Любовь в формате «плюс один»

Эмма отпила еще шампанского, вспоминая прошлое. Яркий свет, слепивший глаза. Холодный ужас, заставивший оцепенеть, когда она безуспешно попыталась заставить мозг работать. Скользкий холодный пот, выступивший на ладонях.

Она посмотрела на Дэна и непринужденно улыбнулась ему. Этому она научилась уже давно. Теперь она взрослая, у нее своя жизнь, и жуткое ощущение провала не должно больше довлеть. И все же Эмма чувствовала, что так до конца и не смогла избавиться от него.

— Это ужасно.

Она пожала плечами.

— В то время это действительно было ужасно. Я чувствовала себя страшно подавленной. Но никогда больше не допускала ситуаций, в которых могла бы сделать что-то не так. Я отказалась от попыток заниматься искусством. Пусть им занимается Адам. Сам видишь, как он талантлив. Отчасти из-за этого я решила заняться правом. Там надо выучить много всего, но если знаешь правила, можешь применить их. Будешь много работать, можешь сделать карьеру. Для достижения успеха не нужно, чтобы кому-то нравилось, что и как ты делаешь.

Дэн не сводил с нее глаз. Наблюдал, как отливает серебром светлая кожа, как оттеняли ее блестящие темные волосы. Она выглядела такой ранимой, что у него невольно сжалось сердце. Охватило неожиданное желание обнять Эмму, прогнать ее неуверенность, заставить почувствовать себя особенной.

— Ты придаешь слишком большое значение тому, что думают о тебе другие.

Эмма нахмурилась.

— А разве не все так делают? Разве не всем хочется, чтобы их оценили другие? Хотя бы те, кто тебе небезразличен?

— Возможно. Но любовь не всегда проявляется в объятиях и подарках. Видимость не всегда отражает истинные чувства. Твоя мама, например, проявляет свою заботу в…

— В форме постоянных попыток лезть в чужую жизнь? Возможно. Однако ей не помешало бы немного, — она запнулась, подыскивая подходящее слово, — позитива, хотя бы иногда.

Она откинулась назад, с интересом глядя на Дэна.

— Никогда бы не подумала, что ты такой ярый приверженец семейных ценностей. Незаметно, чтобы ты рвался общаться со своими родными. У меня такое впечатление, что ты никогда не навещаешь их и даже никогда о них не говоришь. Едва ли они хуже моих, однако я регулярно исполняю свой дочерний долг.

— Зачем?

— Что значит «зачем»?

— Зачем ты исполняешь свой дочерний долг и встречаешься с ними. Совершенно очевидно, тебе не нравится проводить с ними время. Почему бы просто не вычеркнуть их из своей жизни, если они тебя так напрягают?

Дэн резко рубанул рукой воздух, Эмма на мгновение потеряла дар речи.

— Не могу, — в конце концов отозвалась она. — Это моя семья.

— Хочешь сказать, ты их любишь?

— Конечно, люблю. В каком-то смысле я привыкла к их критике. Они такие, как есть. И какими бы ни были ужасными, они мои.

— Вот и ответ.

Она слегка покачала головой, глядя на него.

— На что?

— Ты спрашивала, почему я никогда не говорю о своей семье и не вижусь с родными. И сама же дала ответ. В этом и разница между нами. В действительности у меня нет семьи. Во всяком случае, она никогда не проявляла ко мне серьезного интереса.

Эмма отвела глаза.

— Извини, мне жаль.

Дэн улыбнулся.

— Не стоит. У меня все в порядке. Я привык. Мне не нужна семья, Эмма. Нельзя тосковать о том, чего у тебя никогда не было. Я никогда не знал, что такое слишком заботливые родители или братская ревность. — Он замолчал. — На самом деле мы не были настоящей семьей.

В его сознании снова возник образ Мэгги. Дэн крепко стиснул зубы. Проще говорить с Эммой о семье, имея в виду его отношение к матери. Чувства к ней менялись с годами и закончились чем-то близким к презрению. Но семья с Мэгги означала нечто другое. С ней они связывали свои надежды и планы на будущее. Потеря этого будущего оказалась гораздо тяжелее добровольного отказа от фактически не существовавшей семьи в прошлом.

Дэн чувствовал, что Эмма на него смотрит. Он встал и пошел назад к террасе, намеренно не глядя на нее.

— Что значит — вы не были настоящей семьей? — Она подхватила длинную юбку, догоняя его.

У него мелькнула мысль просто прекратить разговор, но он понял, что где-то в глубине души не хочет этого. Когда он последний раз говорил с кем-нибудь о своем детстве? Его обычных подружек вполне устраивало то, что он считал нужным рассказать о себе или не рассказать. А у него не возникало потребности распространяться. Обед и коктейль или пара, вот и все, что требовалось, чтобы сделать первый шаг, за которым быстро следовал второй и третий.

— То и значит. Мое детство прошло отнюдь не в уютном домике в пригороде, в окружении мамы, папы, братьев, сестер и домашних любимцев. Из всего этого у меня была только мать, да и то не всегда.

— А отец?

— Я никогда его не знал.

На лице Эммы мгновенно появилось выражение сочувствия, Дэн поспешил отмахнуться от него.

— Это не важно. Мне никогда не хотелось его узнать.

Ему в тысячу раз проще рассказывать ей о своей реальной семье, чем о той, которую он хотел иметь, но потерял. В его сознании они принадлежали двум разным мирам.

— Нет, это важно. Это ужасно.

Он пожал плечами.

— А твоя мать? Вы наверняка были очень близки, раз у вас больше никого не было.

Дэн почувствовал, как губы сами собой изогнулись в циничной усмешке.

— Не особенно. Она едва ли могла бы претендовать на звание «Матери года». — Заметив, как Эмма вытаращила глаза, он поспешил объяснить. — О, черт, да она сама была почти ребенок. Наверное, ей приходилось нелегко одной с малышом. Она просто делала, что могла. Работала то там, то сям. Обычно в каком-нибудь баре. Пока я был маленьким, меня оставляли с соседкой или с кем-нибудь из ее подруг. Они постоянно менялись. А когда я подрос, стал оставаться один.

Он немного помолчал, эти несколько фраз не передавали того, что он чувствовал, оставаясь один в этом доме. Там постоянно царил холод и запах сырости. Даже летом. Ни одной приличной вещи. Готовая еда и телевизор до поздней ночи, никого не волновало, что он поздно ляжет и не выспится перед школой. Иногда мать не возвращалась всю ночь, и он начинал беспокоиться, вдруг она совсем не вернется. Что тогда будет с ним? Куда ему идти? Эта неопределенность постоянно держала его в напряжении.

— Я ничего не знала. Ты такой молодец, что смог выбраться из всего этого.