Любовь на спор. Дилогия

Прикрыв глаза, я прислонилась затылком, ни о чем не думая, голова осталась пустой и звонкой. Сколько прошло времени, не знаю, но Северов появился ровно в тот момент, когда я уже подумывала вставать — вода остыла, и лежать стало не совсем приятно. Силы немного вернулись, и я даже сумела сесть самостоятельно, однако тут открылась дверь, и зашел Костя. Вынул из воды, обтер и завернул в полотенце и вынес обратно в спальню, уложил на кровать. Я заметила на тумбочке баночку с серебристой краской, кисть и — маленький, узкий стилет. Костя сел рядом, взял мою руку и положил себе на колени, тихонько погладил.

— Защита будет на моей крови, — негромко заговорил он, глядя на мое запястье. — И снять ее могу только я, даже если кто-то разживется невзначай парой капель, — на губах мелькнула кривая усмешка. — Гришенька не знает, с кем связался, падла, — совсем тихо, с откровенной угрозой закончил Костя и потянулся к стилету.

Я наблюдала сквозь полуопущенные ресницы, как он надрезает палец, берет баночку и сцеживает туда довольно много, потом перемешивает кистью. И… содержимое баночки вдруг засветилось серебристым с рубиновым отливом. Красиво. Костя обмакнул кисть и коснулся кожи, выводя первый завиток. Слегка защипало, но терпимо, а губы мага беззвучно задвигались. Пока он рисовал, оставляя серебристый узор на моей руке, я прислушивалась к себе, но кроме мурашек больше неприятных ощущений не было. Щипать перестало, и вроде как даже немного прибавилось сил, по крайней мере, я перестала чувствовать себя медузой после шторма. Рисунок изящной вязью плавно изгибался аж до локтя, замысловатый и похожий на растительный, и когда Костя поставил последний мазок, ярко вспыхнул и… пропал. От неожиданности я распахнула глаза, потянулась провести пальцем по абсолютно чистой коже, но Северов перехватил мою руку и мягко сжал.

— Пока не трогай, пусть впитается окончательно, — попросил он и поцеловал подушечки, не сводя с меня взгляда.

Потом накрыл покрывалом, заботливо подоткнул со всех сторон, и словно этого и дожидаясь, сонливость навалилась невесомым облаком, сделав веки свинцовыми. Я тихо вздохнула, перевернувшись на бок и свернувшись клубочком, эмоции вяло шевелились где-то на дне души. Костя поднялся, потом наклонился ко мне и коснулся губ легким поцелуем.

— Отдыхай, Викуль, я скоро вернусь, — шепнул на ухо маг и ласково улыбнулся. — А наказание буду должен.

Ой. За всем случившемся из головы вылетело, что нас прервали на самом интересном месте, ну да ладно. Приду в себя окончательно, там подумаю. И я провалилась в целительный сон.

Радмила, Верховная Ведьма, с улыбкой поднесла бокал к губам, слушая собеседника вполуха — очередной благотворительный вечер, положение обязывало раз в неделю бывать на подобных мероприятиях. Женщина успела даже сделать глоток, как вдруг голову словно сжали раскаленные тиски, а в глазах потемнело. Радмила стиснула зубы, почти слыша хруст эмали, сумела сохранить улыбку и даже извинилась, что вынуждена покинуть мужчину, не дослушав. До туалета она шла с прямой спиной, несмотря на адскую боль в голове, однако, едва закрыла за собой дверь уборной, напряжение со звоном лопнуло, принеся облегчение — к сожалению, только физическое. На душе у Радмилы всколыхнулась волна эмоций, и на первый план вышли тревога и страх. Защита. Кто-то снял с ее дочери защиту. А это значит…

Ведьма сжала края раковины, уставившись на свое отражение прищуренными глазами, в которых полыхнул злой огонь. Она найдет этого кого-то и шкуру с него спустит за то, что испортил девочке жизнь. Радмила тридцать лет запрещала себе думать о ней, била по рукам, чтобы не отследить, где сейчас ее дочь, дать той шанс на нормальную жизнь. И кто-то перечеркнул все усилия.

— Уничтожу твар-рь, — тихо прорычала женщина и резко выпрямилась.

С приема она уехала, ни с кем не прощаясь, быстро добралась до дома — Радмила жила за городом, ближе к природе, — и закрылась в кабинете. Поставила перед собой хрустальную сферу, достала из сейфа с магической защитой плоскую серебряную коробочку и открыла ее. Там лежал рыжеватый локон, перевязанный тонкой лентой, и ведьма бережно вынула волосы, медленно погладив. Потом глубоко вздохнула, зажгла свечу и выдернула несколько волосков из локона, поднесла к пламени.

— Покажи, — беззвучно прошептали губы Радмилы, и женщина обхватила ладонями шар, вглядываясь в прозрачную глубину.

Там завихрились молочные щупальца, заволокли все пространство… Но картинка не появилась, и невидимая нить словно наткнулась на преграду, да такую мощную, что у Верховной Ведьмы тут же снова разболелась голова. Радмила отдернула ладони и нахмурилась, уставившись на шар. Что происходит? Откуда на ее дочери новая охранка, да еще такая? От которой отчетливо пахло темной магией… Ведьма откинулась на спинку, побарабанила пальцами по столу, покусывая губы и напряженно размышляя. Видимо, пришло время найти дочь и все же принять участие в ее судьбе, как ни пыталась этого избежать Радмила. Как бы девочка не вляпалась в серьезные неприятности. Что ж, завтра утром тогда и навестит свою дальнюю родственницу, узнает, где сейчас Виктория.

Движения Константина, пока он одевался, поглядывая на спящую Вику, были скупыми и точными. В душе острыми сосульками заледенела ярость, холодная и равнодушная. А это, пожалуй, пострашнее горячей злости. Застегивая черную рубашку, Северов мыслил четко, без эмоций, в голове уже созрел план. Соблазнительную мысль свернуть младшенькому шею маг отмел сразу: прослыть братоубийцей не хотелось. А вот отослать Григория подальше от города и Вики вполне в его силах, еще и запретив возвращаться до пресловутого праздника, до которого оставалось три недели. Магия не позволит Гришке вернуться раньше назначенного срока. Как раз, в одном из городков в паре сотен километров давно требовал проверки рудник. Там добывали горный хрусталь, весьма распространенный компонент и для артефактов, и для ведьминских ритуалов. Вот пусть и займется делом, раз так не терпится заполучить власть над городом.

Бросив последний взгляд на спящую Вику, Костя заставил себя шагнуть через порог спальни и аккуратно прикрыть дверь. Потом заглянул в кабинет, прихватил кое-что и вышел из дома, активировав запасной защитный контур. Теперь точно никто ничего Вике не сможет сделать. Каролина же… Северов сел в "субару" и выехал со двора, жестко усмехнувшись. Ведьма слишком далеко зашла, и поплатится за свое самоуправство. Не стоило, ох, не стоило трогать Вику… При мысли, что действия Каро могли ей навредить, Костя покрывался холодным потом, и давно забытый страх сжимал железными когтями сердце. Господи, как она кричала.

Маг на мгновение прикрыл глаза, успокаивая разошедшиеся эмоции и возвращая себе невозмутимость. Все, зато теперь уж точно никто больше не доберется до Вики. Что же до ее дара — утром посмотрим, что там с ним и инициацией. Сначала наказать тех, кто виновен в случившемся. Звонить Григорию и искать его Константину не было нужды: как братья, они были связаны, и Костя мог найти его в любой момент. И сейчас оба виновника случившегося как раз собрались в одном месте…

— Надрать бы тебе зад, братишка, — пробормотал старший Северов, сжав пальцами руль и нехорошо прищурившись. — А заодно и морду, чтоб не зарывался больше.

Совсем некстати всплыла мысль о споре, и Костя пожалел, что поддался на провокацию Гришки. Ведь ясно, как день, что он просто рвется к власти и приложит все усилия, чтобы старший не выиграл. Да еще и будет вовсю пользоваться грязными приемами. Шумно выдохнув, Костя затормозил у дома Каролины, вышел из машины и подошел к подъезду. Замок не представлял для него сложности, точнее, для магии, плясавшей на кончиках пальцев и требовавшей выхода. На нужный этаж Северов легко поднялся по лестнице и тут наконец дал волю злости и ярости. Поднял перед собой ладонь, вспыхнувшую слепяще-белым светом, и дверь квартиры попросту вынесло в облаке щепок и пыли. Не оборачиваясь, Костя небрежно щелкнул пальцами, с которых сорвалось несколько голубых искр, и проем затянулся непроницаемым серебристым туманом. Теперь отсюда никто не выйдет без его разрешения. То, что Костю никто не встречал, уже говорило о многом, хотя он ощущал присутствие людей в квартире. Не раздумывая, направился в кабинет, и хоть тут не пришлось ломать дверь — Каролина не заперлась. Пинком распахнув, Константин шагнул внутрь, оскалившись в злой усмешке.

— Ну что, поговорим, братишка? — обманчиво ласковым голосом произнес он, не сводя взгляда с бледного Григория, тем не менее с вызовом смотревшего на нежданного гостя.

ГЛАВА 6

Каролина вскочила было и открыла рот, чтобы что-то сказать, но Костя резко вскинул руку и бросил всего одно слово:

— Сидеть.

Ведьма упала на кушетку, нервно облизнувшись и кутаясь в тонкий шелковый халат, на ее лице отчетливо читался откровенный страх.