Любовь вне правил. Часть 1

Она едва не разрыдалась, когда Рик неожиданно и буквально оставил её ноющую киску без головокружительного вакуума своих губ и языка. Приподнялся над её спиной, практически накрыв пылающим жаром своего сильного несокрушимого тела, задев горячим звучным шепотом её пурпурное ушко ещё и лизнул за мочкой, прямо по чувствительной линии основания над скулой и шеей. Её затрясло от почти невинных ласк мужчины так, если бы она прочувствовала это движение прямо внутри влагалища, именно там, где Рик успел растереть её твёрдые стеночки до сладкого онемения.

– Ты надо мной... издеваешься? – просипела Джо, с трудом понимая, что говорит.

Хочет ли она ещё? Его счастье, что у неё связаны руки!

– Считай, это неотъемлемой частью моего наказания.

– Я ничем... перед тобой... не провинилась! Если надеешься... что я буду тебя умолять... Засунь своё самомнение глубоко... в свой роскошный зад!

– Ты просто охренеть какая дерзкая инфанта! – у Баумана самого осип голос, и казался в эти мгновения настолько глубоким и осязаемым, что его бархатная вибрация практически отражалась и царапала воспаленные им же сверхэрогенные зоны скулящей киски. И этот засранец ещё и оплел пальцами её скулы, подбородок и шейку, приподнимая над одеялом её поплывшее личико и почти задевая-накрывая обжигающим шёпотом своего чертового рта её задыхающиеся губки.

Нет, не только это вынудило её протяжно взвыть, немощно вцепиться пальчиками в перекладину решетки и дёрнуться под Риком всем телом. Этот сукин сын прижался к её пылающей промежности своим... хреновым членом! Боже! Заскользил упругой головкой по очень влажным складочкам и намеренно остановился на клиторе, медленно втираясь в его зудящую вершину и тем самым вызывая более острые и выбивающие всё на хрен спазмы нестерпимого перевозбуждения.

– Обещаю... я закрою на это глаза, если как следует меня попросишь! – теперь ещё и перенаправил её вверх, к вагинальной впадинке, прижав в конечном счете весь каменный ствол ко всей киске и... бл*дь (!!!)... тяжёлой мошонкой к лобку и клитору.

– Обещаю! Я сама тебя убью... голыми руками... как только меня развяжешь!

– Плохая!.. – губы Баумана расписывали опаливающими мазками её упрямый ротик, пока его член натирал ей промежность запредельно откровенными и неспешными скольжениями. – Очень-очень плохая и испорченная девочка!

И в довесок вжимался в её ножки, ягодицы и спину собственными бедрами, животом и грудью. И это окончательно и бесповоротно выходило за все грани реальности и трезвого осмысления происходящим! Боже! Практически слиться кожей один в другого, упругим рельефом мышц двух наэлектризованных эрогенным током тел, будто они совокуплялись даже своими нервными окончаниями, всеми и каждым по отдельности воспаленными рецепторами.

– Несчастный трус! Задрот! Конченый мудозвон!..

– У тебя просто невъеб*нно грязный ротик! – и в подтверждении своим словам очертил контур её губок своим языком, словно и вправду пробуя и снимая часть вкуса её порочной "грязи". – Как же и сколько тебя надо наказывать, чтобы ты-таки осознала и приняла весь масштаб своего свершенного проступка? Ты абсолютно, ни капли и ни грамма не испытываешь никакой вины?

– Пошёл к черту, Рикки Громобой! Вые*и себя в зад!..

– Неправильный ответ!

Она закричала прямо в его рот, хотя видеть его лица больше не могла, потому что опять ослепла и оглохла. Это был термоядерный взрыв, в эпицентре которого тебя расщепляло на атомы за микромгновения всего в один глубокий и невероятно сладкий удар-толчок-мощное погружение. Но это была самая желанная и сладчайшая атака, вторжение, тотальный захват с неминуемым поглощением!

Рик вошел в неё и именно в тот момент, когда она решила, что он вообще никогда этого не сделает – отступит от своих намерений или, хуже того, испугается, вспомнит, что лежит на невесте своего лучшего друга. Куда там! Он буквально ударил её изнутри, резко, как клинком, на всю длину и до упора! Она и сама не осознала, как интуитивно сжала собственные мышцы и практически обхватила жадными тисками влагалища весь член, поддавшись навстречу и едва не теряя сознание от глубоких сокращений взбесившейся похоти.

– Бл*дь... какая же ты... тугая и сладкая! Прямо, как девочка... будто эту пизд*нку никто... и никогда... раньше... не еб*л! – Бауман охрип окончательно, вначале медленно – очень-очень медленно! – вышел из неё по самую головку, заставляя Джо дрожать, задыхаться и едва не умолять в голос прекратить эту пытку. А затем с каждым четко произносимым словом вбиваться в неё всё сильнее и ощутимей, вырывая с каждым влажным и нещадным толчком из её горлышка стон за стоном, всхлип за всхлипом, вскрик за криком.

– Или тебя на самом деле никогда по настоящему не еб*ли? Я угадал? Наша гордая инфанта никогда не умирала от переизбытка сексуальной эйфории ни в чьих руках и не кончала раз за разом на большом толстом члене множественным оргазмом? У тебя был хотя бы раз вагинальный? Именно от члена в твоей киске?

Господи, какого черта он творит? Трахает попутно с её вагиной ещё и мозг? И почему она его не затыкает? Она же всегда заранее предупреждала всех своих партнеров, чтобы они и рта не раскрывали во время их совокупления! Её же это отвлекает, раздражает и сбивает с ритма, не говоря уже о самом первом опыте, когда подобными "откровениями" её впервые довели до истерического хохота.

Только в этот раз всё было по другому! Этот гребаный Рикки Бауман реально перекрутил всё с ног на голову, а от его хрипа и очередной пошлой фразочки словно выбивало по контактам подыхающего рассудка, тут же вспарывая острой отдачей сжимающиеся на его члене стенки влагалища. И он как специально начал входить неглубокими фрикциями, растирая головкой самую ребристую и твёрдую мышцу по самой чувствительной и гиперэрогенной точке G. И вместо того, чтобы расслабиться, Джо ещё сильнее сжималась, дурела и кричала срывающимся голосом, будто ещё немного и её буквально разорвёт изнутри.

– Ох, бл*дь, как же ты течешь! У меня уже все яйца мокрые... Да! Вот так! Умничка! Не жалей его! Крепче! Раздави его своей пиз*нкой! Не сдерживайся! Никогда не сдерживайся, когда я тебя е*у!

Он словно почувствовал её внутренние тугие спазмы, стянувшие пульсирующей помпой ту самую точку и эрогенную мышцу вагины, которая в конечном счёте рванула всесметающим разрядом нереально мощного оргазма. Его толчки снова стали глубокими, быстрыми и нещадными, на всю длину члена, до будоражащих влажных звуков бьющихся друг о друга тел. Он словно разжигал своими ударами её кончающую киску до максимальной точки кипения и выше, а всё что она могла, беззвучно кричать (голос давным-давно и бесследно сорвало), немощно сжимать пальчики на спинке кровати и молить этого дьявола искусителя, чтобы он пощадил её рассудок и не лишил вконец сознания.

Господи, и он никак не хотел отпускать её и заканчиваться. Словно ей вскрыли самый защищенный и самый уязвимый узел, который вместо боли теперь топил её изнутри невыносимым наслаждением – запредельным и глубоким, и только при трении с членом Баумана (будь он трижды проклят!).

Сколько? Минута? Две? Или уже три? Это же просто нереально!

И сколько бы он ещё длился, если бы Рик сам не выдержал очень тугих вакуумных сокращений влагалища Джо на своём и без того перевозбужденном члене? Он отпустил её шею, вжавшись пальцами обеих рук в её ягодицы, резко отпрянув назад и тем самым сорвав с её спины плавящий жар своего ненасытного тела. Казалось, в тот момент она чуть было не свихнулась окончательно, теряя не только ощущения этого живого, слившегося с её кожей горячего савана, но и заполненность её обезумевшего естества. Но это длилось недолго, стоило только её утопающему разуму осознать, а телу прочувствовать, как вышедший из неё член скользнул вверх по её промежности и был сразу же зажат в упругие тиски обеих холмиков ягодиц. На её растёртые грудью Баумана лопатки что-то "упало". Нет, брызнуло. Потом на центр спины и копчик. Горячие вязкие капли или новая кроющая волна всесминающей эйфории? Рик не останавливался, двигался, скользил по её попке влажным каменным фаллосом, орошая её спину первой порцией своего греховного семени, а ей чудилось, будто его фантомные толчки продолжают растирать и растягивать её изнутри. И она тоже кончала вместе с ним, словно ментально слилась с его телом и чувствами осязания.