Любовь по науке, или на практику в другой мир

— Да-да! — быстро закивала я. — Не возжелаю. Мне учиться нравиться.

И подумала, что нужно срочно узнать, кто такие свободные драконы. Кстати, Дренер обещал мне об этом «потом рассказать».

— Хм… — очень похоже на Гарона хмыкнул Гарвер. Кажется, он задумался.

— Я вовсе не сомневаюсь, что ты правильно распознал свою Избранную, — продолжил Гарон логично, жестко и спокойно. — И будь все так просто, сам понимаешь, она бы недолго сопротивлялась твоему… хм… шарму. Но есть нюанс. Во-первых, усиленные эманации Марии — следствие Эксперимента, который мы тут проводим. Во-вторых, видишь ли, у Марии здесь уже три истинных, — Гарон сделал почти театральную паузу, давая дракону возможность отреагировать.

— Три истинных? Кто эти обманщики?! — прорычал дракон.

— Да вот эти парни, не кипятись, — небрежно бросил Гарон и указал на мою «личную гвардию». — Спокойно, спокойно. Навредить мальчикам я тебе тоже не позволю. К тому же ты должен быть слепым, чтобы не узнать Дренера… Статус свободного дракона не защитит тебя, если ты навредишь ему. Наше Правительство прекрасно знает, где ты обитаешь…

— А я не позволю тебе коснуться моей… нашей истинной, — поразительно твердо и серьезно сказал Дренер и шагнул ближе к Гарону. Как бы обозначая, что он на его стороне. «А мальчишка может быть взрослым!» — подумалось мне.

Гарвер сверкнул глазами и крепче сложил руки на груди. Желание явно боролось в нем с разумными доводами.

— И что ты предлагаешь, Гарон? — бросил он, наконец. С такой же видимой небрежностью, как декан.

— У тебя два варианта — либо улететь отсюда и гневаться в свое удовольствие, выстуживая брюхо на Сокровищнице, — ответил Гарон. — Либо остаться в Академии по моему личному разрешению. Заняться чем-нибудь полезным — если ты еще помнишь, как это делается. И принять участие в отборе истинного жениха для Марии. Мария, как ты на это смотришь? Возьмешь в отбор этого свободного дракона? — и лукаво поглядел на меня, словно все это было игрой, а не острой и опасной ситуацией, в которой, возможно, решалась судьба нескольких живых существ.

Первой моей реакций было воскликнуть: «Что?! Этого?! В мой отбор?! Ты с ума сошел, Гарон?!». Но, слава Богу, жизнь меня научила, что иной раз лучше сдержаться.

Я вдохнула и выдохнула, прикрыла глаза под выжидающими взглядами присутствующих. Подождут, не развалятся. Чапай думать будет.

Да, я боюсь этого дракона. Но не могу сказать, что он мне неприятнее парней. Просто я с ним еще не знакома. А так-то… красавчик. И интересный какой-то. Свободный дракон.

И точно так же, как остальные, он не виноват, что пал жертвой моих эманаций!

А еще… Я заметила, что губы сами собой слегка улыбаются. Ясно, что если бы, допустим, на Гарона все же мои чары подействовали, то Дренер, тем более, Мэйгар или Дэрет, ему не конкуренты. А вот этот дракон примерно одного возраста с Гароном. Столь же эффектный. И характерец в нем чувствуется.

Они словно бы олицетворяют два варианта драконов. Цивилизованный ученый и руководитель Гарон, пустивший свою силу и способности во благо социума и науки. И «дикий» свободный дракон, который не желает отдавать свою силу в «рабство» никакому обществу или идеям. И эти варианты равны между собой.

Так что этот Гарвер может стать «конкурентом» Гарону. Вдруг он мне еще понравится сильнее всех остальных? А если нет — то почему бы Гарону не начать ревновать? Вот начнет, и все его чувства ко мне и проявятся… Мужчины ведь (тем более драконы!) — те еще собственники!

В общем, я открыла очи и произнесла искренне, но твердо:

— Мне бы не хотелось еще одного участника в отборе. Мне и трех-то слишком много! Ничего личного, мистер Гарвер! Но я понимаю, что мой отказ приведет сперва к драке, потом к куче проблем. И к… страданиям для дракона. Поэтому я предлагаю… — я даже возвысила голос, чтобы все прониклись важностью момента. — Предлагаю снова собрать Совет. Все равно ведь он будет собираться по одному поводу… Почему бы не совместить? Если любезные ученые мужи не найдут другого выхода облегчить ситуацию, то я приму милорда Гарвера в отбор. Но, возможно, ведь есть другие решения! Какое-нибудь противоядие, например…

— Хм… — сказал Гарвер, поглядев на меня с истинным уважением.

Гарон, кстати, тоже смотрел весьма уважительно, что меня порадовало. Это он еще не знает, что если второго (вернее, третьего!) дракошу оставят тут, то он будет моим способом заставить Великого и Ужасного ревновать!

— А без этих формальностей нельзя? – уточнил Гарвер. — Я готов пойти в твой отбор и доказать, что ни один из этих мальчишек не стоит тебя так, как стою я!

Гарон усмехнулся.

— Я бы попросил! — бросил Дренер.

— Проживешь с его — тоже будешь твоих ровесников мальчишками называть, — внезапно вступился за Гарвера Гарон. — Я одобряю план Марии. Пожалуйста, Гарвер, не разнеси Академию, хотя бы пока Совет не примет решение. И… после этого тоже, — насмешливо поглядел на конкурента.

***

Этим вечером Совет заседал во второй раз. Снова собрались все эти ученые мужи и дамы под предводительством магистра Дарбюра. Только, в отличие от прошлого заседания, на нем присутствовали мы все.

Я сидела на задней парте в окружении своей «личной гвардии». Гарвер и Гай с Милессой — отдельно, словно бы на скамье подсудимых.

Кстати, теперь, когда появился новый кандидат, остальные трое как-то сплотились и не донимали меня своей ревностью и конкуренцией. Теперь были они — «свои», а Гарвер — чужой, ненужный.

Складывалось ощущение, что каждый из них готов принять, если я достанусь другому, но одному из трех. А вот если Гарверу — то нет!

Сейчас мы и вовсе сидели да перешептывались, как компания студентов на скучной лекции. Гриша тоже проникся важностью момента и говорил очень тихо. В основном повторял слова на местном языке, которые он активно заучивал (сам по себе, птица ведь у меня гениальная!).

Сперва заслушали «дело Гая и Милессы». Эх, решение по нему меня, конечно, не порадовало, ведь они будут страдать. Но, видимо, оно было самым оптимальным, так что воевать я не полезла. Все одно ничего лучше придумать не могла.

— Адепт Гай должен получить наказание на усмотрение магистра Гарона — не доходящее до отчисления, ведь так или иначе его участие в Эксперименте дает нам новые научные данные. Милесса же должна на недельку уехать на родину. Если за это время она утратит несвоевременное влечение к адепту Гаю, а течение ее жизненных функций вернется к прежнему уровню юного возраста, то будем считать, что все «обошлось». Если же процесс окажется необратимым — то Милессе следует вернуться и создать пару с адептом Гаей – ежели, конечно, они этого пожелают.

Милесса при этом прижалась боком к Гаю и, кажется, шепнула, что это пытка, но самое лучшее, что могло быть. Ведь она никогда не утратит чувств к нему…

А вот по «делу Гарвера» никаких особо изящных решений не нашли. Покачали головами: как это «еще один претендент»? Потом порадовались, какие же интересные результаты выходят в Эксперименте! И не нашли ничего лучшего, как все же оставить дракона проходить отбор. Ибо…

— Ибо разделение расстоянием не поможет — свободный дракон Гарвер ощутил свою истинную с другого конца континента. Мы не можем обречь живое существо на вечную разлуку с Избранной, не дав ему шанса! — сказал Дарбюр, почесав бороду. — Остается лишь этот выход. Просим адептку Марию потерпеть… сложившуюся ситуацию. А тебя, дракон Гарвер, обязуем занять любую должность на факультете, чтобы приносить пользу в свободное от отбора время. На усмотрение магистра Гарона, разумеется.