Льются слова, утекая в песок...

– Тантала больше нет. И не будет. И тебе не стоит сопротивляться тому, против чего ты никак не сможешь бороться, - Бейбарсов усмехнулся. – Так или иначе, но ты ведь играла по книге.

– По книге? Играла?

– Естественно. Это всё почти реально, - кивнул Бейбарсов. – На самом деле не учитывается только время.

Таня вновь удивлённо подняла на Глеба глаза. Она совершенно ничего не могла понять, и даже страх на мгновение отступил перед некоторым интересом, который просто изнутри одолевал её.

– Что это за дар? – спросила тихо она.

– Всё очень просто, - Бейбарсов снисходительно улыбнулся. – Я читаю любую книгу вслух, меняя имена персонажей на тех, кого хочу поставить на данную роль, и книга становится реальностью, - Глеб хмыкнул. – Это всё очень просто, Гроттер.

Таня содрогнулась. В голове всплыли картины того странного полусна, который она вдруг стала воспринимать так, как обычно люди воспринимают реальность. Это показалось чем-то неимоверно странным – но Гроттер практически была уверена в том, что всё происходило на самом деле. Она будто бы чувствовала каждое прикосновение заново, заново переживала все те странные эмоции, которые одолевали её тогда.

– Ты… Ты… - Гроттер словно вдруг поняла, что именно случилось – она теперь смотрела на Бейбарсова так, будто бы он уже успел её убить в той книге. – И если бы ты там убил меня, то я бы умерла здесь?

– Естественно, - кивнул парень. – К тому же, дорогая, - Глеб наконец-то отложил книгу, поднялся и подошёл к ней слишком уж близко, рывком стягивая Таню с кресла, - следы остаются не только от ранений.

Гроттер сначала не поняла, что же именно имел в виду Глеб, но, почувствовав осторожное прикосновение губ к своей шее, содрогнулась, дёрнулась, пытаясь вырваться, но вновь оказалась в объятиях Бейбарсова. Ей стало до жути неприятно – там, в той реальности, она была с ним, поклялась ему, что никогда от него не уйдёт… Хорошо, хоть не Разрази Громусом! А сейчас стоит всё в том же дурацком растянутом свитере, практически совершенно обнажённая, и даже не может вырваться из его рук.

– А ещё, милая моя, - горячий шёпот обжигал кожу, - я могу затянуть в книгу не только тебя, а, к примеру, твоего Валялкина, причём на роль, скажем, первой жертвы очередного серийного убийцы. И знаешь что? Он так трупом здесь и окажется, дорогая.

– Не смей! – Таня, не сдержавшись, резко оттолкнула от себя Бейбарсова, а после, покосившись на раскрытую книгу, которая валялась сейчас на кресле, шёпотом спросила. – Книга закончилась?

– Нет, это было только начало, - отрицательно покачал головой Глеб, вполне спокойно продолжая обнимать Таню за талию. Ему совершенно не хотелось отпускать её и позволять девушке выскользнуть из его рук – Бейбарсов был уверен в том, что вскоре Гроттер просто смирится с этим и успокоится, просто останется с ним.

Глеб сначала сам удивлялся – каждая книга, которую он читал, превращалась в некоторое подобие реальности, из которой получалось выскользнуть не слишком-то легко. Он сам толком не помнил, когда наконец-то понял природу своего Дара, но после долго разбирался в тонкостях.

Магщество было проблемой только изначально – сейчас, владея книгами и имея возможность сделать всё, что только ему захочется, Бейбарсов прекрасно понимал, что может сделать всё, что угодно.

Тексты становились постепенно для него настоящей жизнью.

Глеб даже пробовал – когда он писал что-то на бумаге, а после зачитывал это, вписывая некоторых персонажей, то всё вновь получалось так же, как и было записано. Это давало просто неограниченные возможности – он мог сделать всё, что угодно, и за это не получал совершенно никакого наказания. Книги превращались в реальность, и с каждым разом получалось всё лучше и лучше.

Пока он не решил наконец-то попытаться втянуть в какую-нибудь историю саму Гроттер.

Это требовало усилий – Глеб, впрочем, с некоторой усмешкой и слишком сильной гордостью за подобные поступки осознавал, что книги перестали выходить из-под его контроля, и теперь он практически не вспоминал о правилах и о том, что следует оставаться всегда предельно осторожным.

Книжный мир превратился в самую настоящую его реальность, и он пытался навязать это ещё и всем тем, кто находился вокруг.

– Тогда почему ты не дочитал до конца? – спросила настойчиво Таня, наконец-то вырвавшись из его рук и заставив себя всё-таки попытаться понять, что именно с нею происходит. Да, страшно, да, немного неприятно, но было бы огромной глупостью просто так оставить всё это и не пытаться узнать, что именно с нею происходило.

– Потому что не захотел, - пожал плечами Бейбарсов.

Гроттер сначала хотела спросить о конце, но после, проскользнув мимо Глеба и поймав себя на том, что её сознание до сих пор так и не стало нормальным, таким, каким оно должно быть, поспешно схватила книгу, раскрывая её на том месте, где была вложена закладка.

– Она уходила поспешно, словно убегая наконец-то от чего-то страшного и несоизмеримо чудовищного для неё. Хотелось бежать как можно скорее, но почему-то всякий раз в противоположную сторону, - зачитывала вслух Таня, чувствуя, как её сердце постепенно пропускает удар за ударом, - и девушка едва сдерживалась, чтобы наконец-то не вернуться к тому, кто ей был на самом деле нужен. Она считала, что это неправильно, а его поступок, его попытка всё-таки отправить её домой и не позволить остаться с ним – это действительно не слабость, а попытка спасти её счастье, но всё равно не могла согласиться с таким вердиктом. Она то и дело останавливалась на ступеньках, смотрела на трещины в стенах подъезда и была уверена, что как только уйдёт отсюда, то весь мир – и её, и его, - рухнет в одночасье и превратится в прах. Она чувствовала, что вскоре что-то обязательно переменится, что не следует так спешить и пытаться сбежать, но при этом не могла возражать и не соглашаться с его уверениями, что так будет лучше. Пора наконец-то научиться признавать реальность и до конца понимать, что не только в попытках быть счастливым и есть счастье. Может быть, оно лежит в чём-то светлом и чистом, в какой-то попытке пожертвовать собой и отдать всё за то, чтобы другой человек и в самом деле остался счастливым, пусть даже и не осознавая правильности своего решения. Но всё равно… - Гроттер захлебнулась воздухом, пытаясь заставить себя спокойно дышать, а после резко подняла глаза на Бейбарсова. – Что это? Это поэтому ты не дочитал?

– Отдай книгу, - строго ответил Глеб, не собираясь даже отвечать на вопрос. – Немедленно отдай мне книгу, Таня.

Гроттер отрицательно покачала головой и принялась и дальше листать с остервенением тонкие листики, отыскивая тот вариант, который был бы для неё более приемлем. Да, вроде бы это оказался тот же Глеб, что сейчас стоял перед нею, но Таня, вспоминая свои чувства в те мгновения, осознавала, что не может позволить всему просто так рухнуть.

– Ты не имеешь права на это, - наконец-то прошептала она, опускаясь на всё тот же пушистый ковёр. – Ты не имеешь никакого права так издеваться надо мной и так коверкать мою судьбу, Бейбарсов!

Глеб лишь пожал плечами, словно не собираясь отвечать, и продолжил внимательно следить за действиями рыжеволосой.

– Ты не имеешь никакого права влюблять меня в себя, а после вновь и вновь заставлять вспоминать о реальности, - прохрипела она, словно собираясь прямо здесь и умирать, а после принялась вновь читать, содрогаясь от страха и непонятного предвкушения.

Текст перед глазами плыл, складываясь в реалистичное изображение её персонального грехопадения, и Таня не могла заставить себя отложить книгу в сторону и успокоиться.

Она упорно падала вниз в приступе собственного отчаянья, а ухватиться было не за что. Зачем было приходить сюда, в эту старую, ободранную квартиру, которая так сильно напоминала о его прикосновениях и поцелуях? Зачем было пробовать выжить и дождаться того мгновения, когда она сможет прикоснуться к нему, если какой-то ненормальный в форме просто стоит напротив и наводит на него курок.

Какой смысл в том, что она стоит за спиной у этого человека, и он её не видит?

Какой смысл в том, что на самом деле второй пистолет лежит около её ноги ,и она может в одночасье разрушить свою судьбу и спасти ему жизнь?