Людочкины выкрутасы

— Миша, садись в машину и веди «Ниву». Она сейчас будет выезжать из дачного посёлка. Там есть ещё микроавтобус. Я поеду за ним. Не жди, выезжай на шоссе прямо сейчас.

— Хитров бегом рванул к своей машине и тронулся с места.

— Никого не нашли? — спросил его сторож, открывая ворота.

— Мы ещё вернёмся сюда, лечу на экстренный вызов, — соврал Михаил.

Следом за ним шла машина Мазура. Они доехали до шоссе и остановились на приличном расстоянии друг от друга. Не прошло и пяти минут, как на шоссе стал выруливать микроавтобус. Мазур пропустил его вперёд на видимое расстояние и поехал следом. «Нива» всё не появлялась.

— Может, Федулов передумал ехать? — подумал Хитров. — Постою здесь ещё минут пять и снова вернусь в посёлок.

Минуты через три «Нива» замаячила на ужасной дачной дороге, покачиваясь и подпрыгивая. Михаил вышел из своей машины, постукал ногой по колёсам, надавил несколько раз на капот, раскачивая машину, очистил щёткой лобовое стекло и сел в машину. В этот момент Федулов проехал мимо. Хитров нажал на газ. Минут через тридцать они въехали в один из областных городов и продолжили путь до рынка. У его ворот «Нива» остановилась. Молодой мужчина, сидящий в ней рядом с водителем, вытащил из машины укутанную в платок женщину, повесил ей на грудь картонку на верёвке, сунул ей в руки деревянную табуретку с укороченными ножками, картонную коробку и толкнул к входу на рынок. Женщина с опущенной головой медленно пошла к рынку, остановилась у правого края ворот, поставила табуретку, села на неё, рядом с собой поставила коробку, посильнее натянула на лицо края платка и опустила голову. В этот момент Хитрову позвонил Андрей Иванович.

— Вижу тебя, — сообщил он. — Микроавтобус тоже здесь. На нём привезли шестерых людей неприглядного вида и разместили в разных местах рынка, чтобы попрошайничали.

— Что будем делать дальше? — спросил Михаил.

— Продолжай следить за «Нивой». Я буду наблюдать за микроавтобусом. В нём, кроме водителя, приехал какой-то мужик. Похоже, он «смотрящий» за теми, кого расставили здесь простить милостыню. Эти люди явно насильно удерживаются в том доме и работают на кого-то в качестве рабов. Чувствуешь, чем пахнет этот бизнес для их «рабовладельцев»?

В этот момент «Нива» тронулась с места. Хитров рванул вдогонку. На перекрёстке он еле успел проскочить за ней уже на красный свет светофора. Федулов проехал один квартал и остановился за зданием банка. Вышел из машины и направился в него. Хитров тоже вошёл в банк. Заметив самую большую очередь в третье окно, он встал в неё и начал наблюдать за Федуловым. Тот подошёл к пустому окну и постучал в него. Михаил покинул очередь и медленной походкой пошёл по залу, делая вид, что читает информацию, размещённую на стенах. При этом он старался не отходить далеко от объекта наблюдения.

— Мне нужно отправить перевод в клинику Германии, — произнёс Федулов, когда специалист банка открыла окно.

— Давайте ваш паспорт и реквизиты, — попросила она.

Минут через семь она протянула ему какой-то лист и попросила проверить правильность заполнения данных. Федулов поводил по нему пальцем и одобрительно кивнул.

— Пройдите в кассу, — предложила специалист банка.

Касса находилась рядом с тем окном, в которое Хитров занял очередь. Михаил снова встал в неё и продолжил наблюдение. Федулов вытащил из бокового кармана куртки пачку евро и подал кассиру. Не дожидаясь, когда Федулов выйдет из банка, Хитров вышел на улицу, быстро подошёл к своей машине, сел в неё, достал какую-то папку и с деловым видом стал в ней перекладывать бумаги и рассматривать их. Чуть позже из банка вышел Федулов, сел в «Ниву» и поехал. Михаил тоже тронулся с места. Он рассчитывал, что объект наблюдения снова вернётся на рынок, но ошибся. Машина проехала мимо, и покатила по главной улице города. Затем выехала за его пределы и направилась в сторону Москвы, нигде не останавливаясь. Примерно через полтора часа Федулов подкатил к своему дому.

— Андрей Иванович, Федулов вернулся домой, — доложил Хитров по мобильному. — Я нахожусь рядом во дворе. Что мне делать дальше?

— Я, Миша, пока веду Микроавтобус. Похоже, он возвращается в дачный посёлок, но собираюсь вернуться на рынок. Ты езжай домой, перекуси и снова возвращайся к дому Федулова.

Андрей Иванович развернул машину на полпути и погнал к рыноку. Подошёл к женщине, которую Федулов посадил у входа, бросил в коробку десятирублёвую купюру и негромко спросил:

— Вы здесь по собственному желанию или вас насильно заставляют этим заниматься?

— Пожалуйста, не говорите со мной, — таким же тихим голосом взмолилась женщина, — иначе меня убьют и закопают.

Этих слов для Мазура было достаточно, чтобы понять — женщина находится в «рабстве». Через секунду его плеча коснулась чья-то рука. Сыщик повернулся. Перед ним стоял тот человек, который разводил по рынку «нищих». Он посмотрел на Андрея Ивановича презрительным взглядом и грозно прорычал:

— Эй, мужик, вали отсюда!

Андрей Иванович пререкаться не стал и отступил назад. Затем подошёл к киоску, купил себе чебурек, горячий кофе повернулся в сторону женщины с табличкой на груди и стал её рассматривать. Лица женщины увидеть не удалось. На картонке было написано: «Подайте Христа ради на содержание сирот».

— Бедняжки, — язвительно подумал он о «рабовладельцах», — сиротками прикинулись?

Допив кофе, Мазур вернулся к своей машине.

— В принципе всё ясно, — сделал он вывод, — к вечеру приедет «Нива», микроавтобус, всех «нищих» снова соберут и вернут в дачный посёлок. Так что на этом сегодня наблюдение за ними можно прекратить.

Но тут в его поле зрения снова попал микроавтобус, который он проводил до середины пути к дачному посёлку. Он проследовал мимо и направился к железнодорожной станции, которая находилась недалеко от входа на рынок. Мазур пешком направился в ту сторону. Картина повторилась. Из микроавтобуса водитель стал выводить людей и сажать их на деревянные ящики у обочин пешеходных дорог, ведущих в разные стороны от станции. В этот раз для троих нищенствующих он разложил инвалидные коляски. Вскоре к микроавтобусу подошёл тот самый «смотрящий», который нагрубил Мазуру на рынке.

— Шустрый мужик, всюду успевает, — подумал сыщик.

Время тянулось медленно. Андрей Иванович прохаживался по рынку, мимо железнодорожной станции, наблюдая за происходящим. Постукивал друг об друга околевшие на морозе ноги. Он был вне себя от злости:

— Эти твари даже не кормят «рабов» на улице в холод! Хоть бы по пирожку да по стакану кофе им купили!

Сам-то он уже ни один раз подходил к различным киоскам перекусить. В четвёртом часу начало темнеть. Первую группу привезённых на рынок людей вместе с женщиной посадили в микроавтобус.

— Есть ли смысл мне лишний раз ехать за ним? — засомневался Мазур. — Могу примелькаться водителю и засветиться. Поеду сопровождать вторую группу людей. Тогда и на улице будет темнее, а я буду менее заметен.

Проходя мимо людей, сидящих в инвалидных колясках перед железнодорожной станцией, он заметил, как один из них изнемогает от усталости и слабости. Лицо его было бледным, губы тряслись. Он с надеждой ловил взгляды прохожих, словно просил о помощи, но говорить с ними не решался. Всё сжалось внутри Мазура. Ему хотелось двинуть в физиономию «смотрящему» и помочь инвалиду. Но делать этого он не имел права, чтобы не спугнуть шайку «рабовладельцев». Он вернулся к машине и связался со своим начальником.

— Илья Ильич, — начал он свой доклад, — сегодня с самого утра мы проследили за «Нивой». Она привела нас к дому одного дачного посёлка в Подмосковье. Во дворе этого дома стоял микроавтобус. Несколько мужчин вывели из дома, посадили в эти транспортные средства семерых человек нищенского вида и отвезли их на рынок близлежащего города, просить подаяния. Затем микроавтобус снова вернулся в садовый посёлок и привёз ещё шестерых человек к железнодорожной станции.

— Та-а-ак! — протянул начальник. — Похоже, что-то уже вырисовывается.