Любой ценой

— Нет, не можете. — отозвалась Эмили. — В смысле не можете отдать ребёнка. Я знаю, что вы сможете найти любящих родителей. Но я не могу просить, чтобы ты отдала своего ребёнка. А если что-нибудь случится с тобой, я не смогу просить Хэмиша расстаться с единственной частицей тебя, которая у него — у нас — останется.

— То есть, — Хонор помедлила, переводя дыхание. — То есть ты хочешь, чтобы мы сохранили ребёнка?

— Конечно да! — взглянула на неё Эмили. — Не хочу сказать, что не испытываю самых разных чувств, поскольку это не так. Уж ты-то знаешь. Но это пройдёт, а если и нет, то как я могу требовать от тебя расстаться с ребёнком только чтобы пощадить мои чувства?

Хонор закрыла глаза, крепче прижимая к щеке руку Эмили и, к её удивлению, та хихикнула.

— Конечно, — продолжила Эмили; её голос и свечение эмоций были ближе к норме, — теперь, справившись с первым удивлением, я вижу приближение некоторых проблем. Уж не надеетесь ли вы двое, что я помогу вам их разрешить… опять?

— Честно говоря, — сказала Хонор, поднимая голову и немного неуверенно улыбаясь Эмили, — именно на это мы и надеялись.

* * *

— Хорошо, давайте рассмотрим проблему и варианты её разрешения, — сказала Эмили много позже этим вечером, когда остатки ужина были убраны со стола и трое людей и двое древесных котов снова остались наедине. Она практически восстановила контроль над эмоциями, и Хонор наслаждалась её спокойствием.

— Во-первых, вариант когда Хонор отдает своего — нашего — ребёнка не рассматривается. — продолжила Эмили. — Во-вторых, не рассматривается вариант выносить ребёнка естественным путем. В третьих, потенциальные политические осложнения в результате признания нами факта беременности в настоящий момент будут… серьёзными. И здесь, в Звёздном Королевстве, и на Грейсоне. В четвертых, — она переводила взгляд со своего мужа на Хонор и обратно, — каким бы способом мы ни разрешили проблему, я намерена принимать участие в воспитании этого ребёнка. Итак, отбросив первый вариант, что нам остаётся?

— В обычных обстоятельствах, — вступила Хонор, — учитывая, что мама с Беовульфа, решение было бы элементарным. Она бы стала суррогатной матерью. Но, боюсь, это не сработает.

— Почему нет? — спросила Эмили склоняя голову. Хонор взглянула на неё, а Эмили взмахнула рукой в жесте, который заменял ей пожатие плечами. — Со многих точек зрения это выглядит замечательной идеей. Интересно, подумали ли мы с тобой об одной и той же проблеме.

— Это было бы замечательной идеей, — согласилась Хонор с оттенком грусти. — У мамы беременность всегда протекала легко, да и близнецы достаточно подросли, чтобы она начала скучать по ребёнку на руках. Не могу себе представить лучшую суррогатную мать. Но с юридической точки зрения этому ребенку предстоит сместить Веру с позиции наследника лена Харрингтон и однажды мне предстоит заявить об этом публично. А в таком случае использование мамы как суррогатной матери привносит множество проблем. Если у нее заметят признаки беременности, то на Грейсоне решат — если мы не скажем им иного — что отцом ребёнка является отец.

Она сделала паузу и криво усмехнулась.

— Отцом ребёнка является отец, — повторила она. — Вам эта фраза не кажется такой же странной, как мне?

— Звучит немного специфически, — признал Хэмиш. — Однако продолжай.

— Я говорила о том, что все предположат, что ребёнок принадлежит маме, а она слишком публичная фигура, чтобы её беременность не была замечена хоть кем-то. В результате нам придется либо сказать всем, включая сюда и Конклав Землевладельцев, кто является подлинным биологическим отцом ребенка, либо лгать.

Она помотала головой, отбросив юмор.

— Я этого не сделаю. Я не могу. Не только потому, что это неправильно, но и потому, что когда правда наконец выйдет наружу, это будет для меня политической катастрофой. Намного лучше, с точки зрения грейсонцев и их политики, признать прямо сейчас, что ребёнок от Хэмиша, несмотря на все потенциально неблагоприятные последствия, чем быть пойманной на лжи касательно отцовства моего ребёнка до его рождения. И, — она перевела взгляд с Эмили на Хэмиша и обратно, — может быть я слишком много времени провела на Грейсоне, но я с ними согласна.

— Но в конце концов тебе придется им рассказать что случилось и когда, — отметила Эмили.

— Я намерена использовать моё юридическое и моральное право на приватность, — ответила Хонор. — Не хочу сказать, что мои грейсонцы будут счастливы, когда правда выйдет наружу, как бы её не подавали, но они примут мое право не говорить им ничего намного охотнее, чем мою ложь.

— Разве ты не обязана как Землевладелец Харрингтон информировать Конклав о рождении наследника лена? — спросил Хэмиш, сосредоточенно нахмурившись.

— Не совсем так.

Хонор повернулась и протянула Нимицу веточку сельдерея. Кот аккуратно разломил её пополам и передал половину супруге. Хонор секунду наблюдала как они с удовольствием — и разбрасывая огрызки — его поглощают. Затем вновь повернулась к Хэмишу и Эмили.

— Юридически я обязана известить Меча и Церковь, — сказала она. — Технически можно оспорить необходимость сообщать новость кому бы то ни было до момента рождения ребёнка. Поверьте, — мрачновато улыбнулась она, — этим утром я провела небольшое исследование по этому вопросу. Но, хотя закон требует, чтобы рождение наследника было представлено Протектору и Церкви и признано ими, на практике их всегда извещали как только была установлена беременность. Так что, говоря юридически, я обязана поставить в известность только двоих: Бенджамина и преподобного Салливана. Уверена, что Бенджамин оправдает моё доверие, а обеты преподобного требуют от него относится к подобной информации как к полученной на исповеди, по крайней мере пока ребёнок не родится.

— А после того? — спросила Эмили.

— А что будет после того, можно только гадать, — признала Хонор. — Не вижу способа скрыть рождение ребёнка, даже если бы и хотела этого. А я, честно говоря, не хочу это скрывать по множеству причин. Думаю лучшее, что мы можем сделать на самом деле — это выиграть девять месяцев в надежде, что политический климат изменится, прежде чем я сделаю публичное объявление.

— Мы можем подвергнуть эмбрион криогенной заморозке до тех пор, пока «политический климат» наконец не изменится, — медленно произнёс Хэмиш.

— Нет, не можем, — резко ответила его жена. Он посмотрел на неё, но она решительно помотала головой. — Хонор вскоре предстоит отправится в бой, Хэмиш. Как бы нам ни хотелось это отрицать, но она может и погибнуть. — Её голос слегка дрогнул и она взглянула через стол на Хонор. — Если Бог слышит мои молитвы, то этого не произойдёт, но временами мне кажется, что Он позабыл номер моего комма. И, на случай если это все-таки произойдёт, мы не станем лишать её ни единого мгновения, в которое она могла бы держать на руках собственное дитя.

Глаза Хонор вспыхнули и Эмили ей улыбнулась. Но затем старшая женщина вновь покачала головой.

— И, даже не учитывая этого соображения, — продолжила она, — это всё равно было бы неправильным решением. Если с Хонор что-то произойдёт, то обстоятельства зачатия ребёнка окажутся под вопросом. Я понимаю, что генетическая экспертиза признает его ребёнком Хонор и тебя, Хэмиш, но если Хонор погибнет — если её не окажется рядом, чтобы подтвердить обстоятельства зачатия ребёнка — то обязательно найдется кто-то желающий обвинить нас в каком-нибудь макиавеллевском заговоре с целью «украсть» лен Харрингтон.