Людоед, который объелся (сборник)

— Откровенно говоря, продолжала она,— сегодня вечером я предложила эти деньги одной старой даме, моей хорошей знакомой. Но она отказалась от них. Сказала, что жить ей осталось недолго и деньги в ее глазах не представляют никакой ценности. Еще одна ненормальная, правда? После этого мне не оставалось ничего другого, как принести их вам.

Я вздохнул.

— Спасибо. Большое спасибо.

— Не за что, мистер Харлан,— с улыбкой сказала она.— Деньги ваши. И вы вольны делать с ними все, что захотите. Я гак и знала, что вы будете рады этому.

Глава 19

Я взглянул на часы. Без сомнения, я смогу улететь на одном из ближайших самолетов.

— Ну что ж, не буду вас больше задерживать. И может быть, лучше, если вы вообще исчезнете из города. Ведь вы не хотите, чтобы они захватили вас живой?

— И тем более — в вашем номере,— с улыбкой проговорила она.— Я все время спрашивала себя, рискнете ли вы это сказать.

— Вы уже успели хорошо изучить меня.

— Да, это так на вас похоже, мистер Харлан.— Она взяла сумочку.— Да, еще одно...

— Что?

— Нам надо попрощаться,— спокойно ответила она.

— Да, конечно... Ну что ж, в таком случае, прощайте!

Она задумчиво посмотрела на меня.

— Прощание содержит завещание.

— Что?

— Я постаралась оставить вам кое-что.

Я бросил взгляд на деньги.

— Нет, нет, это не деньги... С деньгами вы вольны делать все, что угодно. Завещание касается непосредственно вас. А деньги... Что ж, можно даже сказать, что вы их заработали. Во всяком случае, потрудились вы немало. Она не выпускала из рук сумочки. Я бросился к ней и вырвал сумочку из рук.

— У меня нет оружия,— сказала она.

Тогда я все понял. Она потеряла рассудок... Сошла с ума!

— Какое же завещание вы оставляете мне? — спросил я.

— Только несколько пожеланий, мистер Харлан! — Она снова улыбнулась.

Да, она определенно сошла с ума. Я был прав.

— Вы очень толстокожий, мистер Харлан. У вас иммунитет к волнениям и переживаниям. Поэтому я сделала кое-что, что заставит вас все время находиться в большом напряжении и, кроме свойственной вам жадности, не расставаться всю жизнь еще с одним чувством - чувством страха.

— Что?

Она откинулась на спинку кресла.

— Вы знаете, какие у меня к вам чувства, мистер Харлан. Я давно наблюдаю за вами. Вы шли к своей цели, не считаясь ни с чем, вот я и подумала, что вы мне будете благодарны за такой подарочек...

— О чем, черт возьми, вы говорите?

Она встала и раздавила в пепельнице окурок.

— У меня есть старая приятельница. У нее уже довольно плохое здоровье. Это она отказалась от денег. Когда-то она была моей учительницей. Я ее очень люблю, и мне приятно сознавать, что по каким-то причинам и я ей нравлюсь. И у этой женщины есть нотариальная лицензия. Сегодня я провела у нее около двух часов. После того как вышли утренние газеты. Я рассказала ей обо всем, не забыв упомянуть и о вашем участии. И она подписала и нотариально заверила мое заявление. Она, правда, оговорила, что не знает содержание документа и что заверила только мою подпись. Документ был запечатан, и она отдала его адвокату, который спрятал его в сейф. Он вскроет этот документ только после ее смерти. Это может произойти через три месяца, через год, через три года...

Я смотрел на нее, не в силах произнести ни слова.

— Вы, мистер Харлан, виноваты в сокрытии двух убийств и соучастии в третьем...

Я открыл рот, но не смог произнести ни звука.

Она повернулась и направилась к выходу. Там остановилась и положила ладонь на ручку двери.

— Конечно, я могла просто заверить этот документ у нотариуса и оставить при себе, чтобы завтра его нашла полиция, но посчитала, что это будет непедагогично. При таких обстоятельствах вы даже не успеете воспользоваться своим богатством, поэтому не почувствуете, чего лишаетесь. А так вы не будете иметь покоя ни днем, ни ночью. И ваш характер в корне изменится. Я уверена в этом.

Я схватил ее за руку.

— Нет, нет, вы не можете так поступить со мной!

Она с улыбкой открыла дверь, осторожно высвободила руку и сказала:

— Всего вам доброго, мистер Харлан. Вспоминайте хоть изредка о Джулии Кеннон.

Она подняла руку в знак приветствия и направилась по коридору к лестнице. Прислонившись к косяку двери, я смотрел ей вслед, пока она не исчезла.

Затем вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. Три месяца... год... три года... Я сел на кровать. Потом повернулся и, увидев, что сижу на деньгах, отшвырнул их на пол. До самого конца я не буду знать, когда это произойдет. Просто они постучат когда-нибудь ко мне в дверь... Бежать? Но куда? Они все равно разыщут, если им это понадобится.

Я хотел закурить сигарету, но руки мои так дрожали, что я бросил ее. И тупо уставился на стену.

Я не знаю, когда это случится. Стук в дверь... «Вы мистер Харлан?» — «Да, я»... Не важно, где это будет,— в зимнем Чикаго, под жарким солнцем Флориды или еще где-нибудь... «Вас действительно зовут Джон Галлахер Харлан?» — «Да, это я».— «Вы обвиняетесь в убийстве».— «Нет, нет, я никого не убивал, я только...»

Я вскочил. Документ находится в этом городе. Самое главное — найти эту женщину. Остальное не так уж и трудно сделать. Старая больная женщина с нотариальной лицензией. Сколько может быть старых больных нотариусов женского пола в этом городе с Миллионным населением?

Я схватил справочник.

Ага, вот они, нотариусы!

Столбцы за столбцами... Иногда было указано только место работы. Страховые компании, адвокатские конторы, торговые агентства...

Я дрожал как осиновый лист. Безмолвно стоял я над колонками цифр и названий. Может, нанять частных детективов? Ведь денег у меня теперь много! Нанять всех частных сыщиков города! И они найдут ее до того, как...

До чего?

Конечно, до того как она умрет.

А зачем мне ее разыскивать? Чтобы убить? Если она откажется сказать, где находится нужный мне документ... А если я ее убью, меня тотчас же сцапают.

Значит, мне просто нужно узнать, кто ее адвокат. Сколько же адвокатов в этом городе? Мои глаза снова забегали по справочнику. Тысячи имен...

Только не терять головы... Сперва найти ее, потом — ее адвоката. С помощью сыщиков... Потом найти подходящего человека, который согласится взломать сейф... И все будет хорошо.

Я сел и снова взял сигарету. Проблема трудная, но выполнимая. Во всяком случае, не труднее предыдущих...

Неожиданно я вспомнил о Телланде. Он был мертв... Да и она уже, наверное, заснула навсегда. Для них рулетка перестала крутиться. Они обрели покой. Отдыхают.

А почему бы и нет? Если уж они уступили мне свое место за рулеткой...

Нет, нет, не теряй головы! Надо бороться. Только надо найти ее да этого адвоката... Но в первую очередь надо улизнуть отсюда. Место здесь очень ненадежное. Ведь дежурный все-таки может опознать ее. Всякое случается. А может быть, он уже успел известить полицию? Нет, надо быстрее укладывать чемоданы и сматываться в такое местечко, где я смогу все спокойно обдумать. К таким вещам нельзя относиться легкомысленно.

И надо торопиться.