Любовь под бой барабанов

О, да. Море вопросов.

— А почему вы с братом такие плотные?

— Потому что это наше решение.

— То есть мертвые могут выбирать?

— Не все. А ты не в меру любопытная, да?

— Слабо сказано, — с издевкой сказал Ивар, отпивая вино из рога и пряча улыбку.

— Я просто любознательная.

— И красивая, — добавил Бальдр. — Энергичная, храбрая. В Асгарде ты бы долго не засиделась свободной.

Ивар сжал ложку так, что еще чуть-чуть и сломает. Недобрый взгляд варга опалил бога весны, но тот не смутился. Для него это не было оскорблением или попыткой задеть, он просто сделал мне комплимент.

— О, и она бы довела каждого ухажера до нервного тика. А что, неплохая тактика развалить Асгард изнутри.

Спасибо, Локи, что веришь в меня.

— Беру пример с тебя, мой коварный друг.

Я отсалютовала ему стаканом.

— Не стоит говорить о мире мертвых или асов за этим столом. Сегодня у нашей встречи другая причина, — прервала нас Хель. — Полагаю, ты уже можешь спуститься в пещеры, Есения.

Она оценивающе смотрела на меня. Проблемы снова навалились непосильным грузом. Осталось чуть-чуть, и я освобожу Фенрира. Внутри меня бушевал шторм. Тяжело быть причиной истребления человечества.

— Дайте ей немного времени, — вступился за меня Бальдр.

— Только немного, — согласился Локи.

Ого. Оказывается, он не последняя сволочь.

— Это только побег от неизбежного, — заспорила Хель. — В пещерах под поместьем у меня находятся клетки для самых отъявленных злодеев. Именно туда Один определил моего брата. Фенрир томился слишком долго. И в отличие от остальных здешних жителей, пустота моего царства не сделали его спокойнее.

Интуитивно запустила руку в карман и сжала склянку, которую дал мне Фарбаути. Это уже стало привычным успокаивающим движением.

— Понимаю, то, что сделал Один, ужасно, но конец света…

— Начало новой эры справедливости. Как думаешь, каково было сдерживать брата, смотреть на его муки?

— Эль, прекрати, — отдернул ее Ивар.

— Месть. Все дело в мести… Да гори оно все огнем. — Я резко встала. — Давайте уже покончим с этим. У меня же нет выбора, так?

— Конец старого мира, — изрек Хёд, привлекая мое внимание. — Судьба выше воли богов. Самый явный путь — не единственный.

Дальше все происходило как в тумане. Слова бога судьбы еще звучали в моей голове, пока я шла за Хель, позади меня топал Локи. В кое-то веки, он не напевал очередную песенку. Для них двоих это момент триумфа, радости воссоединения, начало конца. Для меня же… Дорога на заклание.

Остальных в пещеры Хель не пустила. Видимо, воссоединение было сугубо семейным делом, куда не позовут даже Бальдра. А вдруг меня вообще тут запрут? Я могла бы просто выпить ту настойку, что дал Фарбаути… И стать в конец слабой. Сейчас я чувствовала малейшие запахи, звуки, силу. Становилась хищником. Нет, способности мне пригодятся, пока я не свалю отсюда. Или я медлила по другой причине…

Как же мне сейчас не хватало Ивара рядом. Он тоже остался за столом, когда меня повели на нижние этажи, где воздух становился спертым и холодным. Я обхватила себя руками, чтобы хоть немного согреться. По стенам ползли сеточки инея. Как же хотелось бежать назад и спрятаться в объятиях моего варга.

Все время с момента моего неудачного побега чувство вины сверлило не меньше, чем приступы лихорадки. Я ведь знала, что для Ивара это значило слишком много. Да мы сексом до этого занимались, он в таких вещах сознался… Конец Мидгарда или тот, кто мне дорог… Еще и в таверне начали орать друг на друга, будто не могли поговорить спокойно. Вероятно, меня тут и правда запрут. И тогда я никогда больше его не увижу.

Мы спускались все глубже. Коридор освещали факелы, которые зажигались с нашим приближением и нервно плясали. Шли мы долго и постоянно петляли, будто меня хотели запутать, чтобы при всем желании я не смогла убежать. Уже успела потерять счет времени, когда мы наконец оказались в огромной пещере.

Прямо посередине круглого помещения, потолок которого оброс сталактитами, лежал черный волк размером с полторы лошади. Его тело оплетали поблескивающие ленты, похожие на нефть с вкраплениями серебра. Фенрир был прикован к скале за ошейник. Когда наши шаги эхом отразились от стен, волк медленно поднял морду с ярко-янтарными глазами и серебряной шерстью у носа. Я сглотнула. В этих глазах было столько усталости и какой-то вины, столько осознанности. Фенрира посадили сюда, в темноту, еще волчонком. Как так можно? Он же никому и ничего не делал. Он был ребенком! А его предали. Воткнули нож в спину и провернули. На мои глаза сами собой навернулись слезы.

Я ступала медленно, но твердо, хотя периодически посматривала на выход, надеясь, что Ивар не оставит меня в такой момент, что он не послушается и придет. Под ногами хрустели камешки. Зубы стучали друг об друга то ли от холода, то ли от страха. Пальцы немного подрагивали. Волк пристально наблюдал за мной, не делая резких движений.

— Разве у него в пасти не должно быть меча?

Мой голос эхом отражался от стен круглой пещеры с высоким потолком.

— Разве я бы позволил мучиться сыну подобным образом вечность?

Терзаемая сомнениями, я направилась к волку, который все еще лежал, будто не хотел пугать меня своим размером или лишними движениями. В голове вертелись слова Одина про то, что сын Локи сожрет меня с голодухи и обглодает кости. Тогда почему он лежал так спокойно и покорно? А я была на грани. Его вообще тут кормят чем-нибудь? Под моей ногой что-то хрустнуло, я тут же замерла. Ясно, понятно, кормят. Надеюсь, он уже поел и не сожрет сейчас меня целиком.

С бешено колотящимся сердцем подошла к волку. Внезапно на меня нахлынуло совершенно иррациональное чувство спокойствия, будто мне совершенно ничего не угрожает рядом с ним, наоборот, я под защитой. Подняла руку и очень медленно дотронулась до места, где висели путы, похожие на блестящие переливающиеся ленты. Пальцы зарылись в мягкую шерсть. Уж не знаю, не оскорбила ли я такое древнее создание подобным поведением. Кажется, нет. Волк прикрыл глаза, словно от удовольствия, даже сильнее приник к ладони. Сумасшествие какое-то.

— Потом поболтаете, — сказал Локи. — Мы же не будем тут час стоять.

Фенрир оскалился на родителя. Его клыками можно было меня насквозь прокусить.

— Согласна, Локи бывает несносным, — тихо сказала я Фенриру, хотя больше успокаивала себя, волк тут же вернул мне внимание своих золотистых глаз. — Ты ведь не укусишь меня, да? Вообще-то, устраивать Рагнарёк это плохо, что б ты знал. Очень плохо. И поверь, если я твоя погибель, то встану тебе костью в горле.

В этот момент он фыркнул. Он, что, смеется надо мной?

Ладно, перед смертью не надышишься. Сделала выдох, взялась за ленту обеими руками и потянула в разные стороны, надеясь, что кольцо Йормунганда ошиблось. Но путы тут же начали распадаться, будто сияющей пыльцой. Где-то снаружи прозвучал оглушительный раскат грома, а за ним звук рога. Волк издал облегченный выдох, его тело начало меняться и уменьшаться. Услышала звон чего-то металлического о камень и замерла, когда увидела серебряную толстую цепь, лежащую на полу. Даже глаза поднять боялась, когда передо мной встал абсолютно голый мужчина. Закрыла глаза. Нет, я не буду смотреть. Мои щеки обхватили теплые ладони, такие предательски знакомые.