Маг Стихий

Из того, что я понял при помощи доступного мне через астрал способа понимания сути, дух играет в данном зачаровании роль источника энергии и интеллектуальных, вычислительных мощностей. Остальные элементы зачарования играли роль скелета и мышц, должных упростить одержимость скульптуры духом.

И самым разочаровывающим и обидным для меня был тот факт, что я прекрасно вижу и ощущаю астральные чары внутри всего, что оказалось подобным образом заколдовано в округе, даже осознаю назначение и функционал механизма зачарования в целостности, но это не даёт мне никакого понимания, каким это образом удалось провернуть такое масштабное волшебство. Без наличия знаний и обучения, сам я ничего подобного, к своему сожалению, повторить не смогу. Только если разве что не задаться этой целью основательно и посвятить всё своё время исключительно этому вопросу и теме. И то не факт, что мне удалось бы достичь хоть каких-то результатов в ближайшем будущем. При этом стоит учитывать и не стоит исключать такой возможности, что на поприще экспериментов с данной школой мистического зачарования при помощи астральной энергии, я могу получить травмы. Любая исследовательская работа, не зависимо от выбранного направления магического искусства, несёт высокую степень опасности и риска. Так что разбираться во всём увиденном и таком желанном к освоению самостоятельно, не лучшая идея.

Эти правдоподобные, словно живые, каменные скульптуры является работой явно великих волшебников и магов. И если это не наследие прошлого, а действующий, нынешний уровень мастерства кого-то из волшебников клана Чанг, то я хочу попасть к нему в ученики, а ещё, мне вообще не понятно, куда смотрит здешний светоч и серый кардинал — Альбус Дамблдор. Но хрен с ними, с ДДД и зажравшимся местным лордами, что правят Англией, это сугубо их проблема. Мне пока китайцы ничего плохого не сделали и в целом, для меня азиаты наравне с местными, равнозначно одинаковы. Все они посторонние, где ни первым, ни вторым нет ни веры, ни доверия.

Но сейчас я не об этом думал, мне очень хотелось оказаться в клановой библиотеке Чангов и обязательно с безграничным и максимальным допуском к информации любого уровня секретности. Да только хрен кто меня туда пустит.

«Хм…Ничего, я ещё подумаю над этим вопросом чуть позже. Я обязан заполучить эти знания!»

Только по беглому осмотру, я уже нашёл для себя очень много интересного и полезного в големах. А рабская печать, способная принудить духа к службе, и вовсе была бы мне в скором времени очень кстати. Всё же мне скоро придётся поглощать крестраж Реддла, но вдруг и на него можно будет навесить такую печать? Тогда бы крестраж при всём желании и стремлении выжить, не смог бы причинить мне вреда и оказать сопротивление, когда я буду его поглощать. Но и без этого, одно только конструирование астральных чар является бесценнейшим и желанным призом, которым я мечтаю овладеть.

Будучи невероятно сильным и могущественным в плане объёма и скорости восполнения собственного резерва астральной энергии, но при этом не владея знаниями и умениями с ней делать что-либо имеющее отложенный и длительный эффект, делало меня в собственном представлении каким-то первобытным дикарём, который микроскопом орехи колет. Я использую астральную энергию только для преобразование её в стихии, а также последующее управление ими и на этом всё! И меня этот факт очень сильно удручает.

— Примите мои искренние восхищение и благодарность мистер Чанг, что откликнулись на моё желание и согласились принять моего внука и крестницу в вашу клановую школу, благодаря чему нам удалось воочию лицезреть красоту и великолепие Вашего дворца. Никогда бы не подумал, что здесь, в Лондоне, можно увидеть такой бесподобный архитектурный комплекс в Вашем непередаваемом азиатском стиле, — Гюнтер не меньше меня оказался поражён и восхищён клановой территорией Чангов, так что сказанное им Чену не было лестью, а только голая констатация факта.

— Моё сердце переполнено радостью от Ваших слов, уважаемый мистер Штраус. Я всегда радуюсь, когда сторонние разумные, не относящиеся к Поднебесной Империи, становятся «жертвами» очарования культуры Великого Китая! Этот дворец когда-то располагался в Чанъань, а чуть позже, в двенадцатом веке, был перенесён в Пекин и вот уже сорок сорок лет как он находится в Лондоне. Ему больше четырнадцати веков и он является гордостью моего клана!

Охренеть не встать! Они умудрились перетащить этот дворец из Китая сюда.

— Поражён и восхищён, уважаемый! — Со всем почтением, чуть склонив голову, выразил своё уважение Гюнтер. Он как никто другой мог прочувствовать и осознать ценность преемственности и наследования. А память, история рода, это всегда для него гордость и трепет. Так что никаких напускных, льстивых чувств и эмоций дед не испытывал, так как реально был под впечатлением от того, что вышел на контакт с династией магических практиков, которой как минимум четырнадцать веков, а это не просто претензия, это веский, непробиваемый и тяжёлый довод зваться Чангам древнейшим и благороднейшим, если применять европейскую терминологию.

После того, как мы оказались в самом дворце, Чен повёл нас чередой длинных коридоров, где на пути нам никто не повстречался, но я бы вряд ли обратил на кого-то своё внимание. Я словно сомнамбула, пытался собрать своё восприятие в целостную картину, так как каждый из коридоров был вложенной складкой пространства в другую. И это опять переворачивало с ног на голову моё представление о возможном в пространственной магии. Пространственные чары представляют собой очень сложный конструкт в котором внесены определенного рода заданные условия, ограничивающие законы внутри отведённого объёма и идущие вразрез с основной реальностью. А тут такой поворот! Современная, европейская магическая наука утверждает, что вложить друг в друга два свёрнутых, примерно равнозначных объёма пространства, невозможно, сразу же происходит конфликт и схлопывание! Но китайцы в очередной раз опровергли, как я считал, незыблемый постулат теории магии пространства.

— Мистер Штраус, предлагаю нам с Вами выпить чая и заодно поговорить о будущем заказе, который я бы хотел Вам сделать. А детям пора уже на занятия. Моя внучка их проводит до класса, где им предстоит постигать каллиграфию.

И на этих словах, одна из бумажных «стен» отъехала в сторону и в комнату, где мы находились, зашла девушка

Дед не стал возражать и мы, я с Дорой, в сопровождении миниатюрной внучки Чена неопределенного возраста в классическом и скромном ципао, последовали на наш первый урок в клановой школе Чангов, тогда как Гюнтер с Ченом, остались в комнате и приступили к чайной церемонии.

2 ноября 1982 года. Вечер. Дом Гюнтера и Магнуса. Ричмонд

Сидя в удобном кресле напротив деда, который ждал от меня подробностей о проведённом с Дорой времени во дворце Чангов, я собирался с мыслями, дабы поведать ему все свои мысли и подозрения связанные с китайцами и ничего при этом не упустить.

— Дедушка, каковы шансы, что кто-нибудь ещё мог узнать о том, что твоя крестница метаморф?

— Никто и с чего вдруг этот вопрос? — Гюнтер сразу же насторожился. Просто так я такой вопрос задавать не буду, а если у меня были причины на него, то для деда это означает, что Дора находится в опасности.

— Ты вряд ли бы смог заметить и углядеть странную реакцию Чена на Дору. Глава клана Чанг явно очень сильно заинтересован в твоей крестнице и никакого иного объяснения этому, кроме разве что наличию у него информации о природе Доры и наличию у мелкой дара метаморфизма, я не вижу.

— Ты уверен в своих выводах, в том, что Чанг действительно заинтересован в Доре? Это не может быть ошибкой?

— Нет, дедушка. Я уверен и попусту не стал бы тебя тревожить, уверен в том, что Чен имеет определенные, меркантильные виды на неё.

— Это очень плохо. Вот только не могу взять в голову, каким образом, где и как он смог заполучить данные сведения? В эффективности артефактов, которые я сделал для крестнице и которые должны скрывать её суть, я уверен. Значит утечка произошла либо до нашего знакомства с Тонксами, либо же каким-то образом от родителей Доры. Хм… А ещё может быть так, что девочка им интересна по какой-то другой причине. Не стоит исключать этот вариант.

— Может и так. Но от этого нам не легче. То, что я увидел во дворце и что оказалось сокрыто от твоего взора и внимания, даёт мне всё основания относится к угрозе от Чангов предельно и очень серьёзно.