М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

гие его сочинения вышли позже 3. С первого шага на­

шего знакомства Лермонтов мне не понравился. Я был

всегда счастлив нападать на людей симпатичных, теп­

лых, умевших во всех фазисах своей жизни сохранить

благодатный пламень сердца, живое сочувствие ко всему

высокому, прекрасному, а говоря с Лермонтовым, он

показался мне холодным, желчным, раздражительным

и ненавистником человеческого рода вообще, и я должен

393

был показаться ему мягким добряком, ежели он заме­

тил мое душевное спокойствие и забвение всех зол,

мною претерпенных от правительства. До сих пор не

могу дать себе отчета, почему мне с ним было как-то

неловко, и мы расстались вежливо, но холодно. Он ехал

в штаб полка, явиться начальству, и весною собирался

на воды в Пятигорск. Это второй раз, что он ссылается

на Кавказ: в первый за немножко вольные стихи, на­

писанные им на смерть Пушкина Александра Сергее­

вича, а теперь — говорят р а з н о , — но, кажется, за дуэль

(впрочем, не состоявшуюся) с сыном французского

посла в Петербурге, Барантом 4.

* * *

При захождении солнца я приехал в Пятигорск. За

несколько верст от городка вы чувствуете, что прибли­

жаетесь к водам, потому что воздух пропитан серой.

Первою заботою моей было найти себе помещение по­

уютнее и подешевле, и я вскоре нашел себе квартиру

по вкусу в так называемой «солдатской слободке» у от­

ставного унтер-офицера, за пятьдесят рублей на весь

курс. Квартира моя состояла из двух чистеньких горе­

нок и нравилась мне в особенности тем, что стояла у по­

дошвы обрыва, а окнами выходила на обширную зеле­

ную равнину, замыкавшуюся Эльборусом, который при

захождении солнца покрывается обыкновенно розовым

блеском.

Устроившись немного, я начал приискивать себе док­

тора, чтобы, посоветовавшись с ним, начать пить какие-

нибудь воды. По рекомендации моего товарища вскоре

явился ко мне молодой человек, доктор, по имени Барк­

лай-де-Толли. Я тогда же сказал моему эскулапу:

«Ежели вы такой же искусник воскрешать человечество,

каким был ваш однофамилец — уничтожать, то я позд­

равляю вас и наперед твердо уверен, что вылечусь».

К сожалению, мой доктор себя не оправдал впослед­

ствии, и вероятно, не поняв моей болезни, как бы

ощупью, беспрестанно заставлял меня пробовать разные

воды. Наконец опыты эти мне надоели, и я с ним про­

стился.

На третий день моего пребывания в Пятигорске

я сделал несколько визитов. А вечером ко мне пришел

Александр 5 и артист Шведе, любовались видом и из

394

моих окон, положили его на полотно, а Шведе впослед­

ствии снял с меня портрет масляными красками.

Мне сказали, что полковник Фрейтаг, командир Ку-

ринского полка, жестоко раненный в шею, привезен из

экспедиции и желает со мной видеться. Я поспешил ис­

полнить его желание, и он объявил мне печальную весть

о том, что товарищ мой по Сибири, Лихарев, убит в по­

следнем деле 6. После него остались некоторые бумаги

на разных языках и портрет красивой женщины превос­

ходной работы, который Фрейтаг, зная мою дружбу

с покойным, хотел мне передать. Я узнал портрет жены

его, рисованный Изабе в Париже. Я посоветовал пол­

ковнику отправить все эти драгоценности к родным по­

койного и дал адрес.

Лихарев был один из замечательнейших людей

своего времени. Он был выпущен из школы колонново­

жатых, основанной Муравьевым, в Генеральный штаб 7,

и при арестовании его, как члена общества, состоял при

графе Витте. Он отлично знал четыре языка и говорил

и писал на них одинаково свободно, так что мог занять

место первого секретаря при любом посольстве. Доб­

рота души его была несравненна. Он всегда готов был

не только делиться, но, что <труднее>, отдавать свое по­

следнее. К сожалению, он страстно любил карточную

игру и вообще рассеянную жизнь. В последнем деле,

где он был убит, он был в стрелках с Лермонтовым,

тогда высланным из гвардии. Сражение приходило

к концу, и оба приятеля шли рука об руку, споря о Канте

и Гегеле, и часто, в жару спора, неосторожно останавли­

вались 8. Но горская пуля метка, и винтовка редко дает

промахи. В одну из таких остановок вражеская пуля

поразила Лихарева в спину навылет, и он упал навзничь.

Ожесточенная толпа горцев изрубила труп так скоро,

что солдаты не поспели на выручку останков товарища-

солдата. Где кости сибирского товарища моего? Подоб­

ною смертью погиб бесследно и Александр Бестужев 9.

Я очень был рад познакомиться с храбрым, славным

Фрейтагом, и мы в частых беседах наших вспоминали

про бедного Лихарева. Фрейтаг после этого не долго

оставался на Кавказе, вскоре, выздоровев, произведен

был в генералы и назначен генерал-квартирмейстером

к Паскевичу в Варшаву.

Кто не знает Пятигорска из рассказов, описаний

и проч.? Я не берусь его описывать и чувствую, что перо

мое слабо для воспроизведения всех красот природы.

395

Скажу только, что в то время съезды на Кавказские

воды были многочисленны, со всех концов России. Кого,

бывало, не встретишь на водах? Какая смесь одежд,

лиц, состояний! Со всех концов огромной России соби­

раются больные к источникам в надежде — и большею

частью справедливой — исцеления. Тут же толпятся

и здоровые, приехавшие развлечься и поиграть в кар­

тишки. С восходом солнца толпы стоят у целительных

источников с своими стаканами. Дамы с грациозным