось мне побывать на этой опере. За всю зиму я никуда не могла попасть.

Всё же дней на 5 выеду из Киева, буду в Виннице. Но даже на такой короткий срок оставлять своих — значит ухудшить их жизнь. Идочка очень исхудала, она меня беспокоит, у неё появился вечерами озноб. Лёгкие у неё затемнены, и меня начинает пугать её состояние. Нет возможности обеспечить её всем необходимым. И от своего, и от всего происходящего в мире — разрывается душа.

Поступаешь ли ты на работу? Если не приступишь, приезжай в Киев. Мне ты так нужна. Кажется, не видела тебя с год. Я бы хотела, чтобы ты сейчас почувствовала нежность, переполнявшую меня к тебе. Сегодняшней бессонной ночью, чтобы отвлечь от ненужных мыслей и желая доставить себе приятное, я вспоминала подробности наших первых дней в Мисхоре, вылавливала в памяти все детали их. Интересно, вспоминаешь ли ты когда-ниб. то время, именно в этом отношении? Кто бы мог предполагать, что одно-два случайно сказанных мной слова (по необъяснимой прихоти) так скажутся на моей жизни?! Нет, это всё же прекрасное качество — так неожиданно проникаться интересом к людям и целиком захватываться ими. Но вспоминая увлечение А.И., я умолкаю… и вяну. Голубка моя, не забывай и пиши мне.

19/V.

Моя голубка! Пишу в поезде. Сейчас особенно хорошо ехать, нет ещё летней духоты, а мелькающие виды радуют глаз первой зеленью. Фруктовые деревья в цвету. Люблю ездить, если б не было беспокойства о доме, я была бы удовлетворена по-настоящему. В поездке всё, что мучит и своей неразрешимостью (как недостижимое), и своей неналаженностью — на время сбрасывается, и это короткое освобождение даёт душевную свежесть. В Винницу — мой отправной пункт — прибуду в 10–11 вечера. Всё купе рядом занято провинциальной группой актёров. С интересом наблюдаю этот народ, у некоторых, особенно стариков, есть нечто от чеховских персонажей. Хорошо вот так ехать — в никуда — в ожидании всяких чудесных неожиданностей.

20/V. Вечер. Вчера с большим трудом нашла здесь ночлег. Сегодня уже успела разглядеть окружающее. Довольно порядочный и милый город. Кривенькие уличонки вливаются в большую, нарядную центральную улицу, по кот. идёт трамвай. Так интересно мельком схватывать особенности каждого нового места! Не хватает тебя, моя родненькая. Грустно. Так уж я привыкла за эти годы, моя Кисанька, что меня радуют только поездки в Москву. День мой здесь ещё не окончен. Сейчас отправляюсь на вызванное мной собрание.

13/VIII.

Голубонька моя ненаглядная, получила твоё грустненькое письмо, а я ожидала письма от тебя в выходной день. Сейчас очень поздно, но я должна написать тебе неск. фраз. Вчерашняя ночь была скверной — значит могу надеяться, что эта будет лучшей, поэтому могу лечь попозже. Ох, какая моя нехорошая жизнь, обстановка.

Кисанька моя, может быть мне удастся пойти в отпуск в конце сентября, сама я очень хочу идти в этот именно срок, по многим причинам, о кот. долго писать. Я ошиблась, Вера возвращается на работу в половине сентября. По-моему так. Я очень невнимательна, рассеяна и делаю иногда совершенно недопустимые вещи. Вот и здесь я писала что-то не то. Я буду делать всё возможное от меня, чтобы числа 25/IX уйти в отпуск. Но сможем ли мы побыть, вернее жить вдвоём?!

Полпервого и транслируют сладостную музыку Чайковского — 3-ю сонату.

Нет, солнышко моё, не могу больше писать, может быть, окончу завтра.

14/VIII. День. Улучаю минуту и кончаю письмо, хочу, чтобы ты поскорей знала о возможном сроке моего отпуска.

Я не представляю, как проведу это время. Пришлось снова прибавить свой долг — купила Идочке туфли и деми-сезон. пальто. И то и другое по заборн. книжке, дешевле, чем в обычных магазинах, поэтому пришлось не раздумывать, а покупать. За пальто, напр, заплатила 168 р. — оно большого размера, я хочу его отдать в переделку и подложить вату. Качество сукна — предрянное, грубошёрстное.