Магистериум морум

– Тогда мы будем верить в то, что лучшая жизнь ждёт нас после смерти! Там, в небе! – загудели крещёные.

Борн посмотрел на них, как на идиотов, но люди уже были счастливы.

Крещёные успокоились, глаза их наполнились радостью, они оставили Борна и стоящих с ним, ушли в свой лагерь.

Фабиус хмыкнул.

– Осталось узнать, заразна ли эта новая ересь?

– Я тебя уверяю, ещё как заразна! – нахмурился демон.

Магистр Грабус откашлялся.

– Именем Сатаны!.. – начал он и осёкся. А потом продолжил, и голос подвёл его, задрожав. – Что же теперь будет в нашем мире без магии? Что будем хранить мы?

– Власть и знания, – сказал Фабиус. – Мне и раньше этого хватало.

– Не расслабляйтесь, маги, – сощурился демон. – Церкви Сатаны рухнули. В городах ваших могут поселиться теперь страх и безвластие, ведь люди будут напуганы, а у властей больше нет магии, чтобы быстро призвать их к порядку.

– А как же мы сможем теперь… э-э?.. – пробормотал магистр Грабус Извирский.

– Ручками, ножками и мозгами. Так, как было у вас до Договора с Адом. Разве что добрый совет могу дать: поспешите в столицу! Смутное время первым наступит в самых крупных городах. Там есть, что делить.

– Дашь ли ты нам повозку, почтенный Фабиус? – жалобно попросил обычно важный магистр Икарбарус.

Фабиус кивнул. В этом он магам отказать не мог, хотя повозки было, конечно, жалко.

– А займёшь ли ты своё место среди нас? – робко продолжал белобородый магистр – Поедешь ли с нами?

Фабиус покачал головой.

– А если твари снова полезут из-под земли? – спросил магистр Тогус, сжимая на груди пустой камень.

Фабиус Ренгский замялся. Борн же подсмеивался, глядя на борьбу чувств на лицах людей. Наконец, подсказал.

– Бойтесь теперь больше черни, маги. Черти хитры. Но потяжелевший мир ваш значительно свяжет их силы. Если полезут, то нескоро, – усмехнулся он недобро. – В аду сейчас хватает проблем и без мира людей.

– Но как же ты? Ведь ты не испытываешь недостатка в магических силах, инкуб? – мрачно промолвил Тогус.

Он всё ещё сомневался в необратимости произошедшего, хотя и видел то, что довелось всего пятерым из рода людей.

– Я – изгой, – пожал плечами демон. – Я создал этот мир таким, каков я сам: свободным и чужим своему прошлому. Создал, заключив договор между стихиями и мною. Я – в его праве, он – в моём. Наверное, я тоже что-то приобрёл от этого договора. По крайней мере, я чую, что он даёт мне силы быть. Я же даю ему магию.

– Значит мы теперь – твои дети? – испугался Грабус. – Что же ты будешь делать с нами?

Борн задумался. У него был слишком маленький опыт взаимоотношений с детьми.

– Я попробую любить вас, – сказал он. – А уж там – как получится.

В маленькой бане из-за клубов пара не было видно вообще ничего, но Борн всё просил:

– Ты бы ещё парку поддал, маг?

– Да ты уже прожарил меня насквозь, адское создание! – хохотал Фабиус, но плескал травяной отвар на каменку.

Клубы рвались вверх, Борн дышал с шумом, с наслаждением хлебая пряный запах.

– Эх, ещё бы немного серы… – пробормотал он наконец и блаженно вздохнул. – А что если я усядусь прямо на камни, а ты польёшь меня сверху?

– Да я ж тебя не разгляжу! – маг зафыркал, охаживая себя по бокам веником.– Вот лучше я и тебя дубовым!

– Не надо меня дубовым! Давай тот, смолистый! Из пихты! А где водка?

– В предбаннике, во льду.

– Во льду?

– Водка должна быть ледяная! Учить тебя ещё и учить! А ну, подставляй спину!

Фабиус размахнулся веником и, кажется, попал.

– Ну как тебе, а? – спросил он для верности.

– В нижнем Аду любят погорячее, но для верхнего – сгодится!

– То-то же! Не знал, про такой Ад на земле, да, инкуб?

***

Старый Пакрополюс сразу понял, что Ад изменился бесповоротно: запах пропал. Прекрасный пряный запах кипящих в котлах душ! Он и без того слабел день ото дня, а тут и вовсе иссяк.

Пакрополюс вылез из лавы и поёжился: стало холоднее, зябче. Он понял, что опять проспал важное.

По ощущениям выходило, что Верхний Ад никак не может больше существовать без Правителя. Кончились его стихийные силы, остыли котлы, и надо срочно сажать кого-то на трон. Того, кто согреет собою холодное железо и даст волю огню.

Шипя от боли в костях и почёсываясь исподтишка, старый демон начал озираться, расширяя сознание. Но выяснить ему ничего не удалось – недоумение вокруг царило воистину адское.

Так было, пока в коридорах, что все как один вели к тронному залу, не появилась Тиллит.

Она, не глядя ни на кого, двигалась вперёд. Туда, где прошла не самая плохая часть её жизни – в огромный зал, плитки мозаики которого были сделаны из золота и урана.

Там возвышался огромный железный трон с камином под ним, там раньше проходили балы и советы, а сейчас царило унылое запустение, и сталактиты уже опустили с потолка свои длинные зубы, пытаясь дотянуться до сталагмитов.

Все, даже самые безмозглые свиномордые черти, видели – демоница знает, что случилось. И разномастное население Верхнего Ада потихоньку потекло к тронному залу.

Тиллит же вошла, и Адская Книга тут же возникла перед нею и всеми, кто поспешил следом. Книга раскрылась, листы её пришли в движение. А потом буквы на одной из страниц вспыхнули и изменились!

– Что это было? – спросил старенький облезлый чёрт, потому что все прочие молчали по глупости или от большого ума.

– Договор между землёй и Адом теперь другой! – громко и яростно крикнула Тиллит.

Ей никого не хотелось посвящать в подробности, но безмолвная толпа сородичей бесила её ещё больше.

Эти-то – чего молчат? Это она, Тиллит, бывшая супруга правителя, потеряла всё! Борн не захотел, чтобы она осталась с ним в его новом мире! Старому же миру – она тем более не нужна!

Тиллит оглядела в последний раз стены тронного зала, покрытые теперь уродливыми шишками каменных наростов, и пошла прочь.

– А как же души? – понеслось ей вслед.

– Кто теперь будет наполнять наши котлы?

– Опять питаться слепой рыбой и скальными червями?

Жители Ада роптали, но ответить им было некому. В верхнем Аду маловато было старых и мудрых, ибо они стремились туда, где погорячее, а немногие, помнящие былые времена, предпочитали молчать.