Любовь с остановками
Шрифт:
И потому у меня получается не только избавиться от мыслей о предстоящей горячей ночи… Черт, приличные девочки же думают о свидании, да? Хорошо, я тоже попробую…
Но вообще забываю обо всех договоренностях, тем более что мне поручили составить отчет в новой для меня программе и приходится перелопать кучу информации, чтобы сделать это достойно.
– Я здесь!
– вопит мне Томочка на ухо, и я дергаюсь и разворачиваюсь.
Нет, в кабинете её нет. Здесь вообще уже никого нет. А вопит она по телефону, который я машинально взяла, когда тот зазвонил.
– Здесь?
– переспрашиваю осторожно, -
– Ты внизу? На крыльце? Я уже бегу, - тараторю, меняя высокий каблук офисных туфель на чуть более удобный.
– Да не суетись ты так, я на девятом, - смеется подруга.
– На девятом?
– замираю.
– Понимаешь, - шепчет быстро в трубку, - Женечка так расстроился, что я приеду, но не к нему, что попросил подняться и посмотреть его офис…
Её голос становится настолько интимным, что я смеюсь.
– Офис-то ты хоть увидела?
– К черту офис!
– хохочет моя невозможная, - Спустишься к нам?
– Ну давай, - я пожимаю плечами и спускаюсь на девятый.
Здесь несколько компаний, и, после небольшого приступа топографического кретинизма, я нахожу рекламно-биржевую-на все руки мастера групп, где трудится Синицин…
Тьфу!
Не сказать бы это при нем!
– Тома, - делаю страшные глаза и отвожу ее в сторону. Кабинет, где работает Женя, захламлен, но уютен, а сам парень сидит на столе, разговаривает с кем-то по телефону и выглядит неприлично удовлетворенным, - Как на самом деле его фамилия?
Она давится хохотом и выдает такое, что неприлично ржать начинаем мы обе.
Ястребов! Ну кто бы мог подумать!
– Это не здание, а гребаный сгусток статистической невозможности!
– идеально выражает Тома мою мысль, и мы подходим к двери.
Но выйти не успеваем.
Та распахивается, и на пороге появляется качок-Андрей. Он застывает, внимательно оглядывая нашу компанию.
– Андрюха!
– Женя спрыгивает со стола и кивает тому, - А это моя Тома…
Процедура приветствия проходит довольно шумно и весело, хотя я особо не принимаю в ней участия - мне немного неловко, стоит вспомнить наше свидание с Андреем и то, что на несколько его сообщений и предложение снова сходить куда-то я ответила невпопад. Но эти несколько дней настолько закружили меня в водовороте всяческих эмоций, что я просто не готова была еще и поддерживать ничего не значащий флирт с новым знакомым.
Может потому и соглашаюсь на предложение поужинать всем вместе, хотя невнятное и необязательное в этой ситуации чувство вины далеко не лучший советчик.
В этом я убеждаюсь еще когда мы идем в сторону лифта - Андрей, как ни в чем ни бывало, приобнимает меня за талию, а когда я аккуратно снимаю его лапу только подмигивает и улыбается улыбкой из разряда «Все понял, у тебя сегодня ПМС»
Конечно, сложно делать выводы на основании всего третьей встречи, но я вдруг понимаю что… его жена и её решение мне ближе, чем он сам.
Но то, что началось как случайность, превращается в сущий кошмар. Потому что когда мы заходим нашей «дружной» компанией, в лифте уже стоит Артем мгновенно оценивший обстановку Зимин.
Его
брови недоуменно взлетают вверх, а взгляд тяжелеет, в то время как я стою как вкопанная и просто не знаю что сказать в этой идиотской ситуации. Особенно потому, что среди моих спутников - Томочка, увлеченная Синицыным-Ястребовым даже не узнает того, кого видела мельком в ночном клубе, а Андрей приветственно кивает, что еще ужасней - продолжается обсуждение, куда нам следует пойти поесть.Я открываю рот и… закрываю его. Я действительно не понимаю, что сказать, как представить, как объясняться сейчас перед блондинчиком, который буровит меня взглядом.
А потом… его губы кривятся, и он отворачивается.
У меня чувство, будто мне дали пощечину. Но кто дал? Я или он?
Мы выходим на первом, а Зимин остается в лифте. И только когда я почти пересекаю холл, понимаю, насколько это все мерзко выглядит. Я говорю Томочке:
– Подожди тут!
А сама бегу назад к лифту, спускаюсь на парковку, чтобы… увидеть задние габариты машины, уже покидающей парковку.
Черт!
Позвонить? Оправдаться? А за что?
И должна ли я?
Я ведь ничего плохого не делала… или делала?
Дважды черт, я совсем разучилась быть в отношениях!
У нас же отношения?
Уже гораздо медленней я захожу в лифт и проделываю обратный путь до Томочки. Внимательно смотрю на нее и говорю:
– Я никуда не пойду. Мне… короче мне не надо.
– Погоди, - хмурится подруга, - что происходит? Если хочешь, пусть они сами идут в свою гребаную пивнушку, а мы с тобой отправимся в приличное место и…
– Нет, Том. Я… я хочу домой.
Киваю недоумевающим мужчинам и выхожу, ни на кого не глядя, на улицу
Телефонный разговор
Да что блять со мной не так?
Или с ней?
Какого хрена в тот момент, когда я мчусь на встречу, она идет со знакомым мне уже качком развлекаться? И даже не стесняется этого? Того, что отказалась сегодня от свидания со мной, что ее друзья громко обсуждают, как им сейчас будет весело и вкусно, что она выходит с ними, а не едет со мной дальше?
И даже не пытается объясниться!
Ей плевать? Я ей никто?
Пытаюсь сбавить обороты - во всех смыслах - но пока не получается. Хочу вдавить до упора педаль газа, свернуть качку шею, а Светку встряхнуть и наорать на нее, потому что… Бл..ь, я не позволю ей быть еще с кем-то, пока она со мной. А если она не со мной, а со всеми… пусть катится на все четыре стороны.
Перевоспитывать её не собираюсь.
Несмотря на бурю внутри, встречу я провожу четко и спокойно. А потом возвращаюсь домой, снимаю опостылевший за сегодня костюм, и наливаю себе виски.
Телефон тренькает входящим сообщением.
«Не спишь? Я могу тебе позвонить?»
Какие мы вежливые стали… а так и не скажешь. Терплю пару секунд, усаживаюсь в глубокое кресло и сам набираю Светлане.
Она отвечает сразу… ну как отвечает. Я слышу только её дыхание. А потом сдавленное:
– Прости.
– И за что ты просишь прощения?
– раздражение из голоса убрать не удается. Я и не пытаюсь.
– Сама не знаю… - а она ведь совершенно искренна, - Может, наоборот, это тебе стоит попросить прощения.