Люди и куклы (сборник)

Появляются Роман и Димдимыч.

Димдимыч. С добрым утром!

Роман. Что стряслось, Птица! Почему ты не явился на репетицию?

Синицын. Тише ты… Ванька заболел. Сейчас была «неотложка». Сказали — ложный круп. Если Ванька скоро не выздоровеет, поедешь в Канаду один. Начинайте репетировать с Димдимычем. Вы же можете подавать Ромашке мои реплики? Репризы, конечно, проиграют… Но для тех, кто не видел наш номер… В конце концов, Рыжий в старом цирке обычно выходил под шпрехшталмейстера. Это нормально.

Димдимыч. Кого ты пытаешься убедить, Сергей? Нас или себя?

Роман. И по канату Димдимыч тоже быстренько пройдется, и стойку на одной руке — ему это раз чихнуть! Послушай, есть какой-нибудь Айболит, который Ваньку быстро подымет на ноги? Из-под земли достану.

Димдимыч. Я по опыту знаю, родительскому конечно, что при Ванькином заболевании Айболит бесполезен. Форсировать здесь нельзя. Все пройдет, я не сомневаюсь, но не сегодня и не завтра. И даже не послезавтра. А до отъезда остается три дня. Мы с Романом, конечно, попробуем порепетировать, посмотрим, что получится. Верно, Роман?

Синицын. Что мы на площадке стоим? Зайдите.

Роман. Оставь меня в покое!

Димдимыч. Но ты, Сергей, должен нам пообещать, что, если твой сын через два дня наладится, ты поедешь. А Алиса Польди, она…

Роман. Да Алиса будет беречь Ваньку пуще глаза своего! Она его в ассистенты в собачий номер хочет взять.

Синицын. Быстро же ты своего Айболита забыл.

Роман.

Тита-дрита, тита-дрита, ширфандаза-ширванда! Мы родного Айболита Не забудем никогда!

Картина седьмая

Кухня в доме Романа и Алисы.

В гостях у них — Синицын.

Роман. Как тебе вырваться удалось? Ванька как, какая температура?

Синицын. Почти нормальная. Ваньку соседка стережет.

Роман. Святая мать Мария! Так, значит, все в порядке? Завтра Алисочка его забирает, а мы с тобой…

Алиса (Синицыну). От Леси есть что-нибудь новое?

Синицын. Ничего. Телефона у нас нет, переслать письмо мог случай не представиться, а по почте из Канады письма небось целый месяц идут.

Роман. А может быть, Леся звонила матери и просила передать что-нибудь для тебя?

Синицын. Позвонить советуешь? И услышать: «Нет, не звонила. А вы знаете, Сергей Димедролович, сколько долларов стоит телефонный разговор из Монреаля?» Нет, к чертям! Знаете, Ванька стал какой-то вялый, скучный. Лечится послушно, а сегодня никак не мог заглотнуть свой олететрин. Лекарство, говорит, противное. И даже сказки мои слушать не захотел.

Роман. Представляешь, Алисочка, он ему сам сказки сочиняет. Я одну слышал: там людоед по имени Фома положил зубы на полку и радостно поступил продавцом в кондитерский магазин.

Синицын. Погоди. Вот я тут написал.

Роман. Что это? Новая сказка?

Синицын. Это в наше Управление. Я тут объяснил, как умел. Прочтите.

Алиса. Поужинаешь с нами, Сережа?

Синицын. Нет, спасибо. Мне надо возвращаться к Ваньке.

Роман. Да, свалял ты Ваньку…

Алиса. Сережа, ты хочешь, чтобы мы передали твою объяснительную в Управление? Я завтра передам. Может, все-таки выпьешь чаю?

Синицын. Спасибо, не хочется. Роман, скажи, как прошла сегодня репетиция с Димдимычем. Что, получается?

Роман. Замечательно получается! Великолепно! Уж во всяком случае, лучше, чем с тобой.

Синицын. Я так и думал. Желаю счастливых гастролей.

Алиса. Боже мой! Как с вами трудно. Когда вы оба станете взрослыми?

Синицын. Я — прямо сейчас.

Роман. Ах, Птица. Нелепые мы с тобой люди. Одно слово — клоуны.

Синицын. Давайте чай пить.

Роман. Я придумал, как объяснить Лесе, что ты не приехал на гастроли. В последний момент вывихнул на репетиции ногу. Производственная травма. А что?

Синицын. Ври что хочешь. Только про Ваньку пока ничего не говори. Он все время спрашивает, когда мама приедет? И какая она.

Роман. Ты ему фотографию показывал?

Синицын. Нет. Даю словесный портрет, так, в общих чертах.

Алиса. А ты письмо ей написал? Отдай Роману.

Синицын. А о чем писать? Что люблю ее? Она и так это знает.

Роман. Я скажу, что в спешке забыл твое письмо. Я за тебя, Птица, ей такое письмо сочиню!

Алиса. Вот и сочини. Даже если бы Сережа тебе такое письмо передал, ты бы его обязательно забыл.

Роман. Это почему?

Алиса. Потому. Забыл, и все. И Сережа на тебя не обиделся бы.

Роман. Не на меня, а на тебя. Мне бы он просто плюх навешал. Правда, Птица?

Синицын. Не знаю. Ничего не знаю.

Картина восьмая

Дома у Синицына.

Соседка разгружает хозяйственную сумку.

Соседка. Вот лимоны и молоко. Боржоми я не достала.

Синицын. Спасибо вам, Мария Евтихиановна.

Соседка. Запомнили. Друг ваш уехал?

Синицын. Улетел. Парит сейчас над Европой. Небось затевает уморительные беседы с бортпроводницей: Соло-клоун Роман Самоновский! А моя фамилия теперь с афиш на рецепты переехала. Вот Синицын — олететрин, Синицын — димедрол, ацетилсалициловая кислота — тоже Синицын.

Соседка. Не расстраивайтесь. От супруги вашей какие вести?

Синицын. Никаких.