Люди, Лодки, Море Александра Покровского
Шрифт:
Не совестно людям в глаза смотреть.
Спросите у любого бывшего подводника на улице через сутки после аварии, и он скажет: в носовых умерли все, в корме — есть живые, но время идет на часы, и если в момент аварии сидели по тревоге, то это больше, чем двадцать человек, если сидели по боевой готовности номер два — в два раза меньше.
"Как кислород?"
"Исходим из худшего: они в темноте не нашли ни водолазного белья, ни аварийного запаса пищи и воды, ни гидрокостюмов, ни дыхательных аппаратов. Клапаны ВСД — воздуха среднего давления, чтоб поджать воду, а заодно и углекислый газ разбавить, они тоже не нашли. Они не знают,
Стоит добавить: наш человек.
Наверное, всем интересно, когда же он не выдержит. Поэтому и не просили помощи от англичан. Выясняли, когда же наступит предел.
Предел наступил — доложили по телевизору.
Мёртвые лучше, чем живые. Они всегда герои, памятник можно поставить, венки есть куда положить, а живые — вечно недотепы, утопившие лучший корабль.
И всех интересуют причины. Почему, все-таки.
"Уровень повреждений…" — и сами повреждения не показывают.
"Позволяет сделать вывод…" — а за людьми мы посылаем батискафы.
А они не могут прилепиться, потому что задиры на комингс-площадке, и течение, и крен, и видимость… "невидимость".
Есть такое русское слово — "суки".
И это первое, что я услышал по телефону. Позвонил приятелю и говорю: "Как тебе все это?" — а он и говорит: "Суки!"
Полнее не скажешь.
Вас, значит, суки, интересуют причины, а помощь в спасении людей вы попросить стесняетесь, ведете переговоры, уточняете технические параметры, люка, например. Ага, ага… нормальные у них параметры. Это я вам гарантирую. А если люки не совпадают, так они переходники привезут, только вы в воскресенье попросите, а не в четверг. И водолазы у них есть. А у вас ничего нет, кроме героизма людей, которые будут погружаться раз за разом в батискафе, который только на два часа, а не на десять, и который терпеть не может течений, крена и мутной воды.
Аквариум он у вас любит, этот ваш замечательный батискаф, аквариум!
Вот и погружайтесь себе в аквариуме, а людям вызовите англичан.
"Судя по разрушениям…" — пошли версии…
"В него угодило несколько ракет. Они ему разворотили нос и снесли половину рубки. Как вам такая идея?" — "Фантастика!"
У нас теперь все — "фантастика".
А ваше "столкновение с сухогрузом" не фантастика?
Район закрыт на учения. Покажите мне того гражданского моряка, и чтоб он непременно был идиотом, чтоб полезть в район торпедных стрельб?
Капитаны сухогрузов отлично знают, что от военных можно всего ожидать. Их пистолетами в спину пихай — не пойдут. За тридцать три версты обойдут.
"Это была разведывательная лодка НАТО".
Конечно. Но только представьте себе размеры "Курска": это утюг величиной с шестиэтажный дом и в длину — 150 метров. Водоизмещение — 18 тыс. тонн! И вот на него налетает маленькая, но очень вредная, героическая и скоростная противолодочная лодка НАТО. Она тихо подобралась, чтоб ее гидроакустики "Курска" не слышали, а потом как врубила ход — и "Курск" пополам.
Вот только в стороне нужно будет искать еще одну маленькую
натовскую лодочку. Померла она. Ведь это все равно что птичке налететь на сарай."Там был взрыв!"
Наверное. Взорвались баллоны ВВД. Они наверху в легком корпусе. Как раз над первым отсеком. Трубопровод разорви — так рванет!
"Был взрыв торпеды. Слышали норвежцы".
А вы слышали? Почему слышали норвежцы, фиксировали англичане. А что слышали вы, и что вы зафиксировали?
"Торпеда вполне могла взорваться".
Могла. В умелых руках все может взорваться. С 1970 года я не слышал о таком взрыве. Наоборот, всегда считалось, что по ней хоть молотком бей.
Молотком не били, конечно, и в ответ на такую заботу торпеды не взрывались.
Что-то вы лукавите, господа мои хорошие. Лодка выходила на учение. Были ли у нее боевые торпеды? И вообще, что такого взрывоопасного у нее на борту было? Только туфту не гоните. Сходите в тыл и посмотрите аттестат корабля — что за ним числиться, а то вы даже в количестве людей сперва ошибались: то ли 118, то ли 130. А может, 140? 150?
Учебная торпеда — это болванка, выкрашенная в оранжевый цвет. После стрельбы она всплывает и дожидается торпедолова.
Если не дождётся — тихо тонет.
В ней стоит электрическая батарея. С ее помощью она летит под водой со скоростью примерно 90 км в час (или я что-то путаю?).
Ну, может быть, изобрели что-то новое, жутко опасное. Жизнь не стоит на месте.
"Рванул боезапас".
Так его ж выгрузить должны были. Или нет? Ушли на учение с комплектом боевых торпед? Торопились, что ли? Куда они торопились? Почему? Блядь… других слов нет… Не взрывается боезапас. Не детонирует. Нужен пожар, чтоб рвануло. Чушь какая-то, для дураков.
"Там могла взорваться мина времен войны".
"Курск" — домина. Одной плавающей миной времен войны его не изувечить до неузнаваемости.
От одной мины у него с легким корпусом будут проблемы. Нужна связка мин — штук двадцать.
Ну что, больше нет версий, суки?
В американских ВВС пилоты и механики часто общаются через записи в бортжурнале. После полета пилот записывает обнаруженные неисправности, механик реагирует на них и делает запись о проделанной работе. Иногда это выглядит примерно так…
Запрос: Левое внутреннее колесо основного шасси почти требует замены.
Ответ: Левое внутреннее колесо основного шасси почти заменено.
Запрос: Тестовый полет прошел о-кей, но автопилот работает с трудом.
Ответ: На этом самолете автопилот не установлен.
Запрос: Чего-то не хватает в кокпите.
Ответ: Привязываться надо.
Запрос: Автопилот в режиме горизонтального полета показывает снижение 20 метров в секунду!
Ответ: Не могу воспроизвести это на земле.
Запрос: Дохлые жуки на лобовом стекле.
Ответ: Мы уже заказали свежих.
Запрос: В наушниках невероятные шумы!
Ответ: Шумы доведены до более вероятных.
Запрос: Стук в кокпите, как будто человечек молоточком.
Ответ: Молоточек у человечка отняли.
Запрос: Много мух в салоне.
Ответ: Мухи пересчитаны — количество соответствует.
Запрос: Кокпит грязный — для свиней не годится!
Ответ: Кокпит вымыт — для свиней годится.
Запрос: На приборной доске замечены три таракана.