Любовные многоугольники

— Нам с тобой тоже не стоит унывать. Что ни говори, наш местный телеканал еще не дал ответ по поводу предложенного мной тематического проекта. Будем надеяться, что недалёк тот час, когда мы вместе здесь, в городе, займемся интересной творческой работой.

— А если они не примут твой проект? – вяло поинтересовалась Назигуль.

— У нас в городе два телеканала, — невозмутимо парировала Айра, и тут же продолжила:

— Хорошо, возьмем крайний вариант: оба канала откажутся от моей идеи. Тогда до поры до времени оставим ее в покое. А пока откроем фирму по организации и проведению разных торжественных мероприятий и праздников. У нас в городе эта ниша свободна и, опять-таки, заметь, есть место творческой мысли!

— Тебе напомнить, что мы с тобой уже собирались тут открывать? – возмутилась Назигуль неиссякаемым оптимизмом подруги.

— Перечисляю по порядку: газету для автолюбителей, туристическое агентство, целый ряд специализированных магазинов: по продаже чая, обуви, российских кондитерских изделий и даже средств самообороны.

— Мы исписали горы бумаги, составляя бизнес-планы, набрали прайс-листов от разных оптовых фирм, обошли пешком город вдоль и поперек в поисках помещения для нашего очередного беспроигрышного дела! И что в итоге?! Ноль!

— Ах, да, чуть не забыла! Еще мы хотели организовать лотерею и собирались учредить какой-то международный фонд. И знаешь, что я тебе скажу, дорогая? Мне надоело ловить журавля в небе. Я хочу синицу в руках, и как можно скорей!

— Все перечисленные тобой коммерческие проекты, Нази, не состоялись только по одной причине, — миролюбиво заметила Айра: Они требовали больших денег, которых у нас пока нет. А творчество – это тоже своего рода бизнес, но более духовный и даже демократичный, чем та же коммерция. Поэтому при грамотном подходе…

— На данный момент ничего более грамотного или толкового, чем переезд в Алма-Ату, мы с тобой все равно придумать не сможем.

— Вспомни, сколько лет, с тех пор, как закрылась твоя районная газета, ты уже стоишь на рынке, Айра? И я стояла там же, пока не родила Дину. Здесь, кроме рынка, нам ничего не светит, пойми?

— Ты забыла, родная, еще один существенный нюанс, — вновь попыталась возразить Айра:

— В принципе, против Алма-Аты я ничего не имею. Культурный и научный центр страны, наша недавняя столица. Но ведь, Нази, кому как не тебе знать, что Алма-Ата – это тот самый город, куда я всегда мечтала въехать на белом коне? Сразу – на коне, а не нудно завоевывая эту, избалованную талантами красавицу.

— Дай-то бог тебе сначала въехать туда на поезде, дорогуша! — Назигуль гневно сверкнула взглядом, и эмоционально продолжила:

— У меня – одна молодость. Я не намерена тратить свои лучшие годы на пустые ожидания! У меня один только шанс – это ты! Понимаешь?!

— Айра, ты должна поехать в Алма-Ату и постараться выжать из Заремы все, что только возможно. Она-то ведь там устроилась!

Крепко сцепив пальцы, Айра молча слушала подругу. Жалостливой по своей натуре Айре было очень жаль Назигуль – красавицу и умницу, у которой дела не ладились ни с карьерой, ни с личной жизнью. Ей так хотелось помочь подруге, но и у самой тоже проблем хватало.

— На госслужбе с твоими талантами можно сделать неплохую карьеру, главное – попасть в эту систему! Конечно, от тебя мало что зависит, но будем надеяться, Зарема не наврала, и место ведущего специалиста в Министерстве культуры тебя, Айра, действительно ждет.

Заметив, что ее назидательный тон пришелся не по душе подруге, Назигуль побарабанила пальцами по столу и задумчиво произнесла:

— Знаешь, с годами я пришла к одному интересному выводу. Пословица «Друг познается в беде» морально устарела. Настоящий друг познается в радости. Ведь посочувствовать и пострадать за компанию, если надо, всякий сможет, а искренне порадоваться за близкого человека, без всякой зависти, без тайного умысла – способен далеко не каждый.

В ответ Айра грустно улыбнулась. А Назигуль с чувством сказала:

— Я верю, дорогая подруженька, что у тебя все получится и знаю, что любой твой успех – это всегда мой успех!

— Понимаю, ты очень ценишь нашу дружбу и по-своему привязана к нашему городу, но реальность такова, что Семипалатинск умирает на глазах. Даже когда здесь был полигон, власти не слишком о городе заботились, а теперь он и подавно никому не нужен!

Айра задумчиво кивнула головой. Назигуль продолжила давить на подругу:

— Кругом — сплошные рынки, кафешки, аптеки, да продуктовые магазины. Никто ничего не производит, разве что водку, и то большей частью «левую». На какую хорошую жизнь здесь мы можем рассчитывать? Вот, Алма-Ата – это уже абсолютно другой уровень, другие возможности! Что скажешь, моя дорогая?

Айра чувствовала себя неловко от того, что лучшей подруге приходится ее убеждать – уговаривать, как девочку – несмышленыша.

Она немного помолчала, теребя край скатерти, посмотрела в окно и с грустью заметила:

— Светает, совсем скоро мне нужно отправляться в дорогу, и когда нам теперь доведется встретиться – неизвестно. Но, раз надо – значит, надо!

— Прошу тебя, Нази, не переживай, если от меня долго не будет никаких известий! Ведь это только в сказках все получается легко и быстро. Дай мне время, договорились?

Предложение Заремы

Через день Айра Эмирова отправилась в южную столицу Казахстана – город Алма-Ату.

Айра всегда избегала дорожных знакомств, вагонных откровений, а потому весь не очень близкий путь она провела в попытках скоротать время.

Читала купленные в последнюю минуту на перроне вокзала газеты, смотрела в окно на бесконечную и равнодушную к ее мыслям степь, ворочалась на матрасе, пытаясь уснуть, а душа томилась неизвестностью и чувством возложенной на нее серьезной ответственности.

Вообще, Айра, при всей ее внешней безалаберности и веселом нраве, пожалуй, была самой ответственной из их дружной троицы.

В девятом классе она перешла в новую школу, где подружилась с Назигуль и Заремой.

Варилась в одном котле с ними и Зинка по прозвищу «Пончик». Но она часто пропускала занятия, поэтому дружила с девчонками от случая к случаю, так сказать, периодически.

Любимым делом Назигуль, младшего ребенка в семье, являлось, по ее же собственным словам, ничегонеделание.

Зарема, происходившая из не очень благополучной семьи, постоянно была озабочена решением личных проблем.

Так что за какой-либо практической помощью или моральной поддержкой подруги, как правило, обращались к Айре, или как ее еще называли в тесном кругу, к толстушке Айре.

Строго говоря, в отличие от Зинки, Айра толстой не была. И даже полной не была.

Невысокого роста, она имела тонкую талию и пропорциональное тело. Но, возможно, в силу характерной для нее женственности, Айра при своем сорокасемикилограммовом весе выглядела весьма аппетитной особой, за что и получила веселую приставку к своему имени.