Любовница отменяется, или Тренчкот
Шрифт:
Попав в руки к Ирине, обладающей тонким вкусом, Нонна Кратова из бирюзово-лилового папуаса превратилась в истинную леди. Они вместе инспектировали бутики, придирчиво компонуя новый Ноннин гардероб. Предпринимательница-богачка, лихо управляющая многотысячной компанией, беспрекословно подчинялась Ирине и была готова отказаться от долговременных привычек – например, сочетать леопардовый свингер с клетчатыми бермудами.
Теперь Нонна выглядела изысканно. Сегодня она надела серый кардиган и фиолетовую блузку. Год назад подобный наряд она сочла бы мрачной экипировкой монахини.
– Куда-то
– Давно, – уныло призналась я. Но посвящать Нонну в мою ссору с Ириной тоже не стала. – Все как-то нет времени.
– Хмм… Но сегодня вечером обязательно выясни отношения с Никитой!
Я подняла на подругу затравленный взгляд.
– Да, да, Юля. Перестань страдать и расставь все точки над i.
Она права.
Надо разрубить гордиев узел – быстро и решительно. Но как же страшно это сделать! Я не хочу сидеть на берегу с разбитым корытом!
Я не хочу опять остаться одна!
Кондитерскую мы покинули с двумя килограммами дополнительного веса – я уносила в себе апельсиновый сок и кусок противного орехового рогалика. Остальное волокла Нонна, но при этом ее взгляд оставался таким же голодным, как и час назад. Проходя мимо стойки с пирожными, она трагически вздохнула, словно сожалея о невозможности забрать ее с собой. Как можно быть такой ненасытной?
– А пойдемте сегодня в клуб – ты с Никиткой, я с Ромой, – предложила Нонна.
Из тяжело работающей женщины она превратилась в прожигательницу жизни!
– А как же мой судьбоносный разговор?
– Вот прямо после него и пойдем.
– Боюсь, мне будет не до того. И вообще, настроение – хуже некуда!
– Юля! Ну, что ты! – обняла меня за плечи подруга. – Держи хвост пистолетом!
На секунду представила, что будет, если я вдруг рассекречу данные. То есть сообщу Никите о разговоре, подслушанном в «Киото», и о том, как я выслеживала его в прошлую среду.
Нож вывалился из рук (пилила овощной салат к ужину). Ледяной ужас парализовал сердце – я четко увидела окаменевшее лицо Никиты, глаза, сверкающие презрением… Естественно, именно презрения заслуживает возлюбленная, решившаяся на шпионаж.
А чего заслуживает мужчина, подло обманывающий подругу? Что делать с парнем, который семь лет встречается с блондинкой, сошедшей с обложки календаря Пирелли, и при этом каждый вечер шепчет тебе в постели слова, растапливающие сердце, как горячее молоко – шоколад?
Мягко пожурить его за природную мужскую полигамность?
Или собрать чемоданы и выставить их в прихожей?!!
Звонок в дверь прервал мои тягостные размышления. Никита ввалился в квартиру, тут же схватил меня в охапку и принялся целовать. Одного его взгляда, движения было достаточно, чтобы мысль о чемоданах и скором разрыве показалась мне страшным сном. Нет, я не сумею добровольно отказаться от этих сладких объятий. Пусть даже и придется платить за них тайными терзаниями.
А блондинка Елена, конечно же, будет рада, если у меня сдадут нервы. Наверняка выжидает, когда я выставлю Никиту за дверь. Не дождется! У меня, может быть, туманные представления
о женской гордости. У меня меньше гордости, чем совести у коррумпированного чиновника. Я так же беспомощна перед обаянием и страстностью Никиты, как чиновник – перед взяткой в миллион долларов…– А что у нас на ужин? – крикнул из ванной Никита.
– Ужин!
Дрожащими руками я водрузила на стол салатницу.
Нервничаю.
Пусть любимый немного подзаправится (супермаркет «Магнит» порадовал сегодня лангетом, а салат из огурцов и помидоров я нарубила самолично), а потом я проведу разведку боем. – У нас наклевывается грандиозный контракт, – сообщил Никита.
С каким удивительным изяществом он держит вилку!
Как красиво ест!
Какие зеленые у него глаза!
– Я уже говорил тебе. Мы состыковались с французским концерном «Шато», они заинтересованы в нашем рынке. Если удастся продавить через мэрию, будем купаться в роскоши! Юля, ты не представляешь, это фантастические деньги, миллионы евро!
– А?
– Малыш, ты как обычно витаешь в облаках! – улыбнулся Никита и задержался взглядом на моем лице. Это было похоже на теплый солнечный луч – ни капли раздражения за невнимание к его словам, а только умиление моей способностью постоянно уноситься мыслями куда-то далеко.
Ну что же это такое?!
Разве так смотрят на женщину, удерживаемую рядом лишь из корыстных побуждений?
Нет, так смотрят на любимую!
– Ты сегодня какая-то особенная.
– Какая?! – встревожилась я. Неужели на физиономии отпечатались мысли, волнующие меня, и на лбу сияет надпись: «Ты мне изменяешь!»
– Не знаю. Нервная.
– Я – нервная?!
– Да нет, не в смысле, что психованная, а порывистая. И одухотворенная.
– Одухотворенная? А обычно я, значит… значит… как бездушное бревно?!
– Да ну тебя, Юлька!
Конечно, он прав. В моих глазах – сияние катарсиса. Ведь я страдаю! Такой изысканно одухотворенной я обычно становлюсь после двух часов без сигареты. Но сегодня причиной мученического блеска в глазах являются мысли о Никитиной измене.
– Мы уже полгода подбираемся к этому контракту. Перспектива прорисовывается настолько заманчивая, что у меня захватывает дух! Юлька! В два счета закончим ремонт в квартире. Или отстроим загородный дом с лужайкой! Хочешь жить за городом?
– Я…
– И начнем активно размножаться. Надеюсь, ты сегодня не курила? Убью, если увижу с сигаретой! Курильщица и здоровое потомство – это несовместимые понятия!
(То же самое справедливо в отношении психички, измученной мыслями о неверности любимого!)
– Сможем купить тебе джип. Тебе нужна машина.
Мне нужна ясность и честность в отношениях!
– Нет, конечно, у нас и так все это будет – дом, еще одна машина. Но постепенно. А если подпишем контракт с «Шато» – то буквально свалимся в бассейн, до краев наполненный купюрами. Только бы не сорвалось.