Любовник для попаданки

Протянув руку, я потребовала с нее ключ и артефакт. Девица, обиженно сопя, также молча залезла за свой корсаж и выдала мне требуемое. Они еще были теплыми, храня температуру ее тела. И мне почему-то стало неприятно. Как будто на унитаз после кого-то садишься. Но не выкидывать же их?

– Айра, вы через сколько мне их вернете? – Римма сдалась первой.

– У тебя что-то срочное? – я склонила голову на бок, разглядывая служанку. Она смутилась и пролепетала:

– Я планировала убраться в кладовке на чердаке.

Я протянула артефакт ей обратно:

– Хорошо, тогда иди убирайся. Как закончишь, принесешь мне.

– Но, айра, там очень много работы! Боюсь, на целый день! А я как начинаю какое-то дело, так и не могу остановиться. Меня именно за это айр Грегори ценит. Что делами я занимаюсь без перерывов на обед и отдых! И оставлять ее без присмотра опасно. Там же хранятся дорогие магические артефакты, – Римма состроила глазки преданной прислуги.

– Тогда вообще проблем не вижу! – усмехнулась в ответ я. – Сейчас мы с тобой идем до кладовки. Ты ее открываешь и убираешься до вечера. А я как закончу дела со своим мужем, все верну тебе обратно.

Девица поняла, что попала в собственную ловушку. Она попыталась меня отговорить:

– Но, айра, кладовка на чердаке! Туда высоко забираться!

– Милая, ты меня с дядюшкой не путаешь? – я угрожающе сузила глаза. – Если видишь плохо, то специально тебе сообщаю, что я достаточно молода и здорова, чтобы преодолеть несколько лестничных пролетов.

– Как скажете, айра! – Римма изобразила кривенький книксен, – тогда пойдемте!

Мне показалось, что она специально выбрала самый дальний и сложный путь на чердак. Мы по лестницам взбирались минут пятнадцать точно. Благо, что тело мне досталось действительно молодое и здоровое. Нет, не спортсменка, конечно. Этого трудно ожидать от избалованной аристократки. Тем не менее, мы запыхались со служанкой примерно одинаково.

Кладовка оказалась крохотной. Там действительно было пыльно и по углам висела паутина. Только кому нужно помещение под самой крышей, в котором ничего не хранится, кроме обитого железом сундука? Я ей ничего не сказала про фронт работ. Лишь добавила:

– Как закончу, приду к тебе сюда! Не думаю, что мне понадобится столько же времени, сколько тебе. Поэтому жди здесь.

Я была очень довольна собой. Римме поневоле придется сидеть в этом забытом богом чулане и ждать меня, чтобы не противоречить собственным словам. Это развязывало мне руки и давало дополнительное время.

Спрятав в глубокий карман платья ключ и артефакт, я поспешила в башню. Бежала туда почти вприпрыжку, так мне не терпелось побеседовать с иномирным супругом. Когда подошла к нужной стене, поняла, что артефактом-то пользоваться не умею! Я до этого не видела, чтобы Римма доставала его и проделывала какие-то манипуляции.

Для чего он ей? Дядя Грегори сказал, что Римма использует артефакт вместо магии. Скорее всего, он в ее пальцах пробуждает эти самые горячие иголочки. Я сосредоточилась, представила, как к моим пальцам подкатывает огонь и взмахнула рукой.

Пленка появилась, дернулась и… исчезла. Сдаваться я не спешила. Сосредоточилась еще раз и повторила манипуляцию. На этот раз все получилось на отлично. Дверь обнажилась. Ключ хоть с трудом, но все же провернулся. Я вошла в спальню, где был привязан к кровати мой муж.

Айр Порфириус приподнял голову, чтобы посмотреть на вошедшего. И неожиданно улыбнулся. Я это поняла по лучикам морщин, которые образовались вокруг его глаз.

– Добрый день! – поздоровалась я. – Сегодня мне удалось нейтрализовать Римму. Поэтому, думаю, будет время нам поговорить. Только пообещайте, что не будете кричать, иначе из это затеи ничего не выйдет.

Мужчина, как мы договаривались прежде, медленно моргнул. А я, собравшись с силой резко дернула скотч. Еще со времен восковой депиляции хорошо помнила, что лучше дергать сильно и сразу, а не тянуть кота за хвост.

Болезненная гримаса исказила красивые черты лица, лежащего передо мной мужчины:

– Ты что, с ума сошла?! – продолжал морщится он. Голос оказался необычайно красивым, глубоким таким, объемным что ли. Я почему-то делила голоса на объемные и плоские. У хороших певцов он всегда такой округлый. А у подражателей на первый взгляд кажется таким же, но лишь до той поры, пока он не встанет в ряд с оригиналом.

– А как мы ради вас депиляцию терпим! – огрызнулась я. Я, понимаешь ли, спасаю его. А он еще и недоволен!

– Депи… Что? – непонимающе моргнул мужчина. – Это что за зверь такой, которого вам приходится терпеть?

– Это не зверь, - фыркнула я, представляя ежика, который после этой самой депиляции вырастает. – Это просто удаление волос с тела, чтобы ублажать ваши бесстыжие глаза.

Почему-то в этот миг вспомнился Руслан. И я сорвалась на ни в чем неповинном мужике. Неожиданно он засмеялся. И снова смех меня буквально завораживал. Одну бровь, к сожалению, я поднять не могла. Поэтому вскинула обе, как бы задавая немой вопрос, что его там рассмешило.

– Странные у вас порядки тут в Элиноре. То-то мне одно твое место так пирожочек напомнило! – и он снова засмеялся. Мне бы обратить внимание на слова про Элинор. Но я как последняя дура зациклилась на пирожочке. Да, депиляция была сделана перед самым моим попаданством. И чудесным образом передалась и моему новому телу. Я шутливо толкнула его в плечо. Привязанного льва можно и за хвост тянуть.

– Чего ждешь? Отвязывай меня быстрее! – поторопил мужчина, нетерпеливо ерзая на своей кровати.

– Нет, - я отрицательно качнула головой.

– Как нет? – удивился он. – Ты же обещала.

– Я от своих слов не отказываюсь. Но и себя хочу обезопасить, чтобы подозрения пали на кого-нибудь другого. Поэтому придется потерпеть.

Он ничего не ответил, лишь сверкнул синими глазами.

– И ты же помнишь, что мне нужен ребенок! А от кого я могу его получить, если не от мужа? Поэтому придется сначала мне его сделать. Потом я тебя выпущу отсюда.

– А если не получится? Знаешь ли, лежание в такой вот позе здоровью семени не способствуют, - поморщился он.

– Две недели, - припечатала я, сверля его взглядом. – Через две недели я обещаю тебя выпустить. Не хочу брать грех на душу, а не потому, что ты сразил меня неземной красотой.

– Тогда делай своего ребенка и вали отсюда! – зло рыкнул узник на меня. – Но учти, в этом деле я тебе не помощник. Ты и так без согласия воруешь мое семя, - я видела, как мужчина бессильно сжал кулаки, словно его, хм, семя, было чем-то бесценным.

– Успокойся, - охладила я его пыл. – Если ты мне не будешь помогать, я не смогу тебя выпустить.