Любовница опекуна
Шрифт:
Черт!
Какого хера у меня в комнате чужие трусы? Я сюда никогда не водил баб!
Достал из кармана телефон и, найдя в контактах номер горничной, сразу же нажал вызов.
– Слушаю, Ивар Викторович, - прозвучало в трубке через пару гудков.
– Жду тебя через час.
– Но рабочий день закончился.
– Ни минутой позже!
– рявкнул так, что она наверняка вздрогнула или даже оглохла на одно ухо.
Похер. Сейчас главное остановить Ассоль.
Я бросился в дом, поднялся на второй этаж и увидел, как моя девочка пакует свои вещи. Ну уж нет, милая, так просто ты не уйдешь.
Зашел в комнату
– Ивар, хватит, я прошу тебя. Мне не нужны все эти скандалы.
– Ассоль, давай поговорим.
– Поговорим? Ты серьезно? Ты же не умеешь разговаривать, только кричишь постоянно и злишься.
– Я хочу поговорить с тобой.
Она покачала головой и глянула на меня как на неразумного, сбросила мои руки и присела в кресло. Я кивнул и опустился рядом с ней на колени.
– Ассоль, я понимаю, что часто гружу тебя своей ревностью, и да, я не прав. Прости меня. Мне просто дико невыносимо знать, что к тебе кто-то прикасается, или как этот сосунок. Я…
– Он не сосунок, Ивар! Андрей хороший парень, с которым мы остались в дружеских отношениях.
– Похер, сосунок он. Я боюсь, что ты переключишь свое внимание на другого. И меня это раздражает. Мне не нравится, что ты улыбаешься другим мужикам. Так не должно быть.
– Не должно быть так, как ты себя ведешь. А улыбаться я могу кому угодно, и это не будет значит ровным счетом ничего. Почему ты не думаешь о том, что мне может быть неприятно знать, сколько ты в своей жизни поимел баб?
– Это было до тебя.
– Это все меняет, конечно. А у меня же именно сейчас.
– Ты целовалась с тем щеглом!
– Этот щегол мой однокурсник, и поцеловала я его специально. Тебя позлить, понял?
– Меня позлить, значит, да? И как, позлила?
– Да я же не знала, что ты такой дурной! Зато сам неплохо в офисе устроился. Вон как развлекаешься с Виолеттой. Она своим седлом полирует тебе столы.
– Это вышло случайно. Но поверь, после сегодняшнего я найду ей другую работу.
– Да мне все равно, что ты теперь будешь с ней делать, Ивар.
– Совсем все равно? Даже если я загну ее на том столе?
– прищурился, глядя в глаза Ассоль.
Она едва заметно дернула головой и тут же хмыкнула.
– Ты вправе поступать, как знаешь. Ты свободный человек.
– Я не свободный, Ассоль, у меня есть ты! И я точно знаю, что тебе не плевать!
– Ты выяснил, чьи это трусы?
– Нет, но думаю, что это проделки Насти. Я уже вызвал ее сюда.
– Понятно. Ты у нас завидный жених. Куда ни плюнь, везде бабы. С ней ты тоже спал?
– Нет.
– Не успел, значит, - хмыкнула она и закинула голову назад, открывая вид на тонкую шею.
Языком бы по ней провести.
– Я и не собирался. Но если это она подложила, то мигом полетит с работы.
– Ты мне только скажи, зачем ты мне их притащил?
– Я подумал, что ты остыла и решила поиграть…
– Мда уж… как раз самое время. Или я такая дура и чего-то не понимаю, что мне следует оставлять свое нижнее белье у мужчины в комнате? Нет, конечно, я бы могла поиграть, будь у меня хорошее настроение и интимные отношения с тобой. Но мне кажется,
мы еще не на той стадии их развития. Да и сможем ли…– Ассоль, мы вместе, как и сегодня утром.
– Мы сделали три шага назад, Ивар. Ты сделал. И пока ты не научишься контролировать свои эмоции, у нас ничего не получится.
– Я буду стараться, девочка. Я сделаю все, чтобы ты была со мной всегда.
– Думай и делай. А я пока уеду.
– Нет, Ассоль!
– Да! И не смей меня останавливать, иначе я подумаю, что ты так ничего и не осознал.
– То, что ты уйдешь, ничего не даст, а сделает только хуже, понимаешь? Я же сдурею здесь без тебя.
– Нет, Ивар, я уйду и дам тебе время подумать, а нужны ли тебе серьезные отношения. А пока я здесь, ничего не изменится. Ты так и будешь орать на меня за каждый взгляд на мужчину, а я буду тихо гаснуть, понимая, что вместо восторга вызываю у тебя злость. Выйди из комнаты, я хочу спокойно собрать вещи.
– Это из-за белья этого сраного?
– Пфф… ты так ничего и не понял?
– Ты просто скажи, если бы не оно, ты бы не ушла.
– Ушла бы. Потому что ты и так все испортил. А я так жить не хочу.
– Девочка.
– Задумайся, Ивар, не поторопился ли ты насчет меня. А как осознаешь, дашь знать.
Слова Ассоль до сих пор набатом звучали в моей голове. И даже сейчас, стоя на балконе и глядя, как она покидает мой дом, я то и дело мыслями был в нашем разговоре. И как бы сильно мне ни хотелось задержать девочку, я понимал, что она права. Нам нужно время. Мне оно нужно, чтобы осознать все, что происходит, и понять, как усмирить свой характер. Ведь она не должна страдать из-за моей ревности, не должна постоянно выслушивать то, что я предъявляю. Да, меня, черт возьми, бесит, что на нее пялятся голодными взглядами мужики, меня бесит, что этот олень касался ее первый, и я ненавижу, что моя девочка когда-то под кем-то стонала. Но это все мои проблемы, и они не должны отражаться на Ассоль никоим образом. Все я это понимал, но только понимать мало. Мне как-то нужно со всем этим справиться. Но, млин, как, как справиться, когда я готов любого порвать, кто смотрит на мое! А теперь еще она ушла, оставив меня в полном неведении. Это же такая пытка для меня.
В кармане штанов зазвонил телефон. Не глядя принял вызов.
– Ивар Викторович, тут Ассоль требует, чтобы я отвез ее в город. Распоряжения такого не было.
Я втянул воздух через сжатые зубы и, выдохнув, от безысходности закрыл глаза. То ли нажраться, то ли головой об стену биться, только ни хрена эти два варианта не помогут.
– Отвези Ассоль куда скажет.
– Понял, шеф.
Сбросил вызов и посмотрел на автомобиль, припаркованный за воротами. Секунда, и он тронулся с места, выруливая на дорогу и увозя от меня мою малышку.
Проклятье! Как же я ненавижу это!
– рукой саданул по перилам, ощущая в грудной клетке, как растекается жгучая горечь, разрушающая мой шаткий покой.
Долбанные чувства, с которыми я никак не могу найти взаимопонимания. Сплошное раздражение, зло и боль от происходящего. Конченное ощущение, прежде мною не испытываемое. Как это называется? Почему так происходит? И как мне надо на это реагировать? Душа разрывается оттого, что мое не рядом? Оттого, что человек, который поселился под ребрами, занял какое-то место в сердце, уехал домой, оставив меня одного?