Любовь не сдается

– Спасибо за понимание и поддержку, Мэг.

После короткого разговора с подругой Айрис, как ни странно, почувствовала облегчение – Мэгги всегда умела найти нужные слова.

– Если хочешь, давай встретимся, – предложила Мэгги.

– Не сейчас, Мэг, не обижайся! Как-нибудь в другой раз.

Мэгги все поняла и не стала настаивать.

Закончив разговор с подругой, Айрис вдруг почувствовала, что не может больше оставаться дома наедине со своими мыслями. Впереди были выходные, и она решила наведаться в свой загородный дом.

Приняв решение, Айрис начала подготовку к поездке – быстро собрала минимум необходимых вещей, включила автоответчик, полила цветы, взяла ключи от дома. Продукты из холодильника не стала брать, чтобы по возвращении домой не созерцать его пустое чрево. Проверив в машине наличие бензина, масла, охлаждающей жидкости и убедившись, что колеса накачаны вполне сносно, она завела мотор и тронулась в путь. Впрочем, проехав совсем немного, Айрис остановилась возле супермаркета, купила кое-что из продуктов и уже без остановки поехала в Сент-Эндрю.

Как только она вошла в свой сад, так сразу же поняла, что правильно поступила, приехав сюда. Соприкосновение с живой природой всегда успокаивало, умиротворяло ее. Большие неприятности здесь казались мелкими и пустыми, огорчения – не стоящими внимания, неразрешимые проблемы – не такими уж неразрешимыми.

Вот и сейчас, увидев любимые цветы, Айрис заулыбалась и, наклоняясь к каждому кустику, стала вдыхать нежный аромат, который усилился к вечеру. Наполнив водой лейку, она стала поливать своих любимцев. Под струями воды цветы слегка наклонялись и покачивались, как будто за живительную влагу благодарно кивали головками.

Сад тоже порадовал Айрис: краснели и наливались соком яблоки, созревали сливы. Вдоль забора буйно разрослась ежевика. Айрис поднимала одну за другой колючие ветки, но ягоды еще только начинали чернеть.

Погода радовала, и Айрис провела два чудесных дня в деревне. Стремясь избежать вечерних пробок на дорогах, когда все будут возвращаться в город, она отправилась в Лондон утром в воскресенье.

Лето подходило к концу, а впереди была череда серых скучных осенних дней. Айрис знала, что такого лета у нее никогда больше не повторится, и перебирала в памяти каждый день, мысленно восстанавливая все встречи с Брайаном, все его слова, жесты, взгляды. С особенным волнением она вспоминала моменты их близости и, казалось, вновь и вновь ощущала вкус его поцелуя, его руки на своем теле, его бурное дыхание у своей щеки. Чувственные желания снова возникали помимо воли, и ей стоило больших усилий справляться с ними.

Мысленно прожив все лето, день за днем, еще раз, Айрис решила больше не думать о Брайане – какой смысл травить себя воспоминаниями и несбывшимися надеждами? Но случай очень скоро вновь напомнил ей о нем.

Одна бывшая клиентка Айрис, ставшая потом просто хорошей знакомой, как-то в середине недели позвонила ей и пригласила поехать вместе с ней на выходные в Корнуолл. У знакомой, которую звали Джудит, там жили родственники, и она каждый год ездила к ним отдыхать. А сейчас, как она сообщила Айрис, по случаю закрытия летнего сезона устраиваются разные праздничные мероприятия – конкурсы песни и танца, художественные выставки, спортивные соревнования. В общем, будет весело, пообещала ей Джудит.

Айрис с готовностью и благодарностью приняла ее приглашение, потому что как ни хорошо было в деревне, но вновь проводить выходные в одиночестве ей не улыбалось, а хотелось развеяться и побыть на людях.

– Я предлагаю ехать поездом, – сказала Джудит. – Автомобильные дороги будут забиты, и если мы поедем на машине, то можем попасть в пробку, опоздать и пропустить что-нибудь интересное.

– Очень хорошо, поедем поездом, – согласилась Айрис. – Я давно никуда не ездила поездом.

Они доехали до небольшой станции недалеко от Пензанса. Там жил дядя Джудит, отставной моряк. У него был собственный дом, в котором размещалось большое семейство, состоявшее из его жены, тещи, сестры жены и двух незамужних дочерей. Гостей встретили очень радушно. Джудит и Айрис отвели две расположенные рядом небольшие комнатки на втором этаже.

За ужином хозяева расспрашивали их о лондонских новостях, рассказывали о местных событиях и о приготовлениях к празднику.

Наутро Джудит и Айрис, взяв дядюшкин «ровер», отправились в Пензанс, где должны были происходить главные события. Джудит выпросила у дяди морской бинокль, который оказался очень кстати.

С самого утра курортный городок гудел как улей, а народ все прибывал. Все гостиницы, кафе и рестораны были переполнены. На улицах шла бойкая торговля сувенирами. То тут то там слышалась музыка и веселые песни.

Побродив в этой праздничной толчее, Джудит и Айрис направились к морю. День был солнечный, но прохладный, с моря дул пронизывающий ветер, на воде появились барашки. Айрис поежилась и застегнула молнию на куртке.

– Ничего, ветер скоро переменится и будет тепло, – пообещала Джудит.

– Слышала прогноз погоды? – поинтересовалась Айрис.

– Нет, – рассмеялась Джудит, – просто я хорошо знаю эти места и особенности здешнего климата.

Она оказалась права. Через некоторое время ветер поменял направление и стал слабее, море успокоилось. Большие белые чайки деловито прохаживались по пляжу, оставляя тонкий лапчатый узор на плотном мокром песке. Они с большой заинтересованностью инспектировали то, что волны выбросили на берег.

Огромный пляж быстро заполнялся людьми. Они несли зонтики и шляпы с огромными полями, чтобы защищаться от солнечных лучей, различные бинокли – от театральных до больших морских, некоторые прихватили раскладные стульчики.

Айрис хотела пробраться поближе к воде, но Джудит ее остановила.

– Там не очень хорошо будет видно. Нужно забраться повыше, тогда обзор будет лучше. Я знаю тут одно подходящее место.

Джудит привела Айрис на возвышение, с которого прекрасно был виден берег и вся бухта. На водной глади уже выстроились яхты, готовые к старту. Человек с мегафоном в одной руке и стартовым пистолетом в другой объявил состав участников первой гонки, поднял руку с пистолетом – раздался хлопок, и праздничная регата началась.

Айрис и Джудит попеременно смотрели в бинокль на красивые легкие белые лодки, стараясь разглядеть яхтсменов, ловко управлявшихся с парусами. Но никого из участников соревнований они не знали, ни за кого не болели, поэтому спортивного азарта гонка у них не вызвала.

Через некоторое время стартовали яхты другого класса. Айрис что-то обсуждала с Джудит и не расслышала фамилии участников гонки – собственно, они ее и не интересовали. Когда Джудит в очередной раз передала ей тяжеленный дядюшкин бинокль, Айрис довольно безразлично стала рассматривать лодки, переводя взгляд с одной на другую.

И вдруг ее словно током ударило. Она чуть не выронила бинокль из рук. Крепко вцепившись в него и поправив окуляры, она стала пристально вглядываться в белую с голубой полосой лодку, на борту которой красивыми темно-синими буквами с наклоном вправо было выведено: «Нора». Но не название взволновало ее, а яхтсмен – крепкий, мускулистый, загорелый мужчина, в котором она не могла не узнать Брайана.

Айрис не отрываясь смотрела на его виртуозные движения, замирая от страха, когда парус, стремительно вращаясь, готов был сбить управлявшего им человека. Но тот всегда вовремя уворачивался от опасности и делал это легко и изящно.