Маг имперской экспедиции. Том 2

– Не люблю танцы. Ни смотреть на них, ни самой танцевать не нравится, - голос у нее был мягкий и очень мелодичный. Не удивлюсь, если она хорошо занимается пением.

– Вы любите прогулки на море?

– Звучит интереснее.

– А что насчет прогулок по воздуху? – Подмигнул ей.

– Я согласна, - с воодушевлением ответила она и заскочила в лодку, словно только и ждала предложения.

Повторения истории с валькирией мне видеть не хотелось. Хватит с меня одной разозленной женщины.

– Главное держись крепко, - сказал я, занимая место рулевого, - и еще старайся не хвататься за то место – там дыра.

Сам себя проклиная за излишнюю самоуверенность, поднял судно невысоко над землей. Отступать было поздно. Раз пригласил девочку покататься на лодочке – нужно развлекать.

– Ну, - нетерпеливо сказала она, заметив мое небольшое замешательство.

– Ах, если бы моя мечта сбылась! – Пропел с улыбкой я, вспомнив старый советский мультик.

Плавно запускать в полет корабль не научился, поэтому рванул изо всей силы. То ли сказывалась усталость, то ли центр тяжести оказался смещен, но лодка начала набирать высоту.

Изумрудные глаза загорались с каждым новым метром набираемой высоты. Ей это было в радость, но меня заставляло все сильнее беспокоиться. Мы достигли высоты трехэтажного дома, но лодка все набирала и набирала высоту.

Я попытался вернуться ближе к земле. Вираж оказался слишком крутым и грозил столкновением с землей.

Решив не искушать судьбу попытками вырулить обратно, мне пришлось попросту остановиться в воздухе. Девушка удержаться не смогла и с визгом пролетела мимо меня.

– Куда! – Закричал я, хватая ее магией и затягивая обратно в лодку.

– А ты шутник, - захихикала она, явно подумав, что так все и задумывалось.

– Вы же хотели покататься, миледи, - попытался безмятежно ответить я, немного отворачивая в сторону голову, чтобы она не заметила выступивший на левой щеке пот.

– Поехали дальше, - скомандовала она, вцепляясь еще крепче в борта и от усердия прикусывая губу.

– Как прикажете.

Выровняв положение лодки в воздухе, включил обратно магический мотор. В этот раз пошло заметно легче и даже получалось чуть снижаться.

Девушка оторвала руки от бортов и радостно завизжала. Никогда раньше не испытывал желания ударить женщину, но за такое безрассудства подзатыльник бы ей я прописал

Не вывалилась она только чудом. Из опасений, что эта особа может выдумать что-то еще, вернулся обратно на лужайку за театром.

– Как же чудесно, - выпрыгнула из лодки зеленоглазая, от возбуждения хватаясь пальцами за густые каштановые волосы.

– Очень, - отозвался я, перелезая на дрожащих ногах на крепкую землю.

– Ой, там уже все кончается. Наверное, сейчас начнется бал. Ты пойдешь же?

– Да меня туда и не приглашал никто, - пожал плечами я, чувствуя крах своего плана.

– Ну значит приглашаю я, - со смехом сказала она, хватая меня под локтем.

– Вот как, - удивленно произнес я, всматриваясь в лицо девушки и едва сдерживаясь, чтобы не скользнуть взглядом прямо на ее глазах по декольте, которое из-за встречных потоков ветра стало до неприличия откровенным, - а можно узнать имя прекрасной дамы, пригласившей меня на бал?

– Точно, ты же не знаешь мое имя, Константин Георгиевич Любомирский, - хихикнула девушка, чуть прикусив губу, - меня зовут Анастасия Борисова.

Ну и ну, вот это я попал.

– Ой, а это не граф Тетерев идет со своей новой молоденькой девочкой?

Нет, вот теперь я точно попал!

Глава 10

Если Марта меня увидит под ручку с другой прекрасной дамой, то это вызовет неприятные вопросы и лишние сложности. Например, мой кровью и потом добытый на сегодняшний вечер билет может в один момент быть аннулирован. И тогда плакали мои шансы увидеть воочию появление химерической сущности на вечере, что серьезно подорвет небольшое расследование причин, по которым эти твари здесь появляются. Если на поручении Лазарева это не сильно отразится, то темный дух не обрадуется моей неудаче.

Марта вместе с графом Тетеревым стояли неподалеку от сидений зрительского зала и о чем-то живо разговаривали с неизвестным мне мужчиной лет сорока в черном фраке и с длинной белоснежной тростью. Август в свойственной ему манере чуть развязал галстук, предпочитая жертвовать опрятностью ради удобства.

Я поднял магией небольшой серый осколок брусчатки и переместил его прямо на туфельку подопечной графа Тетерева.

– Мышь! – Заверещала с округленными от ужаса глазами Марта, прячась за спину Августа.

Все с удивлением уставились в сторону напуганной непонятно чем девушки.

– Терпеть не могу мышей, - брезгливо поджала выкрашенные в бордовый цвет губки идущая со мной под руку Анастасия Борисова.

– Тогда пойдем быстрее, пока еще одна полевушка не запрыгнула уже на тебя, - я чуть потянул ее за локоть.

Мы немного ускорили шаг, успевая скрыться среди лабиринта из живых изгородей раньше, чем меня обнаружили.

Во время нашей небольшой прогулки до особняка я успел почувствовать себя настоящим гусаром. В лице этой Анастасии нашел отличного слушателя историй о моих героических похождениях с пиратами и битвах с разными химерами. Особенно сильно у меня откликалось в сердце, что она называла меня именами полулегендарных-полулитературных героев из этого мира, когда я заканчивал описывать один из своих подвигах. Что самое странное, память Константина Любомирского очень хорошо откликалась на каждого из упомянутых персонажей, чуть ли не вгоняя меня в краску от таких сравнений.

Дорожка вывела нас ко входу очень вовремя. Однозначно героические подвиги подходили к концу и у меня едва получалось удержаться, чтобы не посвятить зеленоглазую дворянку в самые страшные и сокровенные тайны.

Возле дверей стояли два молодых парня, которые должны были открывать перед гостями двери. Хозяева решили пожалеть бедные створки и просто поручили слугам держать их открытыми. Парней, очевидно, было жаль не так сильно, как резные дубовые двери.

Рядом со входом переминался пузатый мужичок в устаревшем на добрые пятьдесят лет фраке. Он сжимал в коротких толстых пальцах толстую книжицу, иногда что-то черкая пером в ней. С каждым проходящим мимо гостем здоровался, успевая отпускать комплименты всем дворянкам, не обделив вниманием ни одну из женщин.

Пузатый слуга заметил меня издалека. Его взгляд задерживался на мне чуть чаще, чем на остальных.

Когда мы подходили к дверям, этот человек преградил наш путь.

– Сударь, - немного нервным голосом обратился слуга с книжицей, - не могли бы вы простить мне такую дерзость и напомнить ваше имя? Боюсь, моя память может подводить.

– Прохор, это наш гость, - закатывая глаза сказала моя спутница.

– Анастасия Викторовна, я же для порядка, для учета, - заблеял Прохор.

– Какой же ты скучный, - с раздражением ответила зеленоглазая, шлепком выбивая книжицу из рук слуги.