Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Мадонна. В постели с богиней
Шрифт:

Мадонну же больше всего привлекало в Джоне полное отсутствие снобизма. «Мы вместе с ней занимались гимнастикой, а как-то раз отправились на пробежку по Центральному парку, — вспоминает Стивен Стайлз. — Ее сопровождали четыре телохранителя, у Джона, разумеется, никаких охранников не было. Это было так странно, что я спросил у него: «Зачем ей столько охраны, когда ты прекрасно обходишься без них?» Он рассмеялся и шутливо ответил: «Я, конечно, могу быть Кеннеди, но она-то — Мадонна!»

«Он всегда представлялся просто Джоном, стараясь не упоминать своей знаменитой фамилии, — вспоминает другой университетский приятель Кеннеди-младшего Ричард Вайз. — Имя «Кеннеди» крайне редко слетало с его губ. Он очень старался избегать его».

«Джонни, знаешь, каким знаменитым

ты мог бы быть, если бы вел себя как Кеннеди, а не как простой человек?» — спросила его как-то раз Мадонна. Узнать ее на улице, когда она бежала в низко надвинутой бейсболке, просторной футболке и велосипедных шортах, было практически невозможно. Мадонна постоянно жевала резинку, что очень забавляло Джона. «Ты мог бы стать настоящей звездой», — настаивала она.

«Да не беспокойся ты обо мне, — с усмешкой ответил Джон. — Я и так достаточно знаменит». На нем тоже были плотно облегающие велосипедные шорты и простая белая футболка. Бейсболку он задорно повернул козырьком назад. На мужественном лице топорщилась двухдневная щетина. «Я не хочу быть звездой, — сказал он, улыбаясь одними глазами. — Я хочу быть самим собой».

Мадонна удивилась.

«Но как это человек не хочет быть знаменитым?» — спросила она.

«А вот так, — ответил Джон, не прерывая бега. — В этой семье очень просто стать звездой».

И, улыбнувшись, он прибавил скорость.

Для встреч с Мадонной Джон переехал в двухкомнатную квартиру неподалеку от пентхауза матери на Пятой авеню. В качестве сюрприза Джекки прислала ему горничную, чтобы та навела порядок. Убираясь в квартире, горничная нашла любовные письма Мадонны. Когда Джон обнаружил пропажу, он был вне себя от ярости, решив, что горничная имела на этот счет точные указания от его матери. Однако люди, близкие к семье Кеннеди, уверяют, что Джекки не имела понятия, о чем он говорит, когда Джон набросился на нее с обвинениями. Она просто не могла поверить, что сын обвиняет ее в подобных вещах. Джекки все приписала дурному влиянию Мадонны.

Когда Джон окончательно признался Джекки в том, что влюблен в Мадонну, мать совершенно ясно дала ему понять, что она не в восторге от развития событий. Джекки очень внимательно относилась к социальному положению своих детей с самого юного возраста. Стремясь всячески защитить их, она с подозрением относилась к их приятелям и категорически требовала, чтобы и Джон, и его сестра Кэролайн не вступали в брак до окончания университета.

«Джекки хотела, чтобы ее сын нашел себе ровню, — вспоминает друг семьи Кеннеди, сенатор от штата Флорида Джордж Смазерс (он был близким другом президента Джона Ф. Кеннеди). — Она хотела, чтобы ее дети принадлежали к высшему обществу. Но Джона всегда тянуло к киноактрисам и дамам из шоу-бизнеса. В этом он был очень похож на своего отца. Джон-старший влюбился в Мэрилин Монро, а Джон-младший потерял голову из-за Мадонны. Не знаю, что больше тревожило Джекки: отношения ее мужа с Мэрилин или любовь ее сына к Мадонне».

Если бы Мадонна была не замужем, может быть, Джекки более лояльно отнеслась бы к ее отношениям с сыном (хотя вряд ли бы она смирилась с сексуальным имиджем будущей родственницы). Она не хотела, чтобы ее имя и имя ее сына связывали со скандалом, который обязательно возник бы из-за того, что Джон встречался с замужней женщиной. Все, кто знал Джекки, подтверждают, что в то время ее очень беспокоил взрывной характер Шона Пенна. Она страшилась за безопасность сына. Но, по воспоминаниям Томаса Лафта, присутствовавшего при разговоре матери и сына, Джон сказал матери: «Мама, я могу справиться с этим маленьким ублюдком Пенном, даже если у меня будут связаны руки». «И он действительно мог это сделать», — добавляет Лафт. Джекки задрожала при одной только мысли о подобном. «Прекрасно! — воскликнула она. — Мне недоставало только увидеть тебя в наручниках, арестованным за драку с этим хулиганом. Прекрати нести этот вздор!»

Джекки боялась также и того, что Мадонна может повлиять на Джона, всегда мечтавшего о карьере киноактера, хотя именно этого-то певица делать и не собиралась. Джон пару раз выходил на сцену в

университетском театре, и Джекки честно присутствовала на спектаклях, чтобы поддержать сына. Но она просила его не становиться актером. Больше всего Джекки мечтала видеть сына преуспевающим адвокатом.

«Я был у них в гостях, когда Джекки сказала Джону: «Я хочу, чтобы ты еще раз серьезно все обдумал. Может быть, Мадонна и неплохая девушка, но пока она не разведена, она причинит тебе одни только неприятности», — вспоминает Томас Лафт.

«Но она мне нравится, — возразил Джон, пытаясь повлиять на мать. — Она очень умная. Ты должна с ней познакомиться, мама. Ты же редактор! А она относится к тому типу женщин, которыми ты всегда восхищалась».

Лафт вспоминает, что Джекки закатила глаза и покачала головой в знак своего полного неодобрения.

«Господи, — сказала она, — на этой планете миллионы разумных женщин. И ты должен был выбрать именно ту, которая называет себя «расчетливой девушкой»? Я просто этого не понимаю. Не понимаю!»

«Джон был очень сердит, — вспоминает Лафт. — Хотя я присутствовал при их разговоре, а Джон никогда не позволял себе быть резким с матерью в присутствии посторонних, на этот раз он не сдержался. «Мама, скажи честно, разве есть в этом мире женщина расчетливее тебя?»

Лафт вспоминает, что Джекки буквально испепелила сына взглядом. Затем на глаза ее навернулись слезы, и она вышла из комнаты. Джон тут же принялся раскаиваться в своих словах. «Мама, прости меня, я не хотел тебя обидеть, — повторял он, бросаясь вслед за ней. — Прости меня!» И весь остаток дня он был сердит на себя. «Как я мог быть таким глупцом, — повторял он. — Как глупо, глупо, глупо! Но я люблю Мадонну и буду продолжать встречаться с ней!»

Могла ли Мадонна представить себе, какое воздействие она окажет на высокомерных обитателей Камелота? Могла ли она даже подумать об этом несколькими годами раньше?

Шон Пенн отправился в Азию на съемки фильма «Военные потери». Мадонна была вольна вести себя, как ей вздумается. В личной жизни ей ничто не мешало строить прочные отношения с Джоном Кеннеди-младшим, хотя прочность эта была лишь кажущейся. Впоследствии Мадонна признавала, что, несмотря на все обаяние Джона, их отношениям чего-то недоставало. Ее всегда тянуло к сильным, властным мужчинам. Джон же очень сильно зависел от своей матери, от семьи. Мадонне нужно было время, чтобы все обдумать, но будущее с Кеннеди казалось все более сомнительным.

В профессиональном плане Мадонна по-прежнему двигалась вперед. Она собиралась принять участие в бродвейском шоу, которое, как она надеялась, позволило бы ей блеснуть так, чтобы запомниться надолго и вытеснить из памяти зрителей отрицательные рецензии на два ее фильма. Мадонна хотела доказать всем, что она может играть. Режиссер Майк Николс предлагал ей роль в фильме по пьесе Дэвида Мамета. Мадонна была страстной поклонницей ранних работ Мамета и сообщила, что с радостью сыграет в постановке его новой пьесы. Она позвонила драматургу и договорилась о встрече.

Сюжет пьесы заключался в том, что наивная секретарша Карен (Мадонна) никак не могла выбрать одного из двух киномагнатов (Джо Мантенья и Рон Сильвер), разбогатевших на коммерческих фильмах. Мантенья поспорил с Сильвером на пятьсот долларов, что сумеет уложить Карен в постель. Однако наивной секретарше удалось переиграть магната и заставить того влюбиться в себя. Затем Карен убеждает его вложить деньги в постановку фильма по заумной, претенциозной книге, которую она недавно прочла. Проект этот не сулит никакой прибыли, однако Мантенья, покоренный напором секретарши, соглашается дать ей денег, что практически полностью разрушает сделку между Мантеньей и Сильвером. Мадонна описывала свою героиню как «честную, искреннюю и наивную, но стремящуюся к власти, как любой человек». Это замечание показывает, что Мадонна совершенно не понимала характера роли. Карен можно было назвать как угодно, только не наивной. «Это было полное насилие над сценарием, — говорила Мадонна после начала репетиций. — Очень скоро я поняла, что все вокруг воспринимают меня как ведьму, как настоящую злодейку».

Поделиться с друзьями: