Магам свойственно ошибаться

Дело, которое предстояло рассмотреть, не нравилось ему изначально. Сначала он не мог понять, почему судья Хикмен потребовал передать дело судье-магу на том смехотворном основании, что подсудимый, которого сам же Хикмен и оправдал, имел дело со шлюхой-ведьмой, другая ведьма посетила его ночью с неизвестной целью, а третья интересовалась, приехал он уже или нет. Какая разница, ведьмы они или не ведьмы, если тот человек к делу непричастен?

Но, проведя предварительное расследование, Локхард ужаснулся. Прав, прав был Хикмен, только кому от этого легче? Убитый не бродяга какой-то, а личный порученец черного магистра Юджин! А уж какие там поручения магистра он выполнял, у Локхарда даже и тени сомнений не было. Поговаривали, что Юджин должен отправить в мир иной Джозефа, несмотря на строжайший королевский запрет. И вот Юджин убит в непосредственной близости от Джозефа, и пусть теперь кто-то поверит, что он оказался здесь чисто случайно! И убит он, судя по всему, герцогом Родериком, а если так, то это значит, что приговор будет утверждать король. То есть король не может не узнать, что его запрет был нарушен, разве что очень не захочет. Но и это еще не все. Герцог недавно был в Лондоне, просил помощи против оборотней, а ведь Юджин метаморф! Герцогу в помощи отказали, а теперь всплывет вопрос, а почему, собственно, отказали?

Локхард просто ненавидел, когда рассматриваемые им дела пересекались с политикой. А в этом деле политика лезла изо всех щелей. Черный магистр посылает своего личного убийцу избавить подлунный мир от серого магистра. Наплевав при этом на королевский запрет. Однако герцог раньше избавляет мир от этого убийцы. Там явно были какие-то старые счеты, в которых герцог просил разобраться поочередно белого и черного магистров, архиепископа и короля, но никто разбираться не стал. Итак, считаем политические фигуры, замешанные в деле, – серый и черный магистры, король и герцог. Если постараться, можно впутать сюда еще и белого магистра вкупе с архиепископом. Локхард почему-то был уверен, что Роксбридж под тем или иным соусом при малейшей возможности их впутает. Просто из вредности. Локхард уже несколько раз имел дело с этим стряпчим, и ни малейшего удовольствия ему это не доставило.

А теперь здесь еще одно не то убийство, не то не убийство, в результате которого кто-то очень старательно и добросовестно начистил рыло супруге серого магистра. И можно смело заключать пари на что угодно, что это происшествие проблем судье только добавит.

– Миссис Мэри-Джейн, – официальным тоном распорядился Локхард, – вы немедленно покажете мне, где находится труп этой самой Эмили!

– Мистер Локхард, я не могу в таком виде ходить по академии!

– Простите, миссис Мэри-Джейн, но согласно закону о королевских судьях вы обязаны выполнять все правомерные распоряжения судьи в сфере его компетенции. Распоряжение показать труп правомерно, и оно в моей компетенции по определению!

– Пойдемте, – сдалась Мэри-Джейн. – Это в спальном крыле студиозусов. Только идти будете впереди меня, чтобы закрывать мое изуродованное лицо от встречных.

Локхард шел в нескольких шагах впереди нее, как вдруг из-за поворота коридора выбежал юноша, в котором судья узнал герцога.

– Ваша Светлость, – произнес Локхард, – я хочу задать вам несколько вопросов относительно…

Договорить он не успел. Род влепил ему великолепный правый прямой, который пришелся точно в нос. Локхард отлетел довольно далеко и упал, разбрызгивая кровь. Мэри-Джейн выхватила пистолет, Род, не желая нарываться на пулю, юркнул в ближайшую дверь. Следом за Родом бежал некто, фигурой напоминающий Джозефа, а лицом – монстра из детских сказок. В руке этот некто сжимал кинжал, и ему явно не терпелось пустить его в ход.

– Где? – спросил некто.

– Там! – Мэри-Джейн показала на дверь, за которой скрылся Род, куда некто немедленно и проследовал.

– Вы что, думаете, это академия магии? – поинтересовался, не вставая с пола, Локхард. – Нет! Это Бедлам! Сумасшедший дом, корпус для буйных! Герцог еще ладно, но кто этот псих с кинжалом?

– Это не псих! – обиделась Мэри-Джейн. – Это мой супруг, магистр Джозеф.

– Да? Знаете, у вас совершенно одинаковые лица. Между вами что, инцест?

Мэри-Джейн держала в руке пистолет и всерьез раздумывала, не пристрелить ли ей Локхарда. Джозеф прикончит герцога, вот на герцога это убийство и можно будет свалить. Заодно это оправдает и Джозефа. Черная ведьма, несомненно, так бы и поступила, причем не задумываясь. Но она ведь белая ведьма, а не черная! Потому и задумалась. Хотя белой такое и в голову приходить не должно. Так она белая или уже нет?

От этих весьма важных и плодотворных размышлений ее оторвала Мэгги.

– Бросьте пистолет, наставница! А еще лучше, отдайте его мне! И без резких движений, пожалуйста! Я нервничаю и могу случайно выстрелить!

Локхард улыбнулся. Как телепат, он точно знал, что Мэгги выстрелить из этого пистолета не сможет. Ни случайно, ни намеренно. Но промолчал, поскольку прекрасно слышал раздумья Мэри-Джейн на тему, убивать его или нет, и потому считал, что отобрать у нее оружие – просто прекрасная идея.

Мэри-Джейн, взглянув в дуло пистолета Мэгги, безропотно позволила себя обезоружить.

– Спасибо, мисс Мэгги. – Локхард действительно был искренне ей благодарен. – Я бы предпочел, чтобы ваша наставница выбрала иной способ перехода на черную сторону. Без того, чтобы меня застрелить.

– Наставница, вы хотели его застрелить? Ужас какой! А за что? – Теперь у Мэгги заряженный пистолет был, но за то время, которое ушло на его приобретение, Род и Джозеф наверняка убежали очень далеко, так что она уже никуда не спешила.

– Я не хотела! – Мэри-Джейн было очень стыдно.

– Не переживайте, – успокоил Локхард. – Мысли не наказуемы.

– А нюхальник вам тоже она разбила? – поинтересовалась Мэгги.

– Нет, мисс Мэгги. Это сделал ваш, как я понимаю, жених, герцог Родерик. Причем совершенно непонятно, за что!

– Как это непонятно? Это же очевидно! Ему не понравилось ваше лицо. У вас, знаете ли, просто премерзкая рожа! Правда, поправил он неудачно. Насколько могу судить, ваша рожа с разбитым носом стала еще хуже. Наставница даже застрелить вас из-за этого захотела. Кстати, наставница, а куда вы с ним шли? И зачем?

– Я собиралась показать ему труп Эмили.

– Ничего бы у вас не вышло. Труп Эмили убежал. Или ускакал на лошади. Если бы я была трупом Эмили, я бы обязательно уехала верхом!

Тут все психи, подумал Локхард. Серый орден собрал к себе сплошные отбросы магии. Начиная с магистра и его супруги. Прав был черный магистр, измысливший погубить серый орден!

– Мистер Локхард, я прошу прощения за свои неподобающие мысли, – созрела для извинений Мэри-Джейн.

– Должен отметить…

Что должен был отметить Локхард и кому он это был должен, никому узнать было так и не суждено. Дверь, куда незадолго до этого вбежали Род и Джозеф, вела в драконюшню. И оттуда донесся громкий рев дракона, извергающего пламя. Локхард что-то увлеченно рассказывал, но вряд ли слышал даже сам себя. Осталь-ные его услышать не могли даже теоретически.

Дракон на некоторое время притих, затем выброс пламени повторил. Это длилось не так долго, как в первый раз. А затем дракон превзошел сам себя. Третий выброс пламени был неимоверно долгий, и направлен он был на дверь. Массивная стальная дверь раскалилась докрасна и потом остывала очень медленно.

Казалось, рев дракона не услышать было невозможно даже глухому. Но Мэгги его не слышала. Она была полностью погружена в свои невеселые мысли. Значит, этот сморчок с разбитым носом – Локхард, думала она. Судья Локхард! Завтра он будет решать мою судьбу, а сегодня я издеваюсь над ним, срывая плохое настроение! И ведь встречала же его раньше, только с разбитой мордой не узнала! Как же теперь исправить ошибку? Пристрелить его, что ли? А свалить это можно на Мэри-Джейн. Ее, конечно, тоже придется убить…

Раз его все равно никто не мог услышать, Локхард замолчал. Мысли Мэгги парализовали его ужасом. А ведь у нее все получится, сокрушался Локхард. У обеих ведьм есть и мотив его убить, и возможность это сделать. И поверят, несомненно, той, которая останется в живых. Просто потому, что остальные не смогут ей возразить. Хотя кто знает? Раз в этой академии трупы могут бегать и ездить верхом, вероятно, они могут и давать показания в суде? Вот только примет ли суд эти показания? Или защитник сможет оспорить правомерность вызова трупа в качестве свидетеля? Наверно, я тоже схожу с ума, печально подумал Локхард. И хорошо, что меня сейчас пристрелят.