Люди Домино
Шрифт:
Принц скорбно посмотрел на него.
— Я думаю, именно так, возможно, и обстоят дела.
— Худо дело, приятель. Значит, твою женушку охаживает другой член. Это унизительно. Но тебе некого винить, кроме себя самого.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, ваше высочество, что ты ей дал слишком много свободы. Она с самого начала получила от тебя все, что хотела, так что тебе больше нечего ей предложить, чтобы завлечь. Ей стало скучно. Ничего не поделаешь — все птички таковы. — Стритер замолчал и нажал гудок, привлекая внимание школьницы. Высунув язык, он быстро облизнул нижнюю губу. — Не выкидывать же ее из постели
Принц, казалось, не заметил этого.
— Ответьте мне, мистер Стритер, — пробормотал он. — И я бы хотел, чтобы вы были предельно откровенны. Что бы вы предложили в моей ситуации?
— Устрой им какую-нибудь пакость, приятель. Не могу похвастаться, что мысль оригинальная, но от этого она хуже не стала. Женщины любят силу. Вот, к примеру, почему к парням вроде меня липнет столько юбок, что и не знаешь, что с ними делать, а у таких, как ты, жены трахаются с кем ни попадя, стоит вам только отвернуться? Знаешь, в чем причина?
Принц медленно, торжественно повел головой из стороны в сторону.
— Это потому, что ты боишься женщин, а я — нет. Я знаю, как обращаться с ними, как дать им то, что они хотят. Это игра, Артур. И вот что грустно, вот в чем трагедия, черт побери: ребята вроде тебя так никогда и не выучивают правила.
— Значит ли это, мистер Стритер, что вы никогда не были влюблены?
Голосом, по которому сразу стало ясно, что он никогда больше не будет отвечать на подобные вопросы, мистер Стритер сказал:
— Всего раз.
На Шафтсбери-авеню Стритер резко съехал на автобусную полосу, и принц спросил, куда они направляются.
— Это недалеко. Я тебе обещаю.
— Но я сегодня должен сажать дерево. Меня ждут дети.
— В жопу твоих детей!
Принц моргнул.
— Что вы сказали?
— Извини, — пробормотал мистер Стритер. — Извини, приятель. Так, случайно вырвалось.
Две минуты спустя Стритер остановил машину неподалеку от вокзала Кингс-Кросс на парковке для спецтранспорта, выключил двигатель, распахнул бардачок, вытащил поношенную, выцветшую бейсболку и дал ее принцу.
— Это что?
— Маскировка, шеф.
Принц уже начал привыкать к этой незнакомой вещице, нахлобученной ему на голову, когда задние двери автомобиля распахнулись и внутрь втиснулись два толстяка, принеся с собой запах топленого сала и раздавленного на дороге животного.
Один из них подался всем телом вперед и уставился на Артура.
— Так это он? — на раскатистом мокни [55] проговорил он. — Е-мое, да он еще уродливее, чем я думал.
55
Это слово образовано от mock(поддельный) и cockney(язык лондонских низов) и используется для обозначения диалекта, которым пользуются, в частности, политики для завоевания популярности.
Другой сунул наследнику престола под нос промасленный картонный контейнер с объедками.
— Золотые арочки? [56] — спросил он, вводя принца в полное недоумение.
Артур так никогда и не научился различать этих
двоих. Они казались ему почти близнецами — оба с мощными шеями, оба толстомордые и небритые, оба в замызганных рубашках, потрепанных пиджаках и заляпанных плащах. От них и пахло одинаково — улицей, грязными деньгами и коррупцией.56
Имеется в виду символ «Макдоналдса» — желтая буква «М», выписанная в форме арок.
— Я — главный инспектор полиции Джордж Вертью, — сказал один из них. — А этот жирный хрен — сержант полиции Вине Мерси.
— Что все это значит? — спросил принц, с трудом прогоняя изумление из своего голоса.
— Небольшая командировочка, — сказал один из них. Вертью? Мерси? [57] Понять, кто именно, было невозможно. — Оттянемся чуток.
— Сидите тихо, — рявкнул Стритер. — Сейчас пойдем внутрь.
57
В переводе с английского эти слова означают соответственно «добродетель» и «милосердие».
— Вы собираетесь уезжать? — с надеждой в голосе спросил Артур.
Стритер посмотрел на него так, будто собирался сказать, чтобы принц сидел и помалкивал, но тут кто-то постучал по лобовому стеклу, обошел машину и удивительным образом втиснулся на заднее сиденье к толстым полицейским.
У новоприбывшего были седеющие (слишком длинные) волосы, до неприличия огромное количество золотых цацек, он нервничал и постоянно потел.
— Стритер? — сказал он и кивнул в сторону принца. — А это еще кто? Что он здесь делает?
Этот вопрос вызвал большую, чем обычно, ухмылку у Стритера.
— Это Артур Виндзор. Артур, это…
— Мистер Икс, — оборвал Стритера новоприбывший, внезапно впадая в неистовство.
— Бога ради, ведь это же будущий король Англии. Если вы не можете быть откровенны с принцем Уэльским, то с кем тогда вы сможете быть откровенны, черт побери?
Человек, казалось, смутился.
— Конечно. Прошу прощения. Меня зовут Питер. — Он протянул руку, и принц машинально пожал ее.
На заднем сиденье один из полицейских рыгнул, и на несколько злосчастных секунд в воздухе повис запах полупереваренного бигмака.
— Пора двигаться, — сказал Стритер и открыл дверь, впуская внутрь благодатную струю свежего воздуха.
Все впятером прошли на вокзал.
— Ты, наверное, спрашивал себя, а что же такое амперсанд… — сказал Стритер.
— Вкуснотища! — рассмеялся один из толстяков.
Стритер продолжил так, будто его никто и не прерывал.
— По сути, это натуральное вещество. Растет при определенных условиях само по себе. Вот Питер… как ты это называешь, Пит? Он его собирает, он… его пожинает для нас.
Седоволосый зарумянился.
— Но спрос значительно превышает возможности. Ребятки так присосались! Пьют — не оторвать, приходится делать эрзац. У одного моего приятеля есть приятель, который знает одного мужика, который сидел с одним типом, который сношает сестру одного деятеля во Франции, который петрит в симпатической химии. Результаты — амперсанд, который можно производить тоннами. Мы встречаем курьера, который приезжает поездом.