Магический университет. Адептка культа

Последнее прозвучало несколько вопросительно.

— Совершенно верно, — подтвердила магиана Ирина и замолчала.

Я недовольно посмотрела на нее. И что? Пояснять мне никто ничего не собирается? Ладно, мы люди не гордые, спросим сами.

— Магиана, я хочу вернуться к свету, — напрямую заявила я. — Что мне сделать для этого?

— Это невозможно, — тяжело вздохнула она и отвела взгляд. — Я не задаю вопросов потому, что достаточно хорошо знакома с культом равновесия. В твою энергетическую систему внесли такие изменения, на которые не способен ни один маг. И исправить последствия мне, обычной магиане, не представляется возможным. Смирись.

— Но светлая магия во мне есть, так? Я ее чувствую, хоть и слабо.

— Есть, — недовольно поморщилась Ирина. — Но на ней стоит мощный блок.

— Так снимите его! — обрадовалась я. — И дело с концом. Тогда я снова стану светлой, и одновременно смогу творить темные заклинания.

Эта мысль настолько воодушевила меня, что я вскочила с кровати.

Всевышний! Мне не придется прятаться от родителей! Я-то буду светлой. И еще не нужно будет волноваться насчет Юлиана Топаза — я ведь буду иметь право вернуться на свой факультет, обратно на пятый курс — а, значит, никаких тренировок у Мастера Волибора. И еще, если я буду и светлой и темной одновременно, то смогу разработать еще больше заклинаний, тратя на это меньше сил и времени. Гораздо больше!

— Нет, — оборвала мои радостные мысли Ирина.

Я застыла на месте.

— Но почему?!

Целительница потерла виски и посмотрела на меня устало.

— Повторюсь, я не всесильна.

— Вы студентов с того света вытаскиваете, но не сможете снять какой-то там блок? Магиана, если все получится, я сравняюсь по силе с теневыми магами! Я…

И тут меня поразило осознание — она именно поэтому не собирается мне помогать. Даже пробовать не станет.

Теневые маги. Стражи этого мира. Они — те, кто обеспечивает мир в Объединенной империи, те, кто защищает нас от опасности, пришедшей из других миров. И именно они основали культ равновесия более пятидесяти лет назад, возведя на пьедестал бога Максимилиана. Никто не знает, кто они такие, чем живут и как смогли открыть и объединить в себе два источника силы — светлый и темный. Я посвятила последние четыре года своей жизни изучению тех крупиц информации, что смогла найти. И, кажется, сегодня я приблизилась к разгадке этой тайны еще на шаг.

— Вы знаете, — выдохнула я. — Знаете, кто они и как обрели свои способности.

Я не спрашивал. Утверждала. И, судя по тому, что магиана это заявление проигнорировала, я была права.

— У тебя все равно не получится, — сказала целительница. — Даже если я смогу снять блок. А я не смогу.

Я скептически фыркнула.

— Не мне тягаться с божеством, — она посмотрела мне прямо в глаза. — Тебе следовало быть осторожнее.

— Вы же знаете, это не про меня.

— Вижу, — Ирина кивнула и мягко улыбнулась. — А теперь тебе пора. Мне еще требуется разобраться с медицинскими картами первокурсников. Повторюсь, угрозы для твоей жизни нет. Осваивайся и учись дальше.

— Ладно, — согласилась я, решив, что пока оставлю ее в покое. — Но я еще вернусь.

— А я и не сомневаюсь, — вздохнула целительница. А потом мстительно добавила: — Видеться теперь мы будем очень часто. Минимум дважды в неделю.

Я демонстративно проигнорировала намек на тренировки у Мастера, которые начинались уже завтра.

А на выходе меня уже ждали.

Я с тоской посмотрела на белоснежную мантию Дана. Я хоть и продвигала идею равенства светлых и темных, но это не мешало мне скучать по факультету, на котором провела последние четыре года.

— Как все прошло? — поинтересовался он.

— Продуктивно, — я не смогла сдержать смешка.

— Значит, все поправимо? — друг облегченно выдохнул.

— Нет, — ответила я и потянула его за рукав, подальше от лазарета.

В университете, где обучалось больше около пяти сотен студентов, было не много мест, где можно спокойно вести разговоры. Раньше мы эксплуатировали комнату Дана или мою — смотря где не было соседей. Но сейчас это было бы проблематично — мне не хотелось привлекать внимания, появляясь в черном балахоне на этаже светлых. Я на этаж темных тащить Дана было бы просто опасно. Он, как сильнейший студент светлого факультета, имел очень плохие отношения с Юлианом.

Поэтому я не нашла ничего лучше, кроме как увести друга в подземелья. Огромное помещение находилось в безраздельном пользовании культа равновесия. Да, здесь было мрачно и сыро, но по-своему уютно. А самое главное, посторонние не имели сюда доступа, так что нам никто не помешает.

Как только за нами захлопнулась железная дверь, а на стенах вспыхнули светильники, я, наконец, обернулась. И тут же ойкнула, опасливо отступив на шаг.

В янтарных глазах Дана плескалось настоящее пламя. Дикое, злое, опасное. В первую очередь для него самого.

— Спокойно, — тут же выдохнула я, стараясь успокоить то ли его, то ли себя. Мало кто знал, но у Дана были проблемы с самоконтролем, и если дать бурлившей внутри него энергии выплеснуться — мало никому не покажется.

— Я спокоен, — прорычал он.

— А то я не вижу, — не согласилась я и, подойдя к парню, крепко обняла. Внутреннее пламя уже начало искать выход наружу, ладони и шею, не прикрытые тканью обожгло, но я держалась. Не ослабила хватку и тогда, когда почувствовала, как в груди начала болью пульсировать магия. Тьма пыталась хозяйку, предупреждая, что от этого источника чистого света стоит отойти как можно дальше. Но я только сцепила руки крепче, стараясь практически не дышать, пережидая приступ ярости друга и надеясь на то, что успокоится он быстро.

Через несколько минут его тело расслабилось, дыхание восстановилось, а из глаз ушел тот самый огонь, который пугал меня еще с детства. Мне фыркнули на ухо, и я, наконец, смогла оставить Дана.

— Не думала, что тебе настолько тяжело переживать эту ситуацию, — призналась я.

— Еще как, — нахмурился он. — Это ты, Мирослава, всегда была безбашенной. А вот мне решительно не нравится, что мою невесту запихнули на темный факультет, где хозяйничает Юлиан Топаз.

— Не запихнули, а оправданно перевели, — поправила я. — И видела я сегодня твоего Юлиана. Скользнул по мне взглядом, повышенным вниманием не одарил. Презрения и брезгливости не больше, чем обычно.

А вот это я зря. На скулах Дана заходили желваки. Но лучше уж так, чем правда. Иначе ночь посвящения превратится в побоище между главами двух факультетов.

— Так ты хочешь узнать, что мне сказала магиана Ирина? — увела я разговор от опасной темы.

— Насколько я понимаю, ничего хорошего, — вздохнул Дан и, опершись об один из стоящих здесь столов, приготовился слушать.

И я рассказала. О том, что светлая магия во мне по-прежнему есть, о том, что блок стоит очень сильный. И о том, что попробую уговорить Ирину попытаться его снять. Лишь об одном я умолчала — о своей догадке по поводу теневой магии. Если Дан узнает об этом, то я уже сегодня буду стоять с вещами на выходе.

— Мне все это не нравится, — решительно заявил он.

— А я, думаешь, в восторге? — поддержала я. — Но другого выхода пока что нет. Дан…

Я не успела договорить. Скрипучая массивная дверь отворилась и в подземелье проскользнула завернутая в голубой балахон фигура.

— Профессор Злата, — я почтительно склонила голову.

Дан хмуро посмотрел в сторону гостьи. Та, в свою очередь, стянула с головы капюшон. Светлые локоны с редким вкраплением седины рассыпались по плечам. Взгляд небесно-голубых глаз застыл на моем друге.