Маг с привидениями

— И правда, клянусь честью! — воскликнул сэр Оризан — Его губы произносят звуки, которых мы не слышим.

Мэт кивнул.

— Бохи заглушает слова, которые поет менестрель на самом деле.

— Так это Бохан произносит те слова, которые мы слышим, — высказал свою догадку сержант Брок.

— Может быть, — пожал плечами Мэт, однако он не был в этом так уж уверен. Он вырос в Америке, знал цену рекламе и обещаниям политиков и отлично понимал, что теперешний текст баллады как нельзя лучше отвечает целям короля Драстэна. Потому Мэт и гадал, сам ли бохан поет устами менестреля или кто-то другой пользуется хобгоблинскими способностями как каналом для подачи информации. Неожиданно воображение Мэта нарисовало яркую картину, и менестрель представился ему динамиком радиоприемника, принимающего сигналы откуда-то с далекого севера.

А менестрель все пел и пел:

«Он урод», — опять сказалаПетронилла королю.«Ну и что? — Драстэн ответил.— Больше всех его люблю!»И вскричал он, сняв сутану:«Ах, неверная жена!»Королева сил лишилась,Так была потрясена.

Но кто же на самом деле «вел передачу»? Король Драстэн теперь в этом смысле котироваться не мог, поскольку содержание предпоследнего куплета слишком резко выдвигало принца Джона на позицию самого вероятного кандидата на престол. Принц Джон? Нет, Мэту с трудом верилось в то, что недоумок Джон был способен сочинить такую изящную балладу, и уж тем более вряд ли он смог бы магическим образом транслировать песню. Джон был принцем, он не был колдуном.

Менестрель же тем временем завел следующий куплет. Мэт самым внимательным образом вслушивался в слова, надеясь разгадать загадку.

Тут король наш обернулсяИ лорд-маршалу сказал:«Я тебя велю повесить,Вероломнейший вассал!»

После этих слов менестрель ударил по струнам и взял заключительный аккорд. В зале стало тихо-тихо. Никто не в силах был проронить ни слова — так всех напугала мысль о превращении одного из самых благородных рыцарей в стране в злодея и изменника.

Мэта эта мысль просто огорошила. Кто-то старался опорочить один из оплотов добродетели и благородства в Бретанглии. Тут попахивало колдовством с большой буквы, но кто же мог быть этим великим колдуном?

Тот человек, что выпрыгнул из окна.

Внезапно он снова вернулся в список подозреваемых, составленный Мэтом. Получалось, что, кто бы в этой игре ни проиграл, колдун оставался в выигрыше.

А в следующее мгновение толпа всколыхнулась единой мощной волной, и все, как один, люди кинулись на менестреля.

Тот мертвенно побледнел и забился в ближайший угол.

Реакция слушателей застала Мэта врасплох. Секунду он сидел не шевелясь, не в силах поверить, что народ мог так разбушеваться.

Но вот шок отхлынул, и Мэт, вскочив со стула, бросился к менестрелю и, загородив его собой, обнажил меч. В следующую секунду слева от него оказался сержант Брок с куотерстафом наготове, а справа — сэр Оризан, который тут же выхватил из ножен меч.

Зрелище обнаженной стали несколько охладило толпу, и смутьяны даже притихли на секунду. Мэт воспользовался паузой.

— Свобода слова неприкосновенна! — вскричал он. Ответом ему были недоуменные взгляды — подобный лозунг был лишен какого бы то ни было смысла в средневековом обществе.

— Пусть поет, что пожелает, — сказал Мэт, — и пусть всякий, кто желает защитить королеву, выйдет и скажет свое слово! А остальные... Если у вас есть хоть толика здравого смысла, так решите, кто прав, кто виноват!

— Мы знаем, кто не прав! — Вперед выскочил человек в куртке с поднятым капюшоном и указал на менестреля жутко волосатым пальцем. — Он в окошко вылезает, глядите!

— Это вовсе не значит, что он в чем-то виноват! — протестующе выкрикнул Мэт, но его голос потонул в реве толпы. Кто-то выхватил дубинки, и дерево ударилось о сталь рыцарских мечей. Однако стоило Мэту и сэру Оризану взмахнуть мечами, как обладатели дубинок в испуге попятились. Сержант Брок, как безумный, отбивался сразу от троих нападавших. Палки выстукивали бешеное стаккато. Мэт прикрыл его собой и прошипел:

— Прыгайте в окно!

Сержант Брок был опытным воином и потому не решился спорить со старшим по званию в боевой обстановке. Как только он отступил к окну, Мэт разрубил пополам еще пару дубинок и крикнул сэру Оризану:

— Теперь вы!

— Я вас не покину — ох!

Рыцарю кто-то попал дубинкой по левому плечу.

— А могли и по правому угодить. Прыгайте же в окно!!! — рявкнул Мэт, и как только рыцарь скрылся за его спиной, он принялся описывать мечом восьмерки. Толпа, испугавшись неожиданной ярости Мэта, отступила, однако драчуны затаились, и это было мудро, поскольку Мэт вот так только продержаться не мог. Но с другой стороны, это ему и не было нужно.

Я не собака и не кошка,Я сохранить хочу лицо,И я не выпрыгну в окошко,Но и не выйду на крыльцо.Продемонстрирую пейзанамМоей фантазии просторИ прямо к сэру ОризануТелепортируюсь во двор.

Перед глазами у Мэта потемнело, и он спрыгнул на землю с высоты в полтора фута. Впрочем, он был к этому готов и лишь слегка покачнулся. Обернувшись, Мэт увидел сержанта Брока и сэра Оризана, ошарашенно глядящих на него. За их спинами прятался менестрель.

— Нельзя медлить, — выпалил Мэт. — Бежать надо!

— От кого? — заносчиво вопросил сэр Оризан.

— Да от толпы, от кого же еще! — в отчаянии воскликнул Мэт.

И вся компания бегом бросилась с постоялого двора. Скорость на старте беглецы взяли приличную и потому успели скрыться во тьме к тому времени, когда первые из драчунов выбежали из двери кабачка, возмущенно вопя. Пробежав футов с тридцать, смутьяны замедлили шаг, остановились и принялись в злобе озираться по сторонам. Ветер донес до Мэта и его спутников обрывки разговора.

— Куда ж они подевались?

— Между домов к южной дороге подались, поди!

— К дороге? Верно, колдовскими чарами они перенеслись куда-то!

— Вот-вот! А то как бы еще они вот так пропали?

— Ага! Разве колдунам когда нужна была дорога?

— Исчезли? — непонимающе обернулся к Мэту сэр Оризан.

— Мы ведь в окошко выпрыгнули! — обиженно возразил менестрель.

— Они видели, как я исчез, — объяснил спутникам Мэт, — а потом увидели, что в углу нет ни души. — Вот и решили, что точно так же исчезли все остальные. Нелегко им пришлось — весь вечер нужно было делать выводы. А нам нужно поспешить, господа. Предстоит еще одна ночь на свежем воздухе.

Примерно через час Мэт остановился и объявил, что они отошли на достаточно безопасное расстояние для того, чтобы рискнуть встать лагерем. Он и его товарищи принялись за свои обычные дела без предварительного распределения обязанностей. Мэта приятно порадовало то, что к общей работе подключился менестрель — он собирал хворост, потом расчистил место для кострища и прикатил камней, чтобы его окружить, а потом нарезал лапника для того, чтобы подложить его под одеяла. Хвороста менестрель набрал сухого, поэтому костер разгорелся быстро и горел почти без дыма. Затем он вытащил из дорожного мешка небольшой котелок и поспешил к протекавшему неподалеку ручью за водой. Пока он ходил, сержант Брок приготовил рогатины и палку, чтобы подвесить котелок над огнем.