Люди долга и отваги. Книга первая

— А ну, за стол! Еще, наверное, не обедали?

В ответ раздался дружный смех.

— Над чем это вы?

— Да вот, мам, рассказ Шукшина «Как зайка летал на воздушных шарах» Сашка в лицах читает. Умора.

— У Саши действительно есть талант, Вася. Ему надо в драмкружок ходить. Давайте книжку в сторону и побыстрее. Через пятнадцать минут мы должны выйти из дому.

— А куда?

— Идем фильм смотреть про Шукшина. «Праздники детства» называется.

— Это тот, что у нас снимали, — уточнил Василий.

— Тот, тот.

…Погас свет в зрительном зале, и на экране замелькали знакомые места, лица. Исподволь Шевцова наблюдала за Сашей. Он был сосредоточен. А когда на экране появился главный герой фильма Ваня Попов, Саша встрепенулся, сияя улыбкой, уставился на Шевцову.

— Да ведь это же Сережка, — зашептал он. — Наш Сережка Амосов. Он со мной в одном детдоме…

— Тише, тише, — успокаивая мальчика, сказала Ида Федоровна и взяла его за руку. Так они и просидели весь фильм.

Алтайское солнце клонилось к закату, когда Шевцова с мальчишками вышла из кинотеатра.

— Тетя Ида, а какой наш край красивый, — заметил Саша. — Я на горе Бикет не раз бывал, а такого не замечал, как сейчас в кино. Вы правы были: пас Шукшин коров. И у Сережки тоже здорово все получается, как будто на самом деле.

— А он и в самом деле, Саша, так же, как ты, летом отцу помогает стадо пасти. У него тоже мамы нет, поэтому он и в детдоме.

— Вы и про него все знаете? — изумился парнишка.

— Все я про вас знаю, все.

— Тетя Ида, а я бы эту роль тоже мог сыграть, правда!

— Конечно, я даже в этом не сомневаюсь. Есть у тебя способности, что там говорить.

При эти словах Ида краем глаза посмотрела на Сашу и заметила, как тот горделиво приосанился.

— А вы и в Сережке талант замечали?

— Замечала.

— Вот здорово! Значит, вы все, все про нас знаете? — не успокаивался Саша.

— Все знаю, — подтвердила Ида. — А как ты думаешь, что больше всего в людях ценил Василий Макарович?

— Ну, наверное, юмор?

— Может, и это. Да только больше всего он в людях ценил качества, как он сам говорил, «не подлежащие пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту…» Заметь: на первом месте у него — честность!

— Я больше никогда не буду, — выдавил он из себя.

— Что не будешь?

— Я вам соврал, что стихи пришел на Бикет слушать, рассказы. Нет. Я знал, что народу в этот день много собирается. Я у той крашеной тетки хотел кошелек стащить. Он у нее в сумке сверху лежал, а сумка не застегнута была. А когда услышал вас и то, как вы про детей написали, решил: послушаю, а потом…

— Что потом? — переспросила Шевцова, почувствовав, как у нее похолодело в груди.

— Потом тетка ушла, и я не успел…

— Да, Саша, — облегченно и горестно произнесла Ида Федоровна. — Плохо. Ведь у тебя это не первый раз. Значит, снова решил попробовать старое вспомнить.

— А вы и про то знаете?

— Знаю, мы тогда с нашей сотрудницей все деревни, прилегающие к городу, объехали, три ночи не спали, за вас же переживали. Я тебя в ватаге мальчишек приметила, когда вы убегали от милиции. Кражу-то вы на моем участке хотели совершить, а распутывать пришлось вон аж где, в деревне вашей. Я потом все время следила за твоим поведением в детдоме, боялась, что сорвешься. Да и вообще обидно, когда такие мальчишки, как ты, выбирают ложный путь. Побудешь у меня еще несколько дней, — перевела она разговор на другую тему. — Я твоему отцу позвонила, вернее, позвонила нашему участковому, а он передал твоему отцу, чтобы тот не беспокоился за тебя.

— Переночую, а завтра поеду, — ответил Саша. — Я вам твердо обещаю, что воровать больше не буду. Вот посмотрите.

— Верю, Саша, верю!

Ольга Сазонова СПАСИБО, ТОВАРИЩ УЧАСТКОВЫЙ

Есть люди, общение с которыми даже с первого знакомства обогащает вас, радует. Встретишься с таким человеком, поговоришь разок-другой по душам и чувствуешь, что давным давно знаешь его и друг он тебе верный и товарищ. Подобное чувство довелось испытать, когда познакомилась с Николаем Степановичем Наумовым.

Худощавый, неулыбчивый, кареглазый капитан милиции располагает к себе прежде всего серьезностью, внимательным и доброжелательным отношением к окружающим. Более пристальный взгляд позволит разглядеть другие симпатичные черты характера этого человека и, в первую очередь, житейскую мудрость, душевную щедрость. И не простую щедрость и мудрость, а деятельную, приносящую людям добро.

Жила в селе Павлово девочка, сирота. Подросла, заневестилась. Как-то раз подходит она к участковому инспектору и говорит:

— Николай Степанович, парня, с которым гуляю, знаете?

— Знаю, конечно, а что?

— Да вот сватает, выходить ли?

— Выходи, дочка, не пожалеешь.

— Да пьет же!

— Ничего, он парень умный, слабоват только, а ты девушка с характером, исправишь его.

Поженились молодые, уехали на Урал. Через год-другой приезжает «зять» и прямо к «тестю» — спасибо, дескать, Степанович, и руку жмет крепко. «За что же?» — удивляется Н. С. Наумов. «А за то, что человека во мне сумел разглядеть, поддержал, когда все меня пьяницей считали. Сейчас живу хорошо, металлургом работаю. И семья дружная».

Это не единственный «крестник» Николая Степановича, не один он вспоминает участкового инспектора добрым словом. Два юноши сейчас в армии служат. Оба на учете в милиции состояли. Один — Геннадий Б. никак не хотел учиться, лентяй несусветный, чуть ли не с детских лет пристрастился к выпивке. Не однажды Николай Степанович отвозил его на своем мотоцикле в Великореченскую школу на занятия. С грехом пополам закончил 8 классов. «Толкнули» парня в Санчурское ГПТУ и опять та же картина — прогулы, двойки, жалобы преподавателей. «Воевал» участковый с ним упорно. И только в армии Геннадий понял, что война эта была не против, а за него самого. Теперь приходят домой от солдата письма, и почти в каждом примерно вот такие наставления братьям (их трое — учатся в 7, 8 и 9-м классах):

«Вы знаете, как Наумов старался меня выучить. А я дураком был — не понимал, что он мне добра желает… А теперь вот стыдно, что у меня 8 классов, все кругом грамотные, один я в недоучках хожу… Смотрите, учитесь хорошо…»

Также благодарит Наумова за науку в письмах из армии и второй — Владимир К. Жил он в Павлово, Алексеихе. Рос воришкой, учиться не хотел. Но интересовал Володя участкового не только как «неблагополучный», а и как смышленый, смелый паренек. В беседах с ним Наумов нет-нет да и сведет разговор на свою профессию — рассказывал, чем она интересна, романтична, не скрывал и трудностей. Зерно проросло. Сейчас в письмах к участковому инспектору Владимир пишет, что не мыслит свою будущую жизнь без милиции, просит объяснить, как поступить на службу в органы внутренних дел. Николай Степанович ответил, что в первую очередь нужно иметь как минимум среднее образование. И Владимир уже закончил в армии 9-й класс…