Лжец
Шрифт:
Ответа изнутри не последовало. Но ведь кто-то же заказал бутылку лимонной водки «Абсолют» и три стакана, кто-то обращался в бюро обслуживания. Стало быть, разумно предположить, что кто-то в люксе есть? Руди стукнул еще раз, подождал.
По-прежнему ничего. Чрезвычайно странно.
Он пристроил поднос на плечо, наклонился к двери и покашлял.
Изнутри послышался голос. Английский.
– Entschuldigen Sie [134] … – сказал Руди в замочную скважину.
Он чувствовал, что хрипловатый голос его не способен пробиться сквозь толстое дерево двери. Руди немного нервничал. Вчера на кухне он испортил прекрасное, похожее на гриб-дождевик зальцбургское суфле, фирменное блюдо отеля, случайно уронив на него вилку и расплющив, а два дня назад – при этом воспоминании Руди покраснел, – два дня назад, в ресторане отеля, он пролил вишневую водку на грудь синьора Мути, знаменитого дирижера. По счастью, maestro
134
Извините (нем.).
Англичане. Глухие они, что ли?
– Извините!
Руди постучал снова, прижал ухо к двери. И услышал спокойный голос.
– …непристойно и варварски прекрасный, чем-то похожий на зяблика, но куда крупнее и с легким солоноватым послевкусием…
Вот этого Руди понять уже не смог. Слово «прекрасный» было ему определенно знакомо. Английские девушки из останавливавшихся в «Почтамте» семейств часто говорили, что «сегодня прекрасное утро, Руди», что гора, озеро, Schloss [135] «просто прекрасны», а иногда, если ему выпадала удача, что его волосы, глаза и ноги, его Schwanz [136] так «прекрасны». «Прекрасный» – это он понимал, но что же такое «зяблик»? А, конечно! Это такой зеленый овощ, что-то вроде Kohl [137] или Kraut [138] , вот что такое зяблик. Странные вещи произносит этот господин.
135
Замок (нем.).
136
Мужской половой член (нeм.).
137
Капуста (нeм.).
138
Трава, ботва (нем.).
– …Определенная степень Schadenfreude [139] в таких обстоятельствах, возможно, неизбежна…
«Schadenfreude»! Так он говорит по-немецки. Руди стучал в дверь, пока не ободрал костяшки.
– Entschuldigen Sie bitte, mein Herr. Hier ist der Kellner mit Ihren Getranken! [140]
– …Послание, доставленное мотоциклистом. Удивительное новое явление, эти курьеры-наездники…
Больше Руди ждать не мог. Он дважды сглотнул, повернул дверную ручку и вошел.
139
Злорадство (нем.).
140
Извините, пожалуйста, мой господин. Это кельнер с вашими напитками! (нeм.)
Прекрасный номер, «Франц-Иосиф». На прошлой неделе его занимал герр Брендель [141] , пианист, для него тут установили концертный «Бозендорфер», который до сих пор так и не вынесли. Следовало бы оставить здесь инструмент насовсем, подумал Руди. В соединении с цветами, пачками сигарет и длинными ниспадающими занавесями на окнах он придавал гостиной вид декорации из фильма тридцатых годов. Руди с великой осторожностью поставил поднос на рояль и снова прислушался к английскому голосу.
141
Игнац Брендель (р. 1931) – знаменитый австрийский пианист.
– …Этот ездок, стоявший на пороге, протягивая папку с прищемленной зажимом бумажкой, которую следовало подписать, напомнил мне, по первости, об имеющемся у меня экземпляре «Опытного рыболова» Исаака Уолтона [142] . Затянутом в кожу, украшенном обильным тиснением, вечной радости…
– Ваши напитки, мой господин.
– …О пакете же, который он мне доставил, я могу сказать только следующее…
Голос доносился из спальни. Руди нервно приблизился к ней.
– …Потрясло до самых основ моего одеяния. Я весь дрожал, от киля до клотика…
142
Исаак Уолтон (1593—1683) – английский биограф, автор руководства по рыбной ловле «Опытный рыболов».
Руди поправил галстук-бабочку и легко пристукнул тыльной стороной ладони по полуоткрытой
двери спальни.– Господин, напитки, которые вы заказывали… И тут Руди смолк.
Дверь, в которую он постучал так несильно, отпахнулась, явив его взору сидевшего прислонясь к спинке кровати мужчину, с головы до ног залитого кровью. Лицо мужчины было обращено к письменному столу, на котором стоял маленький радиоприемник.
– …Я полагаю, существуют градации испуга, как существуют градации чего бы то ни было. Если б имелась официально признанная шкала, сравнимая, скажем, со шкалами Бофорта, Моха [143] и Рихтера, и если бы шкала эта была градуирована от единицы до десяти, я сказал бы, что набрал по сей Трефузианской Шкале Презренного Перепуга самое меньшее уверенные 9, 7, – во всяком случае, по оценкам европейских судей. Восточногерманские были бы, вероятно, не столь щедры, но и те не смогли бы дать мне меньше 9, 5 за художественное впечатление…
143
На самом деле «Моса». Фридрих Мос (1773—1839) – немецкий минеролог, составил шкалу твердости минералов, названную его именем.
Руди вцепился в ручку двери и наполовину повис на ней, глядя на мертвеца с невинным изумлением и зачарованностью дитяти, впервые увидевшего ослиную случку.
Кто-то привел его в чувство, постучав в дверь гостиной.
Следом донесся высокий английский голос:
– Мартин! Вы здесь? Мартин!
Руди подскочил на месте. Колдовство, не иначе.
В гостиную вошли двое мужчин, один сребро-власый, другой – примерно тех же лет, что и Руди. Оба улыбались.
– А, лимонная водка на рояле. Любимая отрава Мартина.
Руди ахнул.
– Sie sind… sie sind! [144] – выдавил он, тыча пальцем в мужчину постарше.
– Was bin ich? [145] – удивленно спросил тот. Ага, так он немец. Но голос. Голос-то…
Руди указал на спальню:
– Da drinnen sitzt ein Mann! [146]
– С ним что-то неладно, Дональд?
– Er ist tot! [147]
– О боже, – произнес, устремившись к спальне, Трефузис. – Только не это. Только не это!
144
Вы были… (нем.)
145
Я был что? (нем.)
146
Там внутри сидит человек! (нем.)
147
Он мертв! (нем.)
Эйдриан последовал за ним.
– …Дам вам об этом знать – тем, кому оно интересно, разумеется, прочим останется лишь строить догадки. Тем временем, если вы были с нами, то продолжайте быть и даже не думайте с этим покончить.
– Ну что же, как только что сказал нам профессор, это было последнее из серии «Беспроводных эссе со стола профессора Трефузиса». Сейчас вы услышите получасовой выпуск «Мировых новостей», за которым последует «Меридиан». Зарубежное вещание Би-би-си. Это Лон…
Эйдриан выключил радио и перевел взгляд на кровать, на молодого человека.
Горло у того было рассечено словно широким полумесяцем, от уха до уха. Казалось, под его подбородком открылся второй рот. Даже подкладка куртки несчастного и та была распорота. Как и у Молтаи в прошлом году, лоскут отвисшей на горле кожи выглядел поддельным, пластиковым, подклеенным гримером. Эйдриан решил, что так же, как о настоящей стрельбе говорят, что ее звуки кажутся неправдоподобными, так и настоящая смерть выглядит фальшивее киношных луж крови.
Руди указал на приемник:
– Das waren Sie, nicht wahr? [148] Трефузис неопределенно кивнул:
– Jawohl, das war ich.
– Sind Sie Osterreicher oder Deutscher?
– Englander.
– Echt?
– Echt, – сказал Трефузис. – Hast du die Polizei schon telefoniert?
– Nein… ich bin zwei Minuten da…
– Also [149] .
Трефузис подошел к письменному столу и снял с него приемник.
– Und hast du jemanden gesehen?
148
Это были вы, не правда ли? (нем.)
149
Совершенно верно, это был я.
– Вы австриец или немец?
– Англичанин.
– Настоящий?
– Настоящий… Ты уже позвонил в полицию?
– Нет… я здесь всего две минуты…
– Так. (нем.)