Любовь не кончается: Джулитта

— По-моему, он выглядит здоровым, — холодно возразил Моджер.

— Ты не видел его весной, — вмешался Санчо, снимая шляпу и без приглашения опускаясь на скамью.

Моджер зло глянул на старика.

— Кто вы такой?

— Я главный управляющий великого Родриго Диаса де Бивара. Хотя вряд ли это имя говорит что-либо такому невежественному варвару, как ты… — Санчо небрежно выплюнул изжеванный солодковый корень прямо на пол.

От услышанной наглости у Моджера потемнело в глазах, его ноздри гневно вздрогнули.

— Вы назвали меня варваром? — Взгляд Моджера заметался по коврам, украшавшим стены комнаты. — Да кто вы такой? Понятия не имею, кто такой Родриго Ди… Тьфу, черт, как там его?

— Санчо знает о лошадях больше, чем любой из нас, — поспешил встать на защиту старика Бенедикт. — Возможно, даже больше, чем Рольф, потому что намного старше его.

— С какой стати я должен верить тебе?

— Можешь не верить, но это правда.

В этот момент в комнату вошла госпожа Клотильда с кувшином вина и двумя большими блюдами с фруктами и свежим хлебом. Она остановилась на пороге и бросила полный изумления и негодования взгляд на развалившегося на скамье наглого старого нищего.

Затем, придя в себя, женщина поставила угощения на стол и вышла за дверь, на ходу вытирая руки о передник и что-то бормоча себе под нос.

Моджер наполнил свой кубок и сделал большой глоток.

— Где Жизель? — спросил он.

Несколько мгновений Бенедикт колебался, не решаясь сказать правду, а затем неестественно сухо и натянуто ответил:

— Она лежит в маленькой часовне на пути к Компостеле. — Он плеснул себе вина. Ему не хотелось говорить о том, что произошло на поляне у горного ручья, но он ощущал на себе тяжесть взгляда Моджера, чьи глаза ловили каждое его движение и каждое слово. — На нас напали баскские разбойники, Жизель погибла. Стрела поразила ее в сердце. Из восьми паломников в живых остался я один. Я… — Бенедикт шумно вздохнул, перевел дыхание и замолчал.

Моджер смущенно прокашлялся, опустил глаза и снова поднес кубок к губам.

— Извини, я не знал, — тихо произнес он.

В наступившей тишине отчетливо слышалось учащенное дыхание Бенедикта.

Прикусив губу, Джулитта бросила настороженный взгляд на мужа, затем подошла к Бенедикту и обняла его.

— Мне тоже очень жаль, что так вышло. Жизель была моей сестрой. Она заслуживала и лучшей жизни, и лучшей смерти.

С губ Бенедикта сорвался сдавленный стон, на глазах заблестели слезы. Он закрыл ладонями лицо и как во сне увидел удивленное лицо Жизели, со стрелой в спине падавшей на него. Его плечи мелко задрожали.

Подавленный и растерянный, Моджер стоял и не говорил ни слова. Джулитта по-прежнему не выпускала Бенедикта из объятий. Теперь она поняла, почему там, на пристани, он так долго рассказывал ей о достоинствах «Констанции».

— Хорошо, что он плачет, слезы приносят облегчение, — мудро изрек Санчо, таким образом напомнив о своем присутствии. — Они смывают грязь с душевной раны и заживляют ее. Честно говоря, я очень беспокоился за него.

Уловив в голосе старика искреннюю заботу и сочувствие, Джулитта удивленно посмотрела на него.

— Он был ранен?

Санчо кратко изложил историю, услышанную от Фейсала. Рассказывая, он ни разу не взглянул на Моджера, словно тот перестал для него существовать.

— Лучше бы я умер, — пробормотал Бенедикт.

— Не говори так, сынок, — возразил старик, — если бы ты действительно хотел умереть, то не цеплялся бы за жизнь так отчаянно, пока Фей-сал лечил тебя. Сейчас в тебе говорит жалость. Подави ее, ты же мужчина.

Молодой человек поднял голову и посмотрел в глаза старику. Санчо спокойно встретил его взгляд Бенедикт вытер слезы тыльной стороной ладони, отстранился от Джулитты и, подойдя к окну, посмотрел на залитый солнцем сад.

— Но что ты делаешь в Бордо? — собравшись с силами, спросил Моджер, не спуская с него глаз.

Бенедикт пожал плечами.

— Я везу Рольфу печальное известие о смерти Жизели и… испанских жеребцов, — устало, почти равнодушно, объяснил он. — Я слышал, что ты ищешь боевого коня для герцога Роберта. Моджер залпом опустошил кубок и снова наполнил его вином.

— Если и ищу, что из этого.

Джулитта бросила на мужа обеспокоенный взгляд. Осененная догадкой, она осознала, что теперь, после гибели Жизели, Бенедикт больше не являлся прямым наследником Бриз-сюр-Рис-ла. Права на владения ее отца автоматически переходили к Моджеру. Но понимал ли это он сам?

Не отводя взгляда от окна, Бенедикт пожал плечами.

— Ничего. Поздравляю. Вижу, тебе удалось завоевать доверие Роберта.

— Между прочим, герцог настаивал, чтобы за конем отправился именно я, — словно оправдываясь, выпалил Моджер.

— Не сомневаюсь, что ты способен выбрать лошадь, которая пришлась бы ему по вкусу.

— Разумеется, — натянуто подтвердил Моджер. — И я уже нашел ее. Так что по возвращении в Нормандию тебе не придется похвастаться перед ним своими сказочными скакунами.

— Господь с тобой, Моджер! Я и не помышляю об этом, — с горечью вымолвил Бенедикт. — Я не собираюсь становиться у тебя на пути и нарушать твои планы! — Словно в подтверждение своих слов, он сжал пальцы правой руки в кулак. — Полагаю, нам больше нечего сказать друг другу. Мне лучше уйти, иначе наша встреча добром не кончится. — Пряча глаза, он торопливо вышел из комнаты.

Моджер пригубил вина.

— Не смотри на меня так, — буркнул он Джулитте, — я ни в чем не виноват.

Джулитта гневно сверкнула глазами.

— Ты предпочел бы, чтобы он умер, разве нет? — выпалила она и, вскочив на ноги, последовала за Бенедиктом.

Моджер хотел было шагнуть к порогу, но дорогу ему неожиданно преградил Санчо.

— Стой, где стоишь. — Скрипучий голос старика прозвучал громко и властно. — Иначе столкновения не миновать либо ты загонишь его в угол, либо он тебя Пусть женщина сама сделает выбор.

Моджер гневно сверкнул глазами, однако Санчо выдержал его взгляд и не сдвинулся с места.

— Ты тут хвастался, будто хорошо разбираешься в конях и нашел для своего герцога подходящего. Пойдем. Докажи мне, что это не пустые слова. — Жестом указав на скамью, на которой только что сидела Джулитта, он добавил. — Но сначала сядь и поешь ты слишком много выпил. Мне не нравится иметь дело с пьяными и дураками.

— Интересно, почему я должен вам подчиняться?

— Потому что я говорю голосом холодного разума. — С непроницаемым видом Санчо достал из кошелька еще один солодковый корень и, сунув его в рот, принялся жевать.