Любовь, смех и хоботы

– Вспомнила?
– грустно улыбнулся Игнат.

Янина вспомнила. Всё.

Как пришла в себя на этой стороне вычерпанная, словно баночка из-под йогурта. Как язвительный Ной объяснял ей новые реалии существования. Как она потихоньку наращивала память. Как встретила Игната. Такого же деятельного и пробивного, как при жизни.

Они, наверное, могли бы быть счастливы. Путешествовать по бесконечно огромному городу, искать место по душе, перебиваться случайными подработками.

Могли. Если бы не Янина дотошность. Она отжимала информацию из своего несчастного связного, как воду из почти просохшей тряпки, - старательно, по капле. И выжала на свою голову.

Что в их квартал на самом деле селят не бесталанных атеистов, а тех, кто ещё не до конца умер. Кома - подсказывал жизненный опыт и куча просмотренных сериалов. Шанс - твердил Игнат, и Яна не хотела становиться в этот раз его стоп-краном.

Дальше был долгий поиск способов вернуться. И наконец, день мёртвых с его красочным карнавалом жутких масок и костяных лиц.

Игнат ушёл, как делал всё, - решительно и не оглядываясь.

А Яна затормозила.

Когда пёстрая толпа выплюнула её к собственному телу - жалкому, обвитому проводами, изломанному, - Яна струсила. Рванула назад, в спасительное беспамятство.

– Закончили миловаться?
– прозвучал голос откуда-то снизу. Енот стоял на задних лапах, опираясь передней о стену. Серые бока часто вздымались. Шерсть на загривке стояла дыбом.

Сердце тревожно замерло. Прижимающий уши к голове зверь больше не был её неуклюжим ворчливым напарником. Всё нутро затопило предчувствием подступающей беды.

– Славяна сделала свой выбор, - холодно возвестил связной, глядя Игнату в глаза.
– Тебе придётся вернуться в квартал самоубийц. Твоё тело на пределе, ты сам это чувствуешь. Осталось недолго.

– Я знаю, сколько осталось. Я чётко рассчитал дозировку. Дай нам ещё немного времени, - попросил Игнат, спокойно глядя Ною в глаза.

– Я уже дал тебе слишком много шансов и времени, - енот устало потёр переносицу.
– Но ты же видишь, она не хочет возвращаться.

По хребту Яны прокатилась ледяная волна. Они стояли посреди опустевшей, усыпанной цветами улицы. Двое не до конца умерших людей и запертое в тело енота, бесконечно уставшее от чужих проблем существо.

Хвост процессии практически скрылся из виду. Дымное марево тонкого места между мирами почти рассеялось, и свежий, пахнущий подступающим дождём ветер прочистил мозги.

Игната ждёт вечное заключение в квартале самоубийц. Потому что в этот раз без помощи ему не выбраться. Потому что он даже не станет пытаться. Не оставит её здесь. Снова. Это читалось в кривящихся уголках его губ, в упрямо вздёрнутом подбородке, в нежно сжимающих её предплечье пальцах.

Он готов ради неё провести вечность в клетке, а она? Боится прожить короткую человеческую жизнь в искалеченном теле?

Яна вцепилась в рукав Игната и сорвалась с места.

Хвост процессии был ещё виден. Небо за спиной ворчало далёкими раскатами грома, звон гитарных струн тонул в рёве ветра, отдаляясь слишком быстро. Они бежали, едва касаясь ногами мостовой. Практически летели. Но процессия, словно в дурном сне, только отдалялась.

Первые капли дождя упали на разгорячённую кожу, почти обжигая, руша марево перехода.

Они опоздали. Замерли посреди пустынной улицы, растерянно прижимаясь друг к другу. Дождь хлынул стеной. Злые ледяные струи дробно колотили по крышам, хлестали по ссутуленным спинам. Яна глядела на их намертво переплетённые пальцы и гадала, пустят ли её жить в квартал самоубийц, когда сердце там, в реальности, перестанет биться.

Цокот когтей по мостовой Яна различила даже сквозь шум ливня. Ной, мокрый и взъерошенный, приближался медленно и неотвратимо. Пухлое серое тельце больше не казалось нелепым. Сквозь чёрные бусины глаз на Яну смотрело что-то древнее и неподкупное.

– Время вышло.

Яна неосознанно шагнула вперёд, заступая еноту дорогу.

– Нет! Игнат ещё жив.

– Надолго ли?
– енот сощурил глаза и склонил голову набок.
– Он оставил себе только один путь к спасению - твоё пробуждение. Кто откачает этого запертого в квартире дурака, если ты решила остаться здесь? Забившись в раковину и старательно прячась от своего прошлого.

Игнат за её спиной напрягся. Яна прижалась к нему, то ли пытаясь удержать от необдуманных действий, то ли ища утешения.

Где-то там, по ту сторону границы, он боролся за жизнь. Где-то там лежало её безвольное, истыканное иголками тело.

Яна крепко зажмурилась. Губы, сухие и горячие, коротко тронули её лоб. Игнат бережно, но настойчиво выпутал ладонь из её пальцев.

Яна слышала отдаляющиеся шаги. Тяжёлые и уверенные. Раскалывающие землю между ними бездонной пропастью.

Она кусала губы и упрямо стискивала горящие веки. К шагам прибавился цокот когтей. Ветер свистел в водосточных трубах. Рокотала приближающаяся гроза. В ушах шумел пульс.

Яна жмурилась и вслушивалась. Искала. Набиралась сил, чтобы заглянуть в старательно запертый уголок сознания.

Звук был робким и коротким. Он мелькнул на грани слышимости и скрылся.

Яна впилась ногтями в ладонь. Писк повторился. Рваный. Нарастающий. Дублирующий ритм её сердца. Шкалящий. Набирающий обороты. Заполняющий собой всё.

Писк приборов опутал сознание, дёрнул в темноту.

Он всегда был рядом. Звучал лейтмотивом в её снах, бился на уголке сознания во время видений. Тело, уставшее лежать мёртвым грузом, тянуло назад. Сопротивлялось лишь упрямое сознание.

Писк и темнота заполнили собой всё. Накрыли колпаком, отрезая рокот грома, порывистый свист ветра и шаги. Тяжёлые, усталые - человека. Когтистые, бодрые - енота.

– Наконец-то. Передай ей, что это тело мне не нравится. Пусть в следующий раз так не облажается.

Яна не слышала - не могла слышать - ворчливый голос бывшего напарника.

Боль накрыла её резко, заставив задохнуться. Спину выгнуло дугой. Больничные датчики заголосили, призывая медицинский персонал.

Реальность встретила болью в каждой клеточке, удушающим запахом лекарств и единственной бьющейся в голове мыслью. Успеть. Объяснить налетевшим врачам, что спасать нужно не её.

В конце концов, все свадебные клятвы они уже нарушили - не позволили смерти себя разлучить. Осталось не позволить сделать это жизни.

Тыковка Автор: Ирина Захарова (Irynne)

– Это кто?! – маг недоумённо смотрел на создание в платье непонятного цвета, собирающее цветы на лугу перед холмом.

– Моя Тыковка, – выдохнул дракон, с нежностью глядя в ту же сторону.

– Роб, старина… – маг аккуратно подбирал слова, – ну никак я не ожидал! Через твои лапы столько красоток прошло! А тут – на тебе!