Тот, кто дал твоим ланитам алый цвет весенних роз,Мог бы дать покой страдальцу, льющему потоки слез.Тот, кто смоляную косу превратил в тугой аркан,Мог бы вызволить беднягу из кольца твоих волос.Разонравилась мне повесть о Фархаде и ШиринВ миг, когда рабом любимой стал герой-каменотес.Мой удел – довольство малым, коль иного не дал бог.Тот, кто дал одним богатство, – нищету другим принес.Мир – красавица-невеста, за нее калым велик:Жизнью выкуп платит каждый, кто посватался всерьез.Мой удел – в саду лужайка, вдалеке от суеты,Лишь бы ручеек струился, кипарис высокий рос…О Хаджи Кавам! Рукою вечной скорби схвачен я.От разлуки у Хафиза кровью сердце облилось.
«Ты прекрасна, как Иосиф! – утверждает весь Шираз…»
Ты прекрасна,
как Иосиф! – утверждает весь Шираз.Люди лгут – я убедился: ты прекрасней во сто раз!Не хочу сравнить с тобою ни Хосрова, ни Ширин.Совершенство – вне сравнений и не требует прикрас!Посрамит любую розу губ твоих тугой бутон —Столь прелестного бутона не росло в садах у нас.Кипарис застыл на месте, увидав твой стройный стан.Сладкий голос твой услышав, онемел певучий саз.Ты сказала: «Все желанья эти губы утолят!»Отчего же не пошла ты дальше этих сладких фраз?Обещала, что за это ты возьмешь в уплату жизнь.Я боюсь, что ты задаром жизнь возьмешь – и кончен сказ.Стрелы взоров беспощадно осыпают щит души.До чего же меткий выстрел у ленивых этих глаз!А когда, стрелок искусный, ты нас гонишь с глаз долой —Реки слез глаза влюбленных исторгают каждый раз.Прочитай письмо Хафиза! Он – ковер у ног твоих.Для него одно словечко, мимолетный взгляд – приказ.
«Твоего изображенья не сотрут в душе года…»
Твоего изображенья не сотрут в душе года,Плавной поступи любимой не забыть мне никогда.Страсть к тебе такое место заняла в моей душе,Если головы лишусь я – не утешусь и тогда.Образ твой из воспаленной головы моей вовекНе изгладится – какая б ни грозила мне беда.Все забудет сердце, кроме груза страсти и тоски,Кроме грусти о любимой – а она со мной всегда.Сердце связано навеки прядями твоих волос —Не видать ему свободы вплоть до Страшного суда.Извинительно для сердца мчаться за тобою вслед:Для больного есть лекарство – как же не спешить туда?Если ж кто-нибудь не хочет стать скитальцем, как Хафиз, —Пусть не дарит безответно сердца той, что так горда!
«Иди к нам, строгий суфий!..»
Иди к нам, строгий суфий! Бокалы не пусты.Вино, коль приглядеться, – зерцало чистоты.Спроси у пьяных риндов о тайнах бытия:Вовек их не узнает тот, кто блюдет посты.Анка не поддается тенетам и силкам.Открой свои ловушки: в них ветер пустоты!Я прекратил погоню за мудростью, когдаВдруг ощутил поводья любви и красоты.Мне служба у порога дает немало прав:Нет-нет да и посмотрит хозяин с высоты!Срывай цветы веселья, какие бог пошлет,Поскольку не придется в раю нам рвать цветы.О сердце! Юность прахом, беспутная, пошла,Хоть в старости яви мне достойные черты.Одну-другую чашу ты осуши – и прочьСтупай, не напивайся до полной слепоты.Хафиз – мюрид Джамшида: он в чашу до зариГлядит и с шейхом Джамом беседует на «ты».
«Сокровища души моей – все те же, что и были…»
Сокровища души моей – все те же, что и были.И тайна, и печать на ней – все те же, что и были.Я тот же задушевный друг, немного захмелевшийОт запаха колец-кудрей – все тех же, что и были!Я не прошу рубинов в дар и россыпей жемчужин:Скупцы не сделались добрей – все те же, что и были.Твои уста, чей алый цвет моей окрашен кровью, —Все те же, сколько кровь ни пей, все те же, что и были!Моя религия – любовь, я – основатель веры.Озера полных слез очей – все те же, что и были.Тобой убитый – на тебя я снова уповаю:Глупцы не сделались умней – все те же, что и были.Всё так же дичь арканишь ты кудрями смоляными,Силки давно минувших дней – все те же, что и были.Хафиз, кровавых слез из глаз еще прольешь немало!Истоки счастья и скорбей – все те же, что и были.
«Вчера один аскет-отшельник зашел в питейный дом…»
Вчера один аскет-отшельник зашел в питейный дом,Нарушил он свои обеты – и напился вином.Уснул. Во сне ему явилась подруга юных дней.И старец воспылал любовью – и тронулся умом.Разбойник, мальчик-виночерпий, явился наяву —И старец этот мир покинул, и пил вино в ином.Огонь ланит, подобных розам, поджег его гумно —И сердце старца встрепенулось и стало мотыльком.Нарциссы юных глаз пропели волшебную газель —Сам Саади вдруг показался болтливым стариком.Фанатик-суфий, накануне разбивший свой бокал,Стал мудрецом, как только выпил бокал одним глотком.Спасибо,
утренние слезы, похожие на дождь:Вы льетесь, чтобы превратиться в жемчужины потом.Дворец возлюбленного шаха теперь – твой дом, Хафиз:И сердце, и душа поэта туда ушли тайком!
«Без изъянов нет друзей в наши времена…»
Без изъянов нет друзей в наши времена —Только звучная газель да бутыль вина.К совершенству узок путь – одиноким будь.Чашу взять не позабудь – лишь она верна.Лень и праздность нас гнетут на земном пути —Но и деятельность тут смысла лишена.Для взыскательных очей трезвого умаЧеловеческой тщеты призрачность видна.Думал вечно созерцать я твое лицо…Смерть – с большой дороги тать, грабит нас она.Поговорка не лгала: мылом добелаНе отмоете того, чья судьба черна.Лучше с милою на час прошлое забыть —Участь каждого из нас небом решена.Все, что строил человек, рассыпалось в прах.Лишь любовь стоит вовек прочно, как стена.Трезвым на земном пути не бывал Хафиз:У него душа вином вечности пьяна!
«Я сорок с лишним лет твержу с похвальной прямотою…»
Я сорок с лишним лет твержу с похвальной прямотою;Из всех нестоящих гуляк – я ничего не стою.За это продавец вина, к пьянчугам благосклонный,Ни разу чашу предо мной не оставлял пустою.Но ты не думай про меня, что я такой пропойца;Одежда – в пятнах, но душа – сверкает чистотою!Я – сокол на руке царя, да позабыл хозяин,Что птица гордая в родстве с небесной высотою.Печально, если соловей томится в клетке тесной,Когда певец, подобный мне, окончит немотою.Благоприятны подлецам вода и воздух Фарса.Пришла пора свернуть шатер. Пришел конец постою.Отныне станет мне кабак, а не дворец жилищем,Самоотверженных гуляк я дружбы удостою.Не прячь стыдливо под полой, Хафиз, хмельную чашу!Я на твою любовь к вину царю глаза открою.
«Ты видишь, что у шаха, забывшего обет…»
Ты видишь, что у шаха, забывшего обет,Нет ничего для друга, кроме обид и бед.Друг сердца сердце друга, как голубя, сразил,Забыв, что на охоту сам наложил запрет.Терплю немилость шаха. Знать, в сердце у негоСовсем великодушья и милосердья нет.Когда же унижений не станет сил терпеть —Безжалостные люди злословить будут вслед.Подай мне чашу, кравчий, сопернику скажи:«И Джаму не случалось пить из такой шербет!»Блажен всю жизнь на ветер пустивший пьяный ринд,Забывший в харабате и тот, и этот свет.А ты, заблудший суфий, забудь свой тарикат —Дороги не отыщет к святым местам аскет.Хафиз, в искусстве слова соперник твой – ничто.Молчи, не соревнуйся с ничтожеством, поэт!
«Вчера я видел сон: взошла луна…»
Вчера я видел сон: взошла луна.Разлуки долгой ночь при ней вдвойне черна.Дверь распахнется: друг из дальних странствийВернется! – таково значенье сна.Давай за это выпьем, виночерпий:Чтоб в дверь вошел он с чашею вина!И если б я живой воды отведалИ вечность мне была в удел дана —Я и тогда бы ждал вестей от друга,Глядел на дверь с рассвета дотемна.Вернись домой! Пускай тебе приснитсяТвоя осиротевшая страна.Тот, кто учил тебя жестокосердью,Упорен был и зол, как сатана.Пусть кротость в дверь войдет – и канут в ЛетуЖестоких притеснений времена.Что может знать о счастье нелюбивший?Взрасти любви и правды семена!Кто, как Хафиз, газель сложить сумеет,Чтоб шаху по душе пришлась она?
«Лекарь, прочь от изголовья! Болен я душой. Увы…»
Лекарь, прочь от изголовья! Болен я душой. Увы:От души моей нет вести, нету вести от главы.Если ты придешь к страдальцу – он тотчас в себя придет,Надо мной вздохни и выпей – пожеланья таковы.Коль со мной печаль разделишь – станет радостью печаль.Ни к кому не повернул я, кроме друга, головы.У тебя довольно злата, чтобы всех озолотить,У меня же за душою – только золото молвы.Не вели мне петь насильно, если песня немила.Если выгонишь – останусь безутешнее вдовы.Мне вина не наливайте – пьян я нынче без вина.Сердце нам одно дается – не терзайте сердца вы!А когда на строгость шаха горько сетует Хафиз:«Сам виновен!» – отвечает. А цари всегда правы…