Маг моего сердца
Шрифт:
— Да какого демона! — сказала я себе, оказавшись вновь возле двери моего мага.
И, негромко постучав, втянула голову в плечи.
Даймонд открыл сразу же. Не удивился. Просто пропустил меня внутрь. И заготовленные слова «Я
пришла, чтобы…» и так далее, не понадобились.
Я остановилась посреди кельи. Она была абсолютно такой же, как моя, только на месте кровати стоял стол, а на месте стола — кровать. Кроме того, она гораздо больше моей напоминала жилую: у шкафа высилась пирамида из книг, увенчанная коробкой с шахматами, на спинке стула и кровати висело навалом вещей, в том числе знакомый
— Этель подарила, — тихо сказал Даймонд, проследив мой взгляд.
Я подошла и обняла его, а он — меня.
— Знаешь, это конец, — сказал Даймонд.
— Что? — я посмотрела на него.
Он разжал руки и сел на кровать, опустив голову.
— Я неудачник, Бренна, — произнес мой маг. — Я здесь десять лет, и за это время… так и не научился обращаться ни с огнем, ни с артефактами.
— Не все же работают с артефактами, — возразила я. — Вон, Джон, Этель, Сара…
— Они просто не хотят, — возразил Даймонд. — Но умеют все. А у меня вообще не получается.
— Но может, это не обязательно? — осторожно спросила я, садясь с ним рядом и пытаясь заглянуть в глаза.
— До сих пор было не обязательно, — подтвердил Даймонд, подняв голову и глядя мимо меня. — Я
лучше всех знаю историю, лучше всех владею охранными заклинаниями, прекрасно разбираюсь в магических существах и… умею путешествовать по мирам — что, правда, запрещено, если только ты не контролер. Навыки креадора у меня тоже неплохие, исключая обращение с огнем. Так или иначе
— все это давало мне возможность считаться лучшим студентом и претендовать на должность контролера. А теперь — все.
— Но может, Ральф…
Даймонд покачал головой с такой обреченностью, что я не решилась продолжать.
— Ты не знаешь его. Вернее, ты не знаешь, как обстоят дела. Он сделает все, чтобы я не выплыл.
— За что он так тебя ненавидит? — воскликнула я.
— Да не ненавидит, — вздохнул Даймонд. — Просто не любит. Я сам виноват. Когда я пришел сюда, он только начинал молодым стажером — остался после выпуска в академии. А я, скромный талантливый пацан, ему понравился. Он со мной носился… Фактически, он меня всему научил.
Потом я вообразил, что превзошел его, и зазнался… Ну, я действительно что-то умею лучше него, но это ни о чем не говорит. Все маги разные, а креадоры — тем более. По совокупности навыков он на голову меня выше. Сейчас я это понимаю, но было время, когда не понимал. Вел себя как идиот, прогуливал уроки…
Даймонд махнул рукой.
— В общем, он во мне разочаровался, потом обозлился, потом забил на меня. Он как-то сказал, что я не достоин быть контролером, и он сделает все, чтобы это доказать.
— Но он вроде говорил про какое-то ходатайство…
— Это профессора уговорили его послать ходатайство. Когда верховный маг выписывает распределительные — за куратором последнее слово. Теперь он с чистой совестью отзовет его, и я стану обычным креадором — а креадор
из меня будет хреновый, Бренна.— Но почему?
— Я не могу сидеть на месте, это не для меня. Рано или поздно меня потянет в другие миры. К тому же, я устаю от строгих правил, от постоянных рамок — а хранителю мира без них никак.
— Ну подожди, — я вскочила. — Есть еще время — почти три месяца! Тебе надо как-то с ним…
помириться…
Даймонд мрачно взглянул на меня.
— Я даже знаю, за кого он теперь будет ходатайствовать. И ничто его не переубедит.
— За кого?
— А ты не догадываешься? — усмехнулся мой маг. — За тебя.
— Ты смеешься? — опешила я. — Я только пришла!
Даймонд помотал головой и поднялся.
— Когда ты пришла — не имеет значения. Ты профессионал, к тому же, очень талантлива. Отточить твои навыки за пару месяцев — раз плюнуть. Кроме того, контролерам положено дополнительное обучение, это не креадоры, которых сразу бросают в чисто поле — твори.
Я стояла, открыв рот.
— А если я не захочу быть контролером?
— О! Сара, Джон, Этель — с радостью займут эту должность вместо тебя. Один только Рихард не хочет, он слишком любит свои кубики. Но я бы не советовал отказываться: это реально лучшее, на что можно претендовать.
— Да я…
— И знаешь что еще, Бренна…
Он подошел к входной двери и тяжело вздохнул, не глядя на меня: — Не обижайся но… я прошу тебя уйти. Я вряд ли смогу дальше с тобой встречаться.
— Что?! — я не поверила своим ушам.
— Это тенью будет лежать между нами. Уходи, пожалуйста. Найди себе нормального, не неудачника.
Он открыл дверь.
— Да что ты, в самом деле, я же…
— Не надо. Ничего не надо.
С этими словами он подошел к кровати и лег на нее, отвернувшись лицом к стене.
А я застыла у распахнутой двери.
В горле стоял ком, в душе бушевал ураган, мой внутренний голос задохнулся от негодования.
Да что же это такое! Ну почему мужчины всегда впадают в депрессию по каждому ничтожному поводу!
Не в силах продолжать разговор — да и не видя смысла — я выскочила в коридор, захлопнула дверь и, громко топая, отправилась к себе.
В комнате уже ждал на столе ужин, но мне бы сейчас кусок в горло не полез. Я взгромоздилась на постель и обхватила колени, положив на них голову. Буря чувств бушевала во мне: и досада на
Даймонда, и сочувствие к нему, и злость — на себя, на Ральфа, на весь свет…
В открытую балконную дверь задувал ветер, болтая жалюзи. Я ощущала свою беспомощность, не зная, как поступить. Может, надо бежать к профессорам, уговаривать… Или не их — а Ральфа, сказать ему, что я отказываюсь, а вместо меня пусть будет другой…
«Что ты о нем печешься, дурочка? — проснулся внутренний голос. — Он же выгнал тебя. Отказался от тебя. Не нужна ты ему — ему нужно только его собственное самолюбие».
На этой оптимистической ноте я только хотела было разреветься… Как вдруг заметила на полу возле балкона лист бумаги — очевидно, его сдуло со стола.
Я подняла его и прочитала: «Помоги мне, пожалуйста! Только ты можешь мне помочь! Никому не говори, прошу, иначе нам с тобой будет плохо! Приходи туда, где ты вчера видела вихрь. Умоляю!»