M&D

– Принимай клиентов, – ответили ему.

Посыпались шутки – «Довыёбывались», «Ну п***ец», и другие, свидетельствующие о радости милиционеров по поводу поимки двух хулиганов. Второв, стоявший с отрешённым видом, вдруг оживился.

– Проститучьи души, снимайте блядские погоны!

Его резко толкнули, и он буквально повалился на стул, с трудом удерживая равновесие, чтобы не упасть на пол. Один из милиционеров постучал дубинкой по его шее – несильно, но чувствительно:

– Порцию пиздюлей ты уже заработал, давай, продолжай выёбываться.

Снова в адрес задержанных посыпались шутки, на этот раз зловещие. Милиционеры – а их в тесной каморке собралось человек десять, изощрялись друг перед другом в остроумии. Второв не остался в долгу, обнаруживая в суждениях о милиции алкогольный юмор и отвагу:

– Бл*, не продохнуть, пидарасни набилось под завязку.

– Что ты сказал, урод? – гаркнул на него ближайший к нему милиционер, замахиваясь кулаком.

– Заткни ебало, золотой пизды колпак!

– Закрой свою пасть на замок! – посыпалось со всех сторон.

Дежурный призвал всех к порядку, и попросил лишних людей покинуть помещение. В кабинете остались ГАИшники, один из тех, кто принимал участие в задержании, сами задержанные, а также Ермолаев. Дежурный, начавший оформлять протокол, прервавшись, вопросительно уставился на него:

– Ты чего тут?

Ермолаев махнул в сторону Андрея:

– Да это мой товарищ.

– А… ну, побудь, раз товарищ, – сказал дежурный, и продолжил своё занятие.

– Этот, кстати, вёл себя спокойно, – вмешался капитан Семёнов.

Напарник его поддакнул, – действительно, буянил только один задержанный – тот, что был за рулём.

– Где моя машина? – подал голос Второв.

– В п**де на верхней полке! – ответили ему.

– Тогда что, может, отпустите его, товарищ лейтенант? – спросил Ермолаев.

Дежурный отложил ручку:

– Нет, вы тут привели мне людей, давайте сами определяйтесь! Может, я зря сижу пишу, сейчас выяснится, что все вы тут – друзья-товарищи?!

Капитан Семёнов ткнул пальцем в сторону Андрея:

– Этого можно отпустить.

И выжидающе посмотрел на дежурного. Тот некоторое время буравил его немигающим взглядом, затем сказал:

– Ну, отпускай, ты ж на него надел браслеты.

Напарник Семёнова жестом показал Андрею – мол, вставай, затем, разомкнув наручники, легонько подтолкнул к двери. Кивнув Второву – мол, держись – Андрей вышел из кабинета. Ермолаев вышел вслед за ним. На улице Андрей рассказал обстоятельства случая, добавив, что с него причитается, и поинтересовался, на месте ли сейчас Калугин, и, вспомнив других сотрудников РОВД, которых знал лично, и которые знали Второва, назвал их фамилии.

– Калугин не работает. Иванов и Савченко – есть такие, но они уже ушли домой. А зачем они тебе?

– Ну как зачем? Вытащить товарища, – ответил Андрей. – Он заплатит. Вернее, отдам за него я, а потом он со мной рассчитается.

– Сколько? – поинтересовался Ермолаев, прищурившись.

– Сколько нужно, я не в курсе тарифов.

– Пьяный за рулём, нападение – надо рассчитаться с ГАИшниками, потом с нашими.

Андрей развёл руками – всё понятно, попали, так попали.

Немного выждав, Ермолаев развернулся, и направился обратно в РОВД, бросив через плечо:

– Жди меня тут.

Вернулся он быстро, и с ходу огорошил известием:

– Уже оформлен протокол, его закроют.

– ?!

– А как ты думал, он на всё РОВД хуесосил нас! Нет, нам ваши деньги не нужны, тут дело принципа.

Мобилизовав всё своё красноречие, Андрей принялся убеждать: это какое-то недоразумение, друг его, конечно, переборщил, наделал много глупостей, но, когда трезвый, он вполне нормальный человек, работает на заводе, знаком с многими влиятельными людьми… Которые удивятся, узнав, что с Вадимом Второвым не захотели договариваться…

– Что за люди? – равнодушно спросил Ермолаев.

– Уровень замначальника УВД устроит?

– А чем он вообще занимается?

– Вадим? Он дилер химзавода.

– Серьёзный человек, а хули ведёт себя так несерьёзно.

Какое-то время Ермолаев распространялся, как это всё несерьёзно. Оскорбление милиционеров при исполнении, сорванная фуражка – это вообще приравнивается к вооружённому нападению. И замначальника УВД не обрадуется, узнав, что его знакомые так себя ведут.

Высказавшись, Ермолаев снова отправился на переговоры.

На этот раз он отсутствовал долго – около получаса. Вернувшись, сообщил, что задержанного поместили в обезьянник, немного подрихтовав при этом лицо, так как он продолжал оскорблять милицию. И никто в этом здании сегодня не впряжётся за него. Напротив, все желают ему всяческих неприятностей.

– А если кто-нибудь позвонит? – спросил Андрей.

– Х**ня, никто за него не позвонит.

Андрей попросил передать всем, кто желает Вадиму Второву неприятностей, чтобы они умерили свой пыл, и обходились с ним вежливо, затем отправился на трассу ловить машину.

* * *

Приехав домой, он первым делом позвонил Трезору. Тот, выслушав историю, долго смеялся, переспрашивая – «что, он так и сказал: ныряй за фуражкой?», потом задумался. Было слышно, как он сопит в трубку, шаркает по полу, натыкается на какие-то предметы, что-то падает на пол, Оксана, жена его, при этом кроет его отборным матом, он что-то мурлыкает в ответ. Потом он сказал, что сейчас заберёт Андрея, и вместе они поедут выручать Второва.

– Куда собрался, пьяный, как сапожник! – послышался голос Оксаны.

Трезор ответил, что поедет на такси, и положил трубку.

* * *

Когда он приехал, первым делом спросил, есть ли выпить. Андрей попросил его не шуметь – жена спит. Они прошли на кухню. Трезор, так же, как и Второв, как следует накачался в бане, и до сих пор находился в приподнятом настроении.

Андрей сказал, что здесь они выпивать не будут – опять же, из-за жены, и, если нужно кому-то звонить, надо срочно это делать, и отправляться в РОВД. Оказалось, Трезор не знает, с кем работает Второв, и надо спрашивать его самого, кому звонить.