Любовники

Нас провожают за столик и подают меню. Стоит над головой как грозовые тучи. Облаком сладких духов обдают и давит на плечи булыжниками.

И тут я замечаю его .

Игнат выходит из открытой двери в обнимку с какой-то блондинкой. На ней шикарное черное платье и крупные серьги. Босоножки изящные и подчеркивают тонкие щиколотки.

Сердце рушится вниз и бьется в припадке. Мне не хочется верить своим глазам, но они не врут. Это Игнат. Их пара такая яркая и заметная, глаза выдавливает.

Смотрю на него долго и не дышу, пока перед глазами мерцать не начинает.

Реакция на увиденное поражает меня не меньше, чем эта картина. Тяжело пока уложить по полочкам в голове, что я все-таки поверила ему, решила, что он выделил меня из толпы.

– Хм… это обычная для него дело, – как бы невзначай говорит хостес. От нее не укрылось, куда я смотрю. Тело все замерло и мне больно даже пошевелиться.

– П-почему? – сдавленно спрашиваю.

– Игнат часто цепляет так девушек. Потом они едут в отель, – пожимает плечами.

Меня словно медленно поджигают. Правда, что открылась, такая горячая, стопы загораются.

Игнат со своей блондинкой о чем-то шепчутся и, не замечая никого вокруг, уходят из ресторана. До меня доносится аромат его туалетной воды. Терпкая и сладкая груша, что намертво въелась во все рецепторы. Выпить бы кислоты, может, вытравит. Потому что не хочу больше чувствовать ее. Это запах – синоним моего разочарования… в себе.

– Идем, – Вера говорит тихо, но меня как из рупора оглушает. Хлопает по барабанным перепонкам.

Слишком много я вложила в ту ночь. Кусок свой оставила в том номере.

Иду как в коматозе. Руки – плети, ноги переставляю с шорканьем. В голове тотальный коллапс и бедствие, политое розжигом. Спалить бы все на хрен.

А потом на меня накатывает смех. Истеричный и горький. Каждая клеточка моя источает его, содрогается в припадке. Не могу остановиться. Мы идем с Верой вдоль улицы, у меня уже глаза в пелене слез от этого смеха.

– Вот я дура, да? – переводя дыхание, говорю. Меня трясет от эмоций и чувств. Просто смешалось все в шейкере и долбится, соединяется, перемешивается.

Вера молчит. Обижать, что ль не хочет? А обижаться могу только на себя.

– Ты знаешь, к черту их. К черту Игоря, Игната этого… К чер-ту! Только надо взять себя в руки и идти дальше.

Слезы еще стекают по щекам. Но истерика сходит. В грудине еще что-то сжимается от обиды, выдавить хочется.

– Тая, у меня знакомой нужна уборщица два раза в неделю. Квартира хорошая, в центре. И деньги… тоже неплохие. Я могу тебя порекомендовать, – ловко переводит тему.

Уборщица? Она серьезно? Или считает, что я и так низко пала? Можно еще и покувыркаться в этой самой низине?

– Вера! Я – художница. Да, с работой сейчас проблемы, но… уборщица? – зло цежу. Как кнут хлещет эта злость.

– Ну, смотри. Только я тебя предупредила. Не успокоится твой Игорь, пока от тебя ничего не останется. Не найти тебе нормальной работы…, – чуть отходит вперед.

Я остаюсь стоять одна. На улице начинает крапать дождь. Капли крупные, но редкие. Слезы маскирует. Меня словно на нитки распустили, а связать что-то новое забыли.

Глава 10. Тая

Около полугода спустя…

Просыпаюсь оттого, что моя соседка по квартире гремит посудой. Делает это так громко, что в ушах стоит звонкий гул и голова трескается на крошки как старое засохшее печенье.

– Ой, прости, я, наверное, сильно шумела, – соседка бросает свои, слова словно шарики для пинг-понга швыряет.

Окидываю кухню взглядом и вижу погром. Недовольно вздыхаю и устало падаю на ближайший стул.

– Ты опять поздно пришла, да? – интересуется. А в глазах нехороший огонек загорается. Любопытство ее когда-нибудь погубит.

– Поздно.

Широко зеваю. Веки тяжелые, глаза закрываются. В теле привычная ломота, а ноги скованы кандалами. Так всегда после смены.

Полгода назад я так и не смогла найти работу. Мне словно все пути отрезали. Догадка, промелькнувшая в первые дни моих неудач, подтвердилась чуть позже. Вера оказалась права. Игорь мне так мелко и низко мстит.

Какой слепой и глупой я была, когда хотела рассмотреть в нем достойного и порядочного мужчину. При мысли, что мы с ним лежали в одной постели, занимались сексом, целовались, нутро выворачивает наружу и становится невыносимо душно даже в студеную осень.

– Было вчера что-то интересное на работе? – соседка присаживается рядом за стол. Рукой подперла подбородок и смотрит во все глаза.

Кожу стягивает от такого взгляда любопытного. Я ведь первое время рассказывала всякий бред, с которым сталкивалась в клубе, где работаю официанткой.

Мой телефон зазвонил из комнаты вовремя. Извинительно посылаю скукоженную улыбку соседке и выхожу из кухни.

На экране набор цифр.

Сердце каждый раз ускоряет свой ритм, превращается в спринтерского бегуна. Колотится по ребрам до нестерпимой боли.

Шумно сглатываю слюну, пока мигающий номер находится под моим гипнозом. И дышу часто и прерывисто.

– Алле? – голос ниже на пару тонов становится.

– Тая?

Тяжело выдыхаю. И прикрываю глаза.

Это не он .

– Юля, привет.

Устало опускаюсь на незаправленную постель и обвожу взглядом свою маленькую комнату.

Юля – моя однокурсница, вместе учились в Суриковском. Красивая брюнетка. Мечта многих в институте. Мы случайно встретились пару дней назад. Юля отдыхала с подружками в клубе, где работаю. Я долго плакала тогда в туалете. Она такая же шикарная, в красивом и дорогом платье. И я … смотрела на себя в зеркало и просто не узнавала себя. Уставшая, с темными кругами под глазами и наскоро заправленными волосами в косу.

– Давай встретимся, Тая? – и голос у нее такой нежным и обволакивающий, как медом обмазалась.

Перевожу взгляд на часы. Хотелось бы еще сегодня поспать. Вечером же снова на смену. Желание уволиться зреет давно. Оно баскетбольным мячом в грудь бьет и воздух выбивает.

– Где? – скромно спрашиваю.

– Где хочешь? Где удобнее?

Юля наверняка думает над каким-нибудь дорогим рестораном или кафе в центре. Я же избегаю таких мест как огня. Не хочу лишний раз случайно встретиться с Игорем. Хочу свести процент этой случайности до нуля.