Люди «А». Второе издание

Но всё-таки мне сложно было поверить, что Савельев решил дать мне поблажку.

– Что, Анатолий Николаевич? – переспросил я.

– Д-давай сюда свой п-пулемёт, – повторил он.

Я не ожидал того, что произошло дальше.

– Саша! – скомандовал Савельев ближайшему бойцу. – Б-быстро бери пулемёт и тащи к-километр.

П-потом отдавай ближнему, тот с-следующему и так далее. Все п-поняли? А то идёте н-налегке.

Но поразило меня не только это. А то, что Савельев нёс пулемёт наряду с остальными. Нёс последним, когда силы у всех были уже на исходе.

Прошлое. 1946–1971

Есть такое английское выражение – self-made man. Человек, который сделал себя сам. Обычно так говорят о тех, кто достиг успеха без посторонней помощи. И часто под успехом понимается самое простое и понятное – разбогател.

Савельев больших богатств не скопил. Но чего достиг, того достиг сам. Он действительно сам себя сделал.

Его родители расстались вскоре после рождения сына. Отец пропал, а мать быстро завела новую семью. Ребёнок от прошлого брака стал обузой. Мальчика к себе на воспитание забрали бабушка и дед.

Дед умер, когда мальчику было четырнадцать. Тогда он подошёл к бабушке и сказал: «Я воспитаю себя сам». Сказал, как отрезал.

На удивление бабушки Толя начал проводить часы за чтением. В будни он усиленно занимался боксом. По выходным – ходил в театр. Ходил один: мальчишкам со двора это было неинтересно. Мальчишки мечтали стать ворами – это казалось романтичным.

А Толя ходил на спектакли. Садился как можно ближе к сцене и смотрел очень внимательно.

Физический факультет педуниверситета, а потом психологический факультет Высшей школы КГБ развили его аналитические способности, талант психолога и даже театральные навыки.

Он был прекрасным актёром.

Девяностые. Москва – Грозный

В начале девяностых «Альфу» использовали в спецоперациях по выявлению торговцев оружием, наркодилеров, бандитов и тому подобной публики. Милиция почему-то перестала с ними справляться. А часто и находила с ними общий язык.

Кстати о языке. Мы учились говорить на фене. Кто-то притащил на базу словарь блатных слов – читался на ура.

Савельев мастерски научился говорить на фене, а ещё – по-бандитски сплёвывать слюну. Мы просили его изобразить пахана, и он, при всей его врождённой интеллигентности, моментально становился отъявленным бандюганом. Мы хохотали, а он, вдохновлённый благодарной публикой, входил в раж.

Как-то перед Новым годом агентурная сеть засекла чеченскую банду. Они искали оружие. По мнению КГБ, для проведения серий терактов с целью провокации столкновений на межнациональной почве. Полковнику Савельеву и Владимиру Луценко поручили выйти на контакт с группировкой. Легенда была простая: они торговцы и готовы продать оружие.

Операция получила название «Капкан».

Савельев и Луценко готовились к спектаклю очень серьёзно: от того, как они сыграют свои роли, зависела их жизнь.

Готовились тщательно: отрабатывали блатные жесты, говорили на фене, тренировали характерную бандитскую улыбочку. Даже ходить стали вразвалочку.

Анатолий Николаевич полушутя-полувсерьёз предлагал залить волосы гелем.

Как-то утром он пришёл на работу в часах из белого золота. Сразу этого не заметили: подумали, сталь или серебро. Но в подразделении нашёлся один глазастый.

– Анатолий Николаевич, – хитро прищурившись, начал он, – вы, кажется, уже совсем в образ вжились.

– В смысле? – не понял Савельев.

– Я про часы золотые. Сейчас все замашки бандитские переймёте. А на нашу зарплату не разгуляешься. Будет внутренний конфликт.

– Золотые? Это золото? – удивился Анатолий Николаевич. Поднёс руку к лицу, зажмурил один глаз, внимательно разглядывая часы. – По-моему, золото жёлтое…

– Золото разное бывает. И марка очень дорогая.

– Тьфу ты, господи. Зять с дочерью на день рождения подарили. Он у меня богатый. С ума сошли, что ли? – возмутился Савельев.

На следующий день он явился на службу без часов.

– Товарищ полковник, а где же часы? – спрашиваем.

– Часы? А, подарил.

– Подарили?!

– Да встретил вчера старого товарища, а у него юбилей. Звал отпраздновать, но пришлось извиниться, не мог. А часы подарил. Хороший мужик.

Мы только переглянулись.

Так или иначе, встреча с бандитами прошла на ура. Чеченцев принимал «авторитет» Луценко. Принимал шикарно, как дорогих гостей. Савельев изображал «младшего». Вся красота снималась на семь камер. Я видел эту запись. Савельев и Луценко говорили и вели себя как настоящие уголовники – напористо, развязно, но соблюдая понятия. На чеченцев приём тоже произвёл впечатление, так что хозяева получили встречное приглашение – в Грозный, где переговоры должны были продолжиться.

«Альфа» вылетела на Кавказ брать бандитов.

Гостей принимали в богатом грозненском доме. Во время пиршества ворвались бойцы «Альфы». Скрутили всех – в том числе и наших. В интересах дела их отделали наравне с чеченцами и приковали друг к другу наручниками.

– Славно сработано, ребята, – говорит руководитель операции. – Отстёгивайте наших.

Савельев и Луценко крутят головами – где ключи?

– Ключи… Потерял… – мямлит младший сержант.

Мужчины – побитые, помятые, прикованные друг к другу – начали смеяться. Это было и вправду смешно.

Пока искали ключи, побитый Савельев в «браслетах» читал Луценко стихи Цветаевой. Столь же артистично, как пару часов назад ботал по фене.

Это было не единственное приключение такого рода. Мы очень интенсивно работали по группировкам. И Савельев демонстрировал настоящие чудеса.

1988, осень. Нагорный Карабах

Савельева захватили армяне.

Армянские группировки были отлично подготовлены: их бойцы прошли войну. Их командиры были умны, злы и расчётливы. Воевать с ними было сложно. Обмануть – ещё сложнее.

Анатолия Николаевича не было уже больше суток. Шансы на его вызволение из плена таяли. Откровенно говоря, их уже практически не было.

Четверо офицеров сидели за столом в маленьком доме в горном селении и ломали головы, по сотому разу проговаривая одни и те же соображения.

– Может, всё-таки штурмануть? Попробуем?

– Армяне Савельева убьют сразу. Как только поймут, что мы за ним.

– Да. Эти могут. Но делать-то что?

– Может, всё-таки штурмануть? Есть ещё варианты?