Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Любознательные, непоседливые и забавные. Как разговаривать с детьми о важном просто и увлекательно
Шрифт:

И я сбегаю. «Я наберу Хэнку ванну», – говорю я, взбегая по лестнице, отправляясь в лучшую часть своего дня. Я закрываю дверь, запускаю воду и подбираю температуру. Не слишком горячая, не слишком холодная. Туда-сюда, будто я вообще могу добиться нужного результата. Но не стоит заблуждаться: вода будет слишком горячей. Или слишком холодной. Или и то и другое, потому что закон непротиворечия моим детям не писан. Я провалюсь. Но я спокоен. Потому что ванна заглушает крики. Там, в одиночестве на кафельном полу, я сижу со своими мыслями (под ними я подразумеваю телефон), наслаждаясь уединением.

Моя жена давно меня раскусила,

поэтому иногда она наносит удар первой. «Я начну купать Хэнка», – говорит она, разбивая мне сердце. Но она – простой человек, социализированный в прошлом веке, поэтому она упускает главную возможность. Она включает ванну, но вместо того, чтобы сидеть в телефоне, пока вода наполняется, она делает что-то осмысленное, например стирает белье. Или что-то вовсе необъяснимое, например возвращается в комнату, где находятся дети, чтобы… заняться ими?! Я знаю, мне должно быть стыдно. И мне действительно жаль. Но не по той причине, по которой следовало бы. Уединение – самая большая роскошь, которую мы можем себе позволить. Кто-то должен наслаждаться им. Лучше Джули, чем я. Но если не она, то определенно я.

И вот я здесь, сижу на полу в ванной, смутно осознавая, что безумие внизу еще безумнее, чем обычно. Хэнк (пять лет) воет на всю катушку, так что это должно быть что-то серьезное (и под серьезным я подразумеваю любую мелочь). Когда я не могу больше позволять воде наполняться, я выключаю ее и рушу свою безмятежность.

– Хэнк, ванна готова, – кричу я вниз по лестнице.

Никакого ответа.

– ХЭНК, ВАННА ГОТОВА! – кричу я, перекрикивая его.

– ХЭНК, ВАННА ГОТОВА! – повторяет Рекс с большим удовлетворением.

– ХЭНК, ВАННА ГОТОВА! – говорит Джули с большим раздражением.

Рыдания поднимаются ко мне. Медленно. Шаг. За. Шагом. Пока не придет Хэнк, запыхавшийся и вне себя от горя.

Я пытаюсь его успокоить. «Хэнк, – негромко говорю я, – что случилось?» Никакого ответа. «Хэнк, – повторяю я уже шепотом, – что тебя беспокоит?» Он все еще не может прийти в себя. Я начинаю снимать с него одежду, пока он пытается отдышаться. Наконец он оказывается в ванной, и я пытаюсь снова. «Хэнк, что тебя тревожит?»

– У меня… У меня нет…

Чего у тебя нет, Хэнк?

– У МЕНЯ НЕТ НИКАКИХ ПРАВ! – вопит Хэнк, снова разразившись слезами.

– Хэнк, – тихо говорю я, все еще надеясь успокоить его, но теперь мне уже любопытно:

– Что такое права?

– Я не знаю, – хнычет он, – но у меня их нет.

* * *

На этот раз Хэнку действительно был нужен философ. И, к счастью для него, такой нашелся.

– Хэнк, у тебя есть права.

Это привлекло его внимание. Слезы немного поутихли.

– Хэнк, у тебя есть права. Много прав.

– Есть? – спросил Хэнк, переводя дыхание.

– Да, есть. Хочешь о них узнать?

Он кивнул.

– Ну, давай поговорим о Тайги. – Тайги для Хэнка был Хоббсом Кельвина [6] – игрушечным белым тигром и его постоянным спутником с самого рождения. – Могут ли люди забрать у тебя Тайги?

– Нет, – сказал он.

– Могут ли люди играть с Тайги без спроса?

– Нет, – сказал Хэнк, – Тайги – мой. – Слезы почти исчезли.

6

Кельвин и Хоббс – герои одноименного комикса американского художника Билла Уоттерсона. В комиксе отражены проделки шестилетнего мальчика Кельвина и его плюшевого тигра Хоббса. – Прим. ред.

– Правильно, – сказал я. –

Тайги – твой. И это значит, что у тебя есть право на него. Никто не может взять Тайги или играть с ним, пока ты не разрешишь.

– Но кто-то может взять Тайги, – возразил Хэнк, готовясь снова заплакать.

– Верно, – сказал я. – Кто-то может забрать Тайги. Но будет ли это нормально? Или неправильно?

– Это было бы неправильно, – сказал он.

– Это точно. Вот что значит иметь право. Если будет неправильно, что кто-то возьмет Тайги, у тебя есть право, чтобы его не брали.

Лицо Хэнка просветлело. «Я имею право на все мои тигрушки!» – сказал он одно из многочисленных выдуманных им слов.

– Вот именно! Имеешь! Вот что значит быть твоим.

– У меня есть право на все мои тигрушки! – повторил Хэнк.

– Да, есть!

И тут его милое личико изменилось. Он снова зарыдал.

– Хэнк, почему ты расстроен?

У меня нет прав на Рекса.

Это и был источник безумия внизу. Хэнк хотел играть с Рексом. Рекс хотел читать. И Хэнк и правда не имел прав на Рекса.

Я объяснил: «Нет, у тебя нет прав на Рекса. Он сам решает, хочет он играть или нет. У нас нет прав на других людей, если они не дают обещания».

Это упрощение. Иногда мы имеем права на других, даже если они нам ничего не обещали. Но я решил приберечь более подробный разговор до тех пор, пока ученик будет менее расстроен. Вместо этого мы поговорили о том, что Хэнк может делать самостоятельно, когда Рекс захочет почитать.

* * *

Будучи на грани слез, Хэнк сделал острое замечание о правах. Я начал с вопроса о том, может ли кто-то взять Тайги без его разрешения. Он ответил, что нет. Но через долю секунды он передумал. Кто-то может взять Тайги без его разрешения. На самом деле Хэнк именно так и поступил с Рексом. Аналог Тайги для Рекса был назван Жирафиком. (Прежде чем критиковать имена, данные Рексом и Хэнком, вы должны понимать, что я был еще менее изобретателен: моими спутниками были обезьяна Обезьяна и жираф Жираф.) Когда Хэнк только научился ползать, он при любой возможности забегал в комнату Рекса, клал Жирафика под подбородок и уходил так быстро, как только мог. Рекс имел право на Жирафика, точно так же как Хэнк имеет право на Тайги. Но Хэнк мог забрать Жирафика и делал это.

Что это говорит нам о правах? Ну, право Хэнка на Тайги защищает его владение им. Но защита, которую обеспечивает это право, не материальна. Вокруг Тайги нет силового поля, которое не позволит другим забрать его. Скорее право предоставляет, выражаясь философски, нормативную защиту. Это значит, она порождается нормами, или стандартами, которые регулируют правильное поведение. Тот, кто стремится вести себя хорошо, не возьмет Тайги без разрешения Хэнка (по крайней мере, без действительно веской причины – подробнее чуть позже). Но не все хотят быть хорошими. Защита, которую обеспечивает право, зависит от готовности других признавать и уважать его.

* * *

Прежде чем мы продолжим, небольшое уточнение о языке и людях, которые к нему относятся требовательно. Я спросил Хэнка, может ли кто-нибудь взять Тайги без его разрешения, и он ответил «нет». Потом он подумал и сказал «да». Первый ответ верный. Второй тоже.

Стоп, что? Как это возможно? Такие слова, как «можно» и «мог бы», очень гибкие. Вот небольшая история, чтобы показать вам, что я имею в виду.

Когда я учился в Оксфорде, друг привел меня в бар при колледже. Он попросил две пинты пива.

Поделиться с друзьями: