Мачо чужой мечты

Очутившись за воротами зоны, приятели слегка растерялись, им решительно было некуда идти, и тут на помощь пришла судьба. На обочине у проходной стоял небольшой микроавтобус, сидевший за рулем парень воскликнул:

– Эй, братаны, чего жмуритесь? Давайте до вокзала докину!

Леня и Юра сели в машину, водитель оказался болтлив, к тому же он, увидев, как его пассажиры выходят из железных ворот с сумками в руках, мигом понял: перед ним бывшие зэки, и посчитал Дубовика с Юрским за своих.

– И че, пацаны, – гудел он, – страшно там, на нарах?

– Жить везде можно, – уклончиво ответил Юра.

– Но лучше не попадаться, – заржал шофер и представился: – Меня ваще Андрюхой кличут, я к приятелю ездил, передачу носил, и жена, и мать его бросили, суки.

– Такое случается, – вздохнул Дубовик.

– Ща вас у платформы высажу и поеду на новую работу оформляться, – продолжал болтать Андрей.

Юра уставился в окно, он настолько ушел в свои мысли, что пропустил момент аварии, просто услышал удар, а затем пол и крыша машины начали меняться местами.

Очнулся Юрий на траве, кто-то заботливо укрыл бывшего зэка байковым одеялом.

– Повезло тебе, парень, – с явной радостью сказал милиционер, подошедший к севшему Юрскому, – врачи сказали – никаких повреждений. Во как случается: и с зоны откинулся, и не помер в ДТП, свечку в церкви поставь. Остальным не так подфартило.

– Леня! – побелел Юра. – Он…

– Ногу сломал, – пояснил мент, – ща в больницу отвезут, а шофер помер!

Юрий вздрогнул, болтливый водитель ему совершенно не понравился, но смерть только что весело трепавшегося парня поразила.

– Да он бы все равно плохо кончил, – продолжил милиционер, явно заметивший, что Юрский переменился в лице, – пил много, у него родители алкоголики были, похулиганить любил, не сегодня-завтра бы срок получил. Знаем мы этого Вяльцева распрекрасно. Встать сможешь?

Юрий кивнул.

– Там ребята ваши вещи собрали, – продолжал милиционер, – по дороге шмотье разнесло, запихали вместе в две сумки, сами потом разберетесь, где чье.

– А Леню куда отвезут? – спросил Юра.

– В больницу, – прозвучало в ответ, – у него сложный перелом, теперь несколько месяцев лежать будет. И ты с ним поезжай, пусть врачи внимательно поглядят, может, у тебя непорядок с головой, вон как башкой треснулся, шишка растет.

На следующий день Юра сказал Дубовику:

– Выздоравливай, я отправлюсь в Москву, попытаюсь устроиться, а потом вернусь за тобой.

– Юрка, – взмолился Дубовик, – не бросай меня!

– Никогда в жизни, – пообещал приятель и пошел разбирать вещи.

Милиционеры запихнули чужие шмотки в сумки, не заботясь об аккуратности. Юра вытаскивал нехитрый скарб и сортировал его. Свои вещи он укладывал в полосатую сумку, а Лешкины в клетчатую, внезапно в руках Юрского оказалось нечто, похожее на пухлый ежедневник. Юра, никогда прежде не видевший ничего подобного ни у себя, ни у Дубовика, раскрыл находку и удивился еще больше. Внутри лежали паспорт на имя Андрея Вяльцева, военный билет, справка с места жительства, аттестат об окончании средней школы, выписка из медицинской карты и заявление, написанное почерком человека, не часто берущего в руки ручку: «Прошу зачислить меня на должность шофера». Внезапно Юре вспомнились последние слова, сказанные Андреем за секунду до аварии:

– Ща вас у платформы высажу и поеду на новую работу оформляться.

Вяльцев собирался в отдел кадров, вот почему он имел при себе полный комплект документов. Как набор оказался в его вещах, Юра не знал, скорей всего, кто-то из ментов по ошибке засунул его в шмотки только что освободившихся парней, небось потом спохватятся, когда потребуется хоронить труп за госсчет. Юрский решил воспользоваться их оплошностью, в Москву он приехал Вяльцевым. Документы несчастного Андрея никаких сомнений ни у кого не вызывали, более того, отслуживший в армии юноша имел при поступлении льготы. Была лишь одна нестыковка, Вяльцев оказался значительно младше бывшего зэка, но Юра имел невысокий рост, субтильное телосложение и не смотрелся на свой возраст.

Обездолив мальчика в детстве, судьба решила вознаградить бедолагу в зрелые годы, Андрею, теперь станем называть его так, стало везти во всем.

Очутившись в Москве на привокзальной площади, Вяльцев растерялся, слишком много проблем надо было решить одновременно: найти жилье, приобрести мало-мальски сносную одежду, отправиться в институт. Зазевавшись, Андрей толкнул девушку, та упала… Судьба подкинула ему еще один подарок. Соня Умер влюбилась в незнакомца сразу, ее родители приняли парня, а близкая подруга Тильды, Руфь Соломоновна, пристроила Вяльцева в театральный вуз.

– Значит, история с Соней правда? – уточнил я.

– Да, – кивнул Максим, – все, что касается появления Андрея Вяльцева в доме Умер, соответствует действительности. Некоторое время Андрей пытался изображать примерного супруга, но потом у него стремительно в студенческие годы начинает развиваться карьера, и актер понимает: наличие жены отягощает его жизнь. Вяльцев никогда не любил Соню, он просто не упустил удачно подвернувшийся шанс, получил московскую прописку, удобное жилье и легко проник в театральный мир. Жену он терпел, а вот ребенка не желал совершенно. Соня родила Марка по собственной инициативе, Андрей побоялся настаивать на аборте, он уже тайно ремонтировал новую квартиру и не хотел скандала, думал тихо убежать. Что случится после его исчезновения, он не загадывал.

В конце концов Андрей ушел от Сони. Гордая женщина решительно заявила родителям:

– Его в моей жизни не было!

Отец поддержал дочь:

– Не нужны нам подлецы, сами вырастим Марка, вычеркни подонка из памяти. Как-нибудь придумаем, что ответить на его вопросы про отца!

И Соня стала воспитывать сына одна.

– Ваня, – перебила Максима Нора, – ты не заметил одной неточности.

– Где? – навострил я уши.

– Соня, придя к нам впервые, сообщила, что ее отец скончался давно, буквально через пару лет после ее рождения. А потом мы узнали: Антон погиб, сплавляясь по реке вместе с Сонечкой.

– Действительно, – ахнул я, – зачем она солгала?

– Это объяснимо, – потерла руки Нора, – она не хотела даже намекать о трагедии, но, чтобы ты окончательно понял, что к чему, следует подойти к истории с другой стороны. Тильда Умер, вот о ком пойдет речь.

– А с ней что? – изумился я. – Дама же скончалась!

– Оно так, – согласился Макс, – но нам придется восстановить ее психологический портрет. Тильда была избалована до крайности, сначала ее пестовали родители, затем муж. В семье Умер не Соня, а мать исполняла роль капризного ребенка. Вспомни характеристику, которую дала знакомой Руфь Гиллер: эгоистична, жадна, истерична, вместе с тем сентиментальна, романтична, требовательна к родным и подчеркнуто ласкова с малознакомыми людьми. В первую очередь Тильда думает о себе, а муж и дочь безоглядно обожают ее и потакают всем прихотям. Кстати, Тильда знает правду о Юрии Оренбургове-Юрском.

– Откуда? – подскочил я.

Макс поморщился.

– Андрей сдержал свое слово, он приехал за Леонидом Дубовиком после истории в Кори в больницу и забрал приятеля.

Леня мог пока передвигаться лишь на костылях, и Вяльцев попросил Соню:

– Можно мой лучший друг поживет у нас пару недель? Он окрепнет и снимет квартиру.

Сонечка проявила милосердие, Антон Евгеньевич тоже, а Тильде было все по барабану, в семье имелась домработница, пусть ухаживает за гостем.

Дубовик провел в квартире Умер четырнадцать дней, а потом уехал, Андрей пристроил друга на работу сторожем, фирма дала сотруднику служебную комнату.