Любовник для попаданки

Дядя испуганно перевел взгляд на мои ладони:

– Вика, пальчиками пошевели во так! – он вытянул вперед ладони с узловатыми пальцами и пару раз энергично сжал их в кулак и обратно. Я повторила это незамысловатое действие.

– Шасс, я уж испугался, что это последствия яда куарты! А это просто застой кровной жидкости в теле! – выдохнул он с облегчением. – Хорошо, я пошлю Клементиуса. Он уже пару раз намекал, что хотел бы до старого дома съездить. Пусть совместит приятное с полезным.

А я решила во что бы то ни стало найти что-то про эту загадочную куарту. Все изменения с моим новым телом и земным мозгом списывала на нее. Врага нужно знать в лицо, чтобы при другом неудобном случае тоже все на нее списать!

Договорившись с дядюшкой, я отправилась в комнату. Взяла там книгу по географии в надежде, что найду в ней что-нибудь про яды и животный и растительный мир. Просить что-то другое у дяди пока посчитала подозрительным. И просидела с книгой на качелях в саду до самого вечера, пока мне Тереза не принесла пузатый горшок ярко-оранжевого цвета. Заглянув под тряпицу, которой было обвязано горлышко сосуда, обнаружила в нем самую обычную белую глину. Отлично! На оттиск ключа цвет повлиять не должен.

Итогом же вечера стала мысль, внезапно подошедшая к моим мозгам: а где тихоня Виктория Сархош этот смертельный яд раздобыла? Картинка пока никак не хотела складываться в одно целое.

Почему тихоня? Да потому, что девочку выдали неизвестно за кого (знакомого нам наглеца и эгоиста), заставили самостоятельно завести ребеночка почти без мужской помощи. И она покорно терпела эту вертихвостку Римму, которая пыталась помыкать всеми, несмотря на свой достаточно низкий статус. В итоге девочка ничего лучшего не придумала, как наложить на себя руки. Интересно, что она там сейчас с Руськой делает? Или их пути не пересеклись?

Глава 9

Когда солнце зашло за горизонт, я решила сделать небольшую экскурсию по дому и попытаться найти подходящую одежду для моего мужа. Если мы живем в его доме, то и гардероб должен храниться соответственно здесь же. Я до конца не понимала, почему его держат в голом виде. Может для того, чтобы он меньше порывался освободиться и сбежать?

Но за те короткие беседы, что между нами были, поняла, что Раслана Порфириуса это совершенно не останавливает. И если у него получится каким-то непостижимым образом развязать ремни с рук и ног, он тут же сбежит от своих пленителей. А что будет потом, одному богу известно. Я даже об этом как-то дяде заикнулась. Но Айр Грегори лишь скривился и с противным смешком добавил:

– Поверь, дорогая, Раслан на имущество вдовы айра Порфириуса никогда не будет претендовать, ни при каких условиях.

Успокоил, называется. Я все-таки уточнила:

– Но почему? Почему он не потребует вернуть свое имущество обратно? – да, сложно вернуть человека к жизни, если по документам он умер. Но даже в наших бюрократических дебрях при желании люди добиваются невозможного. Неужели Элинор так сильно отличается в этом вопросе от России?

– Вика, ты всегда была далека от политики, ничего не понимала в правовых вопросах, - он погладил меня по плечу как маленького ребенка. – даже если случится невероятное, и этот сумасшедший получит свободу, он ничего не получит из твоего богатства. Конечно, при условии, что тебе удастся забеременеть. Не забивай глупыми проблемам свою хорошенькую головку. Я же все продумал и все просчитал.

У-у-у, ненавижу мужиков с тупым мужским шовинизмом! Может, юную Веронику такое обстоятельство дел и устраивало, но не меня с моей пятидесятилетней душой.

У нас был лакей, с которым до этого мне даже разговаривать не приходилось. Он приходил для исполнения различных мелких работ. Я за ним успела понаблюдать, он хорошо ориентировался в доме. И сейчас мужчина что-то чинил на стене. Пройдя мимо по коридору, выбрала подходящую вазу, стоявшую на тумбочке, и позвала его:

– Любезный, вы не могли бы мне помочь?

Мужчина вздрогнул и поднял на меня удивленный взгляд:

– Айра, вы это ко мне обращаетесь?

– Да, любезный. Мне нужна твоя помощь! – я не знаю, что его впечатлило. То ли обращение «любезный», то ли тот факт, что с ним стала разговаривать сама хозяйка. Но он согнулся в три погибели, отвешивая мне поклон, и подобострастно уточнил:

– Что айра желает?

– Тебя как зовут? – уточнила я, помня, что люди любят, когда к ним обращаются по имени.

– Сайрус, ваше сиятельство!

– Сайрус, мне кажется, что эта ваза здесь стоит совсем не на месте. Ты как думаешь?

Бедняга даже поперхнулся от неожиданности. У него никто и никогда не спрашивал о том, все ли ему нравится в господском доме. Правда через пару секунд он пришел в себя и пролепетал, снова склоняясь в поклоне:

– Ваша светлость, простите, но я в этом совсем ничего не понимаю. Вам, как айре образованной и богатой, видно лучше. Поэтому как скажете, так тому и быть. Не нравится ваза, я готов переставить ее туда, куда прикажете.

– Тогда давай переставим ее в комнату к хозяину! – я выставила руку вперед с выпрямленным указательным пальцем, словно он был волшебной палочкой. Я никогда в жизни не отдавала приказаний вот такой мелкой прислуге. И в этот момент почему-то представила себя феей-крестной из старинного фильма про Золушку с незабвенной Яниной Жеймо. Сыгравшая фею Варвара Мясникова вызывала в моей душе гораздо больший трепет и вдохновение, чем главная героиня. А когда я узнала, что она еще была и Анкой Пулеметчицей, то моему восторгу не было предела.

Мужчина же застыл, глядя на мою ладонь, долго и упорно соображая, что делать дальше. И когда он склонился ниже и протянул свои лапищи, я поняла, что он собрался лобызать мою бедную конечность. Такая перспектива мне совсем не понравилась. Я быстро спрятала руку за спину и приказала, постаравшись не напугать исполнительного служаку:

– Вазу бери!

Он залепетал что-то типа:

– Будет исполнено! – и двумя руками поднял сосуд над тумбой. Ноги при этом у него согнулись. Вот уж не подумала, что ваза настолько тяжелая. – Куда нести?

– В комнату хозяина!

Когда мы подошли к дверям, я поняла, что это кабинет айра Грегори. Мне туда не нужно. Это я и без него знала. Поэтому предупредила:

– Не сюда! Я имела в виду прежнего хозяина.

– Айра Порфириуса? – бедняга поднял на меня страдальческий взгляд. Ваза сильно тянула его к земле. – Так бы сразу и сказали.

Со вздохом развернулся и пошел в другую сторону.

Прости, Сайрус, я же не знала! Честное слово, выбрала бы что-то полегче.

К моему удивлению, мы спустились на первый этаж. Я всегда думала, что хозяйские покои находятся наверху. Мужчина донес вазу до темных дверей перед самым входом и со вздохом облегчения поставил ее на пол немного сбоку. В принципе, мне этого был достаточно. Я узнала, где жил мой муж до этого. И чтобы не мучать беднягу дальше, я его отпустила со словами: