Любовь за кадром

Кравцов сразу же направился к зданию главного корпуса, а Виноградов занялся выбором точки съёмки. Камера передвигалась на тележке то вперёд, то назад, механики неоднократно меняли оптику и только тогда, когда оператор выбрал нужную композицию, подготовка была завершена.

Виктор появился через полчаса, в сопровождении Егорыча, который мял в руке кепку и недовольно бурчал:

– Александр Михайлович, ну нельзя же так сразу, без предупреждения. Ведь эти приборы – не игрушки, они весят будь здоров сколько, а их ещё установить надо и подключить.

– Егорыч, я знаю, что это нелёгкая работа, – прервал излияния бригадира оператор. – Но ты же сам знаешь, что при таком солнце снимать без подсветки нельзя. Поэтому мобилизуй своих ребят и как можно скорее организуй приборы.

– Все торопятся, всем некогда и сию минуту подай, – недовольно проговорил Егорыч, возвращаясь на базу.

Но Виноградов знал, что за ворчливым характером бригадира скрывается высокое мастерство и опыт во всех производственных вопросах. Он был уверен в том, что через час, когда на съёмочной площадке появится актёр, осветительные приборы будут установлены и готовы к работе.

В час дня пришёл актёр Сергей Давыдов и группа начала работать. Эта съёмка была пробной и представляла интерес только для оператора и его бригады.

Давыдов прогуливался по площадке с видом павлина, разрешившего зрителям любоваться своей необыкновенной красотой.

«Хорошо ещё, что он денег не берёт за показ своей довольной физиономии, – с неприязнью подумал Виноградов. – И самое удивительное то, что с таким сусальным лицом, он пользуется успехом у женщин. Странные люди эти женщины!»

Начав съёмку с лица актёра, оператор перевёл трансфокатор на общий план, где Давыдов отчётливо смотрелся на фоне пруда и начинающих зеленеть деревьев. Сделав несколько дублей на разных диафрагмах, Виноградов хотел прекратить съёмку, но тут вмешался Виктор Кравцов.

– Александр Михайлович, в лаборатории просили сделать пробу с цветной шкалой, они хотят проверить цветопередачу плёнки.

– В таком случае становись к камере и проделывай эти фокусы сам, а я больше не могу видеть эту смазливую физиономию.

Оператор быстрым шагом направился в комнату съёмочной группы, где надеялся застать режиссёра Светланова. Им ещё предстояло согласовать некоторые аспекты экспедиционных съёмок. В том, что Кравцов справится с заданием, Виноградов не сомневался, так как Виктор не только закончил ВГИК, но и имел опыт работы на нескольких картинах.

Светланов сидел в директорском кресле и был крайне занят, так как занимался сразу тремя делами: говорил по телефону, курил сигарету и записывал данные в журнал съёмочной группы.

– Здравствуйте, Владимир Сергеевич, – Виноградов закрыл дверь и подошёл к режиссёру.

– Привет оператор, – кладя трубку, сказал Светланов. – Мы так давно не виделись с тобой, Александр Михайлович, что я ненароком подумал будто мы не вместе снимаем картину, а каждый в отдельности, как гении-одиночки.

– Я тоже думаю, что пришла пора устранить эту не нормальную ситуацию.

Мы делаем одно дело и делить нам, вроде бы, нечего, а отношения у нас, как у гладиаторов перед боем.

– Я думаю, что на этом обмен любезностями можно закончить, – режиссёр протянул Виноградову руку. – Пришла пора заняться делом.

Светланов взял со стола папку с бумагами, внимательно перелистал её, нашёл нужный документ и, взглянув на оператора, спросил:

– Мне сказали, что вы сегодня закончили пробные съёмки?

– Слухи по студии распространяются быстрее звука, – усмехнулся Виноградов. – Во-первых, не закончил, а заканчиваю, а во-вторых, съёмку ведёт второй оператор.

– Кравцов, что ли? – наморщил лоб режиссёр. – А он справится с этим делом? Съёмка ведь ответственная, мы вызвали актёра Давыдова, а он, как известно, не любит пересъёмок.

– Ничего с этим актёром не случится, попозирует ещё полчаса перед камерой, но потом всё равно придёт к директору жаловаться на то, что его заставили работать после окончания смены.

– Мне кажется, Саша, что вы к Давыдову не беспристрастны!

– Да, я действительно не могу понять, как это вы, опытный режиссёр, пригласили на главную роль такого смазливого актёра.

– Александр Михайлович, – перешёл на официальный тон Светланов, – давайте закроем этот вопрос, так как с актёром Давыдовым уже отсняты многие эпизоды и руководство студии им довольно.

Он жестом предложил Виноградову сесть и продолжил:

– Вы, конечно, знаете, что директор группы начал подготовку к экспедиции?

– Да, я уже говорил с ним об этом. Он знает, что надо отправить съёмочную технику и осветительные приборы, но самое главное это испытание плёнки.

Если лаборатория гарантирует позитивный результат, то я хоть завтра готов снимать. – Виноградов снял куртку, так как в комнате было жарко. – Камеры уже проверены и оптика подобрана.

– Замечательно! – театрально воскликнул режиссёр. – В таком случае я предложу Семёнову отправить съёмочную группу в экспедицию значительно раньше намеченного срока, а актёры приедут позже, когда в Керчи всё будет готово к съёмкам.

– Я согласен, – наконец улыбнулся оператор.

– Вот мы уже и сходимся в решениях, – засмеялся Светланов. – Мне остаётся только убедить директора, который опасается того, что мы будем отдыхать у моря, а не снимать кино.

– В наших интересах меньше отдыхать и больше работать, – уже серьезно заметил Виноградов.

Через три дня на юг была отправлена грузовая фура, загруженная декорациями и громоздкой операторской техникой, а вслед за ней, на место предстоящих съёмок, выехали администраторы, которые должны были обеспечить места в гостиницах для всех членов съёмочной группы.

Пользуясь свободным временем, Виноградов стал чаще звонить Васильевой, стараясь быть в курсе её экзаменационных дел.

– Наташа, ты выдающийся человек! – говорил он в трубку, помешивая кашу на плите. – Снимаясь в полнометражном фильме, ты умудряешься сдавать экзамены в институте и ещё находишь время для приготовления обедов.

– У меня ещё много других достоинств, – засмеялась Наташа. – Я сама шью платья и выкраиваю костюмы.

– Потрясающе!

– Моя мама утверждает, что девушка, даже если она собирается стать актрисой, должна уметь вести хозяйство.