Любовь в кредит

Вадим Ластовский не зря был в полном недоумении, игра братьев Анкельсон — это обыкновенное путешествие, без квестов, без стратегий и целей создать цивилизацию, crosswords была как поход в музей, только в качестве экспонатов посетители видели другие формы жизни в других мирах. Игрок становился туристом в обыденном понимании — ходил по маршрутам и лишь наблюдал. Нескончаемое путешествие.

Однако разнообразие и привлекало. Почва под ногами хрустела, воздух был то тягучий с оттенком розовой сладкой ваты, то темный и пустой, растения отзывались непредсказуемо на прикосновения протянутых пальцев, часто защищенных голографическими перчатками: или раскрывали глаза, или распускались пушистыми шариками мороженного, или оборачивались вдруг шипами, или подкрадывались и стреляли чем-то пугающим, взрывающимся у самого защитного поля. И нервы игроков трепетали. Заканчивать исследования не хотел никто.

Четвертый этаж здания “crossworlds” делился на два крыла, левое — кабинет Михаила и его команды, правое — мастерская Матвея и помещения для тестирования игры больше похожий на амбар в 200 квадратных метров. При входе стояли столы с компьютерами и мониторами, справа аккуратными рядами высились стеллажи с инструментами, микросхемами, проводами, посередине кабинета были установлены игровые площадки: круг с защитным полем, и черные кубические коробочки, расставленные треугольником.

Братья Анкельсоны разговаривали, облокачиваясь на идеально убранный белоснежный стол. Михаил сидел на нем одной ногой и рассказывал про приглашение Катерины на Фестиваль в субботу. Письмо в конверте из грубого картона и прикрепленной сверху веточкой полыни лежало рядом. Матвей облокачивался о стол, выпрямив ноги, курил и слушал.

— знаешь, приглашение на фермерский фестиваль ко дню Купалля. Не помню, чтобы проявлял особое увлечение деревенской жизнью, фольклором или имиджем родственных уз. — с усмешкой сказал Михаил.

— говорила про статус семьи? — спросил Матвей и выпустил дым, наблюдая как еле уловимая масса воздуха растворяется и отсвечивает в лучах.

Он придерживал локоть руки с сигаретой и задумчиво смотрел на стеллажи, иногда щурился, правый угол губы недовольно опускался, а скулы принимали на себя острые в краях тени, на доли мгновений лицо становилось ожесточенным.

— да, что довольно подозрительно — ответил Михаил и потянулся за сигаретами, Матвей пачку подал и кратко согласился.

— более чем. — и затушил сигарету в белоснежной пепельнице.

— очередная попытка заполучить патенты? — Михаил наклонил голову, прикуривая, и улыбнулся так сердито, что стало понятно — супругу брата не жалует.

— да. — Матвей оперся руками о стол.

— а что ты там хранишь? — спросил Михаил, немного помолчал, а потом озорно растянул улыбку — я думал ты свез туда библиотеку из бумажных книг. По садоводству.

Матвей скосил глаза и тонкие морщинки еле обозначили его ответную улыбку.

— там локальный сервер со старыми тестовыми базами, лаборатория и Серентус в полноценной ипостасии.

— любопытно, значит, Катерина думает, что это часть “crossworlds”, и теперь можно бить туда, раз уж в остальных местах не получилось. — рассуждал Михаил.

— да. — сказал Матвей, недовольно сжал губы. — Все как любит Катерина — бить в “слабые” места.

— все так серьезно? — удивился Михаил.

— я допустил ошибку. — Матвей встал и развернулся к брату. — я забыл про Серентуса. Хотя…я не уверен, в том, что я не учел его.

— И что… — Михаил серьезно смотрел на брата — что не так с Серентусом?

– “Серентус” стал распознавать близкого, позволяя себя обнаруживать. Я забыл про это его свойство — про запрос на идентификацию для “близкого”. Он каждый раз пробуждается, позволяя близкому подтвердить или отклонить идентификацию для входа в систему. — пояснил Матвей.

“Серентус” был искусственным интеллектом, внедренным в системы домов братьев и все цифровые устройства: от мобильных, до машин. Как цифровой дворецкий служил помощником и стражем: обеспечивал входы в системы компании, давал разрешение на управление и просмотр данных, ежеминутно проводил мониторинг безопасности цифровых систем, пресекал попытки взлома. Также Серентус выполнял роль личного телохранителя, в нем была заложена цель и инструменты для защиты, следил за состоянием здоровья и заранее оповещал Михаила и Матвея, если согласно его прогнозу им угрожала опасность. И при этом, Серентус обладал цифровыми личностями и самосознанием, а не просто работал как “умно настроенный алгоритм”. Это была технология, опережающая существующие на несколько технологических витков.

Для посторонних “Серентус” маскировался под существующие интерфейсы цифровых приложений и не позволял себя обнаружить. Он служил только братьем и тем, кого они впускали в свой круг доверия, тех кто неразрывно был связан с их жизнями, кем братья дорожили — “близких”, “любимых”.

Например, просто проживающие рядом, как жена, или работающие коллеги в данную категорию лиц не попадали. Серентус вел себя с ними молчаливо. Катерина знала, что в доме работает “умная” система, даже пользовалась некоторыми “удобствами” — голосом отдать команду приготовить кофе или выключить свет. Привычный мир высоких и дорогих гаджетов. Несколько раз она пыталась поменять настройки под себя, но безуспешно. Прав доступа у нее не было. Хотя бывало, что она сталкивалась со своенравием характера искусственного интеллекта, когда пыталась шпионить и копаться в его личных вещах, то у нее внезапно отключался свет, Интернет, блокировались двери. В начале их брака Матвей установил строгие ограничения “свободы” Серентуса, чтобы он не принимал решений вне зоны своей компетенции и не проявлял излишнею инициативу.

— близкого? — удивился Михаил. — то есть “Серентус” распознал Катерину как близкую для тебя? Не думал, что у тебя есть к ней чувства.

— у меня их нет. — он посмотрел на брата.

— нет, но тогда к кому? да лаааадно, Мэт?! — Михаил еле сдерживал улыбку от вдруг появившегося озарения. Сложно поверить, что его “ледышка” может испытывать чувства. — ты что влюбился в местную огородницу? дамы с возрастом и историей пробили твою броню?

— Серентус иногда проявляет упорное своенравие, несмотря на мои ограничения. — сказал Матвей.

— Он же привязан к тебе, — Михаил уже не улыбался. — Это его обязанность распознавать “своих”, распознавать тех, кто нам дорог, чтобы иметь возможность защищать их и, соответственно, тебя. Но я все-таки не понял. Кто она?… или Он? И какой уровень допуска в Серентус?

— Нулевой. Серентус просто реагирует на нееи пытается определиться, давать ей допуск к идентификации или нет… - ответил Матвей безучастно.

— Хммм — Михаил промолчал, а потом расхохотался, представляя шаблонные образы. — так значит я прав, это огородница?

— нет, это девушка. — и Матвей коротко и иронично улыбнулся брату, как всегда улыбался, когда тот вел себя по-ребячески и непосредственно. — Ее зовут Агата. Она любит бабушку, пса и книги.

— теперь понятен ваш клей. — сказал Михаил.

— не замечал за собой любви к бабушкам. — ответил Матвей. — как и к садоводству.

— Значит все дело в идентификации. Так вот зачем им я, социальный хакинг. — сказал Михаил и пододвинул пепельницу к себе, чтобы не насорить на идеально убранный стол.

— ты запасной вариант, Мик. — Матвей снова закурил и отошел к стеллажам.

— окей, не так уж я и горочен своим местом. — улыбка Михаила снова стала сердитой. — если так подумать, Мэт….Да, даже если просто они войдут в систему Серентуса и увидят ее изнутри, то для них это станет настоящим прорывом. Патенты Серентуса более ценные, чем игровые.

— Да, — равнодушно ответил Матвей. — но Серентус защищен. Не только программно.

— Верно. Почти. ведь запрос на идентификацию — это “то слегка слабое место” — Михаил откинул челку на бок и медленно встал. — Давай покончим с этим окончательно.