Любовь в мегаполисе. 3. Мы не подходим друг другу

Они меня не видели. За то я отчетливо их видела. Хоть и стояла на приличном расстоянии, но видела, как Лика оседлала Даню и склонилась к его лицу. Правда видела только ее спину, но мне этого было достаточно. Достаточно, чтобы понять, что мой муж и эта красотка ведут далеко не светскую беседу.

С этого момента мое сердце не просто стучало. Оно болело. Все тело болело, не желая принять очевидного. Я двинулась прочь, не понимая куда иду и стараясь не впускать эту чертову реальность, где Даня мне снова изменяет.

Но было поздно. Мне уже никогда не стереть из памяти сегодняшний вечер. Я растоптана человеком, за которого готова была жизнь отдать. Он разорвал меня на куски, причинив такую боль, что внутри ничего не осталось. Даже слез.

Я даже не забрала свою куртку, потому что решение бежать пришло слишком спонтанно. Просто вернулась к парадному входу, села в свободное такси и поехала домой. Ничего вокруг не видела. Лишь боль и пустота внутри.

А когда оказалась в гостиной, закричала, осев на пол. Вот тогда и сразу слезы прорвались. Я кусала ладони, но не могла остановиться. Я не могла справиться с болью. Не могла поверить, что все закончится. А все закончилось. Я не хотела видеть Даню. Не хотела его слушать. Не хотела больше находится рядом с ним. Я первую его измену пережила с трудом, а теперь не смогу. Не смогу смотреть на него, разговаривать с ним, не думая о том, что видела. Как же я ненавидела себя за то, что полюбила человека, которому не нужна. Который так легко смог предать меня и нашу жизнь. Ненавидела Даню. Ненавидела этот вечер. Ненавидела все вокруг. Боль съела во мне все хорошее и доброе. Остались лишь черная пустота и ненависть.

Я скинула туфли там, где сидела. Платье сорвала с себя на лестнице и оставила его там же. Даже вещи причиняли мне боль.

В своей комнате я достала чемодан, и начала судорожно складывать в него вещи. Все подряд. Лучшим вариантом для меня сейчас было уехать из этого дома. В столицу. А еще лучше к бабушке. Мне было все равно, что скажут родители, как закончится наш договор, разведемся мы или нет. Я больше не хотела оставаться в этом доме ни на секунду.

Натянув джинсы и спортивную кофту, обула кроссовки прямо в комнате. Окинула взглядом комнату, не понимая, что до сих пор плачу, громко всхлипывая, и схватив чемодан, направилась к выходу.

16

Даня

Такси ехало так медленно, что хотелось за шкирку выкинуть таксиста из машины и занять его место. На своей машине я бы добрался в десятки раз быстрее. А теперь приходилось кусать локти и терпеливо ждать, когда этот рыдван довезет меня до дома. Я очень надеялся, что Настя поехала туда. Потому что если это не так, то я не знал где ее искать и что она может натворить.

Жена была дома. Я даже облегченно выдохнул. Но всего лишь на секунду. Со двора доносились ее крики и непонятный шум. Расплатившись с таксистом, я шагнул во двор и офигел.

Под охреневшими взглядами охраны, Настя со знакомой мне уже металлической битой, крушила мою машину. Каждый удар сопровождался ругательством, направленным в мой адрес. Я даже не знал, что моя жена знает такие грязные словечки.

– Данила Дмитриевич, мы вам звонили, чтобы сообщить, - оправдывается охранник, - но у вас все время было занято.

Конечно, я безостановочно названивал своей жене, которая усердно игнорировала мои звонки, а всех остальных просто сбрасывал. Не до них мне было сейчас.

– Все нормально, - ответил я так, словно ничего экстраординарного не происходило.

От стекол на машине не осталось ничего. А вмятины были такие, словно по ним долбил великан, а не хрупкая девушка. Я даже удивился, откуда столько силы у ведьмы?

Злился ли я в этот момент? Нет. Наверное, я заслужил. Машину было жалко. Но я рад, что застал Настю дома и полный разгром моей машины – это лишь малая кровь за то, что видела моя жена.

Мы как три истукана смотрели на это шоу до тех пор, пока Настя не выбилась из сил окончательно. Он сползла по руинам машины на землю и уронив голову на колени, горько заплакала.

– Все, ребят, шоу окончено. Можно расходиться. И отцу ни слова. Я сам ему все скажу.

Парни что-то утвердительно пробурчали и отправились на свое рабочее место, а я подошел к своей жене и присел напротив на корточки.

– Наигралась?

Настя подняла голову. Видок у нее был самый что ни на есть ведьминский. Волосы растрепаны, тушь по всему лицу, глаза опухли от слез.

– Не подходи ко мне, - глотая слезы устало проговорила моя жена, - никогда! Я тебя ненавижу! Я тебя… Я… Я тебя больше никогда не хочу видеть!

И вот что мне сейчас с ней сделать. Истерика видимо еще не закончилась и говорить она вряд ли захочет. А без разговора у нас ничего не выйдет.

Слезы душили Настю, но она даже не пыталась их скрыть. Захлебываясь соленой водой, она медленно поднялась на ноги и устало побрела в дом, таща за собой орудие мести. На полпути она уронила биту, но не обращая на это внимания, продолжила путь.

Я пошел за ней.

В гостиной краем глаза отметил ее разбросанные туфли, а на лестнице платье, которое не давало покоя мне весь вечер. Пока разглядывал раскиданные вещи жены, та самая жена уже вытащила из комнаты чемодан и, похоже собиралась свалить в туман. Этого я допустить не мог.

Перекрыв собой ей выход на краю лестницы, попросил:

– Давай поговорим.

– Пропусти меня, или я столкну тебя с лестницы! – в ее словах столько яда.

– Толкай, - я готов ко всему, но отпустить ее не могу.

Настя попыталась обойти меня, но я сделал шаг вперед и подошел к ней так близко, насколько она это позволила. Схватив ее за руку, постарался притянуть поближе, но ведьма словно взорвалась. Она яростно выдернула свою руку, а потом толкнула меня. Я даже с места не сдвинулся. И снова повторил свою попытку захватить ее в объятия.

Все произошло настолько быстро, что я не успел ничего понять. Мы сцепились словно в смертельной схватке. Я пытался удержать Настю, она колотила и царапал меня, крича, что ненавидит. Ее чемодан упал, раскрылся и все содержимое рассыпалось по полу. Ее фотоаппарат, футболки, трусики. Отвлекшись на секунду, я потерял равновесие и не знаю, каким чудом мы не скатились по лестнице. Но упали. Я приземлился на свою пятую точку, а Настя сверху. Я думал, что ведьма все свои силы потратила на погром моей машины, но, видимо, обида на меня была настолько сильна, что я еле удерживал ее в своих руках.

Наконец, прислонившись спиной к стене и развернув Настю от себя лицом, я крепко прижал ее к своей груди, фиксируя жену в одном положении, тем самым обездвиживая ее. Мы сидели на полу рядом с лестницей, и я как-то смутно понимал, что происходит. Настя по-прежнему пыталась вырваться, ругая меня на чем свет стоит сквозь потоки слез. Я чувствовал ее боль как свою, и очень хотел обнять и успокоить ее, но она не давала мне такого шанса. Хотела сбежать, не дав мне возможности хотя бы объяснить свое поведение. Я понимал, что ей не нужны мои оправдания, но тоже не мог отпустить ее. Не сейчас, когда она в невменяемом состоянии.