Любовь на грани смерти

Хорошо, что у Влада была личная ванная комната, имеющая вход из его кабинета, и я об этом знала.

— Лиза, — Влад привычно подождал, пока я прополощу рот и, сев на плитку ванной, похлопал по своим коленям. Я аккуратно присела на его бедра. Он потянул меня за плечи, чтобы я могла опереться об него, но тут же убрал руки, почувствовав, что я напряглась. — Это невозможно.

— Конечно, невозможно. Отвратительно. Омерзительно. Как представлю, что он хотел дотронуться до меня руками, которыми…

— Не представляй, — поспешно возразил Васильев. — Лиза, не все так, как ты, вероятно, поняла.

— А как я могла не так понять? Я видела, понимаешь? Гадость.

— Он не носит белье. Это не рядовой случай, но причин может быть множество. Любому мужчине может понравиться любая женщина и кое-что на это незамедлительно отреагирует. И контролировать это невозможно. И это нормально. При этом выделяется вполне обычная смазка, что ты и увидела.

— То есть, это я ненормальная?

— Я этого не говорил. Но ты все воспринимаешь слишком уж прямо, что ли. Я слышал, что Игорь Юрьевич большой любитель женщин и за определенные действия обещает им должности. Полегчало?

— Не знаю. Только бы не увидеть его.

— Тогда посидим здесь. Он как раз пишет заявление на увольнение по собственному желанию, — ответил Васильев.

— Надеюсь, не моей ручкой?

— Не обратил внимание. Лиза, а у тебя есть парень?

— Нет.

— А был? В смысле мужчина?

— Я не старая дева, если тебя интересует именно это, — ответила я.

— Но первый раз не задался? — предположил Влад.

— Не задался. Не лично первый, а весь раз.

— Прости, — но Васильев продолжал даже не смеяться, а ржать, уткнувшись лицом мне в спину. — Лиза, ты говоришь это так, словно попробовала устрицы, которые тебе не понравились. Затем ты решила попробовать еще раз, чтобы решить наверняка, что будешь есть только курицу.

— Я пробовала устрицы, и они мне не понравились. А курицу я люблю.

— Лиза, все, ничего не говори. Иначе у меня на джинсах тоже будут мокрые пятна.

— Тебе все смешно, — произнес Леон над нашими головами. Я отпрянула от Влада и увидела, что Бесов вместе со своей второй головой по имени Стас, стоят у раскрытой двери санузла. Большой начальник дал команду Васильеву отвезти меня домой. Протянул руку, помогая мне встать.

— Спасибо, — прошептала я.

Глава 7. Кушать на ночь вредно

Влад остался попить со мной чая. Мы сидели друг напротив друга в маленькой четырехметровой кухоньке. Мне хотелось плакать, но и он больше не смеялся.

— Какая же ты глупая, Лиза, — прошептал, притягивая меня к себе на колени.

Я ничего не ответила, уткнувшись лицом в его плечо.

— Ты обиделась?

— Нет, Влад. Разве на правду можно обижаться?

Он был слишком красив для меня и слишком, прост, что ли? Понятен, предсказуем и я не знаю…. Его губы осторожно коснулись моих губ, словно и его самого удивило собственное желание.

— Ты слишком наивная, маленькая, хрупкая. А еще я не люблю девушек с длинными и прямыми волосами, — он поднял меня на руки и отнес на кровать. Помог снять платье и укрыл одеялом.

— И все же это было отвратительно, — прошептала я.

— Я покажу тебе, как это бывает, — пообещал он. — Не сегодня. Как-нибудь в другой раз.

На свадьбу родственников я надела облегающее длинное платье с высоким разрезом. И чулки, чтобы скрыть белизну ног в разгаре лета. И единственные, но дорогие туфли на высокой шпильке. Позволила себе вечерний макияж с длиннющими стрелками на глазах и завитые локонами волосы, собранные в тяжелый узел, подчеркивающий линию шеи. Денег от расклейки объявлений мне хватило не только на парикмахера, но и на декоративный маникюр.

В общем, я выглядела так, как должна выглядеть успешная молодая юрист, работающая в хорошей компании.

Конечно, со мной пытались познакомиться и приглашали танцевать. И подсаживались за столом. Вполне симпатичные молодые люди.

Но, что я искала в каждом из них, чего мне так не хватало, я так и не решила. Или не посмела сама себе признаться. И с чужой, пьяной и веселой свадьбы я ушла в двенадцать, не дождавшись, пока станут резать торт. Достала телефон, набрала номер и тут же сбросила. Но телефон почти сразу зазвонил сам.

— Ты не спишь? — спросила, чтобы не молчать.

— Глупый вопрос не требует ответа, — произнес Влад. — Ты где?

Я назвала адрес.

— Я недалеко. Сейчас подъеду. Можешь выходить к дороге.

Лишь, оказавшись у знакомого особняка, он поинтересовался:

— Может, ты хотела куда-то еще?

— Нет.

В холле горел свет. Он всегда там горел по ночам, я помнила.

— Дай угадаю, ты ничего не ела? — спросил Васильев.

— Да. И не пила, — кивнула в ответ.

— Деньги на подарок выброшены зря, — покачал головой Влад, сворачивая на кухню.

Бесов сидел на подоконнике и курил в открытое окно. Он редко курил.

— С каких это пор, брат, ты ведешь женщину не в спальню, а на кухню? — поинтересовался он таким тоном, что любая женщина развернулась бы и ушла. Он всегда недолюбливал женщин, но теперь в его голосе сквозила открытая издевка. — Влад, тебе еще рано иметь женщин, готовых отдаться за еду. Гони её в шею.

— Вы ошиблись, Леон Русланович, хотя и оценили меня в один доллар, — я вышла из-за спины Васильева, но тот удержал меня за руку.

— Лиза, начальник в плохом настроении. И употребил достаточно коньяка. Пообщаетесь в понедельник, — он отодвинул стул, и я присела. — Леон, мы попьем чая, а ты иди спать.

— Рано командовать стал, мелочь, да еще в моем собственном доме. И я не пил, — царевич стал позади меня, затянулся сигарой, рассматривая мое лицо, чуть оттянув голову назад. — Да, я ошибся. Пожалуй, ты тянешь больше, чем на доллар. Может быть, я бы заплатил сто.

Я высвободила свою голову из его рук, но повернулась в пол-оборота:

— Девятьсот тысяч. Хотя нет. Я знаю, что вы расторгли договор и предпочли заплатить неустойку. Всего сто тысяч долларов.

— Но у тебя их нет, — возразил он, выпуская дым мне в лицо. — Увидимся в понедельник. И запомни, я пью сладкий кофе. Иначе вылью тебе на юбку.

Глаза противно заслезились, наверное, от дыма. Я приподнялась, обхватив руками его за плечи, не позволяя уйти. Я не думала, о чем говорила. Слова словно читались с заранее заготовленной бумажки:

— Я буду делать для вас все, чтобы уйти в понедельник с чистой трудовой. Все, что вы захотите. Разве вам этого не хочется, видеть меня на коленях? Дочь того, чей вертолёт вы сбили. Вы ведь поэтому мне сказали тогда? Разве вы упустите такой шанс меня уничтожить?