Магистериум морум

Фабиус начал понимать, что его странный знакомец действительно знает, но никак не желает выдавать похитителя. Но что мешает ему соврать?

Пакрополюс уставился в горящие глаза инкуба и словно бы давил на него в невидимой дуэли взглядов и воль. Глаза старого демона покраснели, дыхание стало вырываться с шипением. Инкуб же почти задыхался — земной воздух был слишком холоден для него.

— А где гарантии?! — громко спросил Фабиус. — Где гарантии, что ты не обманешь, бес?!

Пакрополюс вздрогнул, уловив знакомое оскорбление, инкуб отшатнулся и отвёл глаза. Дуэль, если она и была, распалась.

— Какие гарантии? Куда ты лезешь, смертный?! Где твои маги? — пискляво взревел демон.

— Меня интересуют гарантии того, что ты похлопочешь перед Сатаной, если инкуб поможет тебе, — усмехнулся Фабиус. — Обманешь своего, тогда и мне не о чем с тобой торговаться. А ведь дело о поиске похитителя свалили на твои плечи, не так ли?

Пакрополюс явно растерялся, словно бы не понимая, о чём спрашивает его маг. Он затряс головой, потёр в недоумении лоб. И, не желая отвечать, рявкнул, и зеркало грозно запищало:

— Наш спор — не твоего ума дело! Где твои маги, смертный?! Я велел тебе собрать магов!

— Седлают коней, где же ещё? — пожал плечами Фабиус. — Ты знаешь, каковы расстояния между провинциями? Первые маги — из самой ближней провинции, Ассы, прибудут в Ангистерн послезавтра, да и то если сегодня же, не дожидаясь обеда, отправятся в путь. А дорога из столицы займёт неделю при самых благоприятных обстоятельствах.

— Как так? — растерялся Пакрополюс, не ожидавший подобного промедления.

В мире демонов вызванные появлялись тут же.

— А как ты хотел? — рассмеялся маг, но глаза его при этом блестели грозно и жёстко. — Люди не умеют летать. Высшие маги могут ненадолго оборачиваться птицами, но после пары часов полёта им нужен хороший отдых. И вот представь, как ворон садится в ночном лесу, и старенький маг оказывается там без горячей еды и даже без одеял? Сумеет ли он полететь на следующее утро?

Фабиус смеялся одними губами.

Демон в зеркале хлопал лишёнными ресниц веками. Не менее удивлённым выглядел и инкуб. Глаза его обрели, впрочем, привычный Фабиусу цвет, но вот лицо было полно недоумения и, кажется, даже… благоговейного страха.

Магистр картинно развёл руками, мол, что имеем.

— Мы, люди, слабы и хрупки. И безмерно уязвимы. Дай мне неделю, и тогда перед тобою предстанет более-менее полный магический Совет. Власть наша устроена сложно. У нас имеется для тебя многочисленный совет магов, в который вхожу и я, совет магистров, приближенных к правителю, и Совет Магистериума. Я полагаю, нужно собрать здесь всех. А ведь надо ещё привести в порядок залы Ратуши, разместить их, накормить. Это будет непросто.

— Целую неделю? — переспросил Пакрополюс.

— Меньше нельзя. Да и то, верно, маги прибудут не все. Но большая их часть уже имеет право говорить от лица прочих, и это не будет препятствием для решений.

Пакрополюс был явно растерян, но решил сохранить хотя бы хорошую мину.

— Хорошо, — торжественно мяукнул он. — Но помни! Ровно через неделю на этом же месте! И пусть устрашатся маги, ибо здесь произойдёт суд над людьми-отступниками, если они не предоставят виновного!

Пакрополюс исчез вместе с зеркалом, а потрясённый инкуб рухнул в кресло, налил вина и выпил залпом.

— Я чего-то не понимаю в твоей игре, — пользуясь его замешательством, Фабиус решил изобразить умеренную откровенность. — Я вижу, что ты не хочешь, дабы этот… гм… Пакрополюс узнал, где скрываются Алекто и её похититель?

Кошка завозилась под стулом, подбирая под себя лапы. Потом она прикрыла глаза и сделала вид, что происходящее её вообще не касается. Может, ей стало стыдно? Ведь никакой девой она уже не была, а примут ли теперь в Аду кошку?

Инкуб налил себе ещё кубок, до самого верха, так, что вино выпукло поднялось над серебряным ободом. Выпил, не пролив ни капли.

Фабиус ждал.

— Ты соврал ему! — выдохнул инкуб, отбросил пустой кубок и схватился за голову. — Ты совершенно ему соврал! Сказал то, чего не было вообще!

Выражение лица демона было странным. Непонятно было, чем он горит — радостью или отчаянием?

— Ты не вызывал магического совета! — продолжал он всё с тем же восторгом, смешанным с болью. — Заклинание не было произнесено, я видел! Но ты соврал! Соврал Пакрополюсу так ясно и уверенно, что у него даже не возникло сомнений!

— Ну… — растерялся Фабиус, уж слишком бурно реагировал инкуб на обыкновенную гм… военную хитрость. — У нас же есть ещё целая неделя? Я не то, что бы соврал… Я… э-э…

— Ты соврал! Ты сказал, что маги садятся на лошадей!

— Это была метафора!

— Что?

— Метафора. Как в стихах.

— Что такое эти стихи?

Фабиус прошёлся вдоль стола, уселся напротив. Не хватало им ещё начать говорить о поэзии.

Он вздохнул, оценил свою изорванную долу, потом — красоту слегка помятых манжет на рубашке покойного Ахарора и выдавил:

— Я не понимаю тебя, инкуб. Что тебя удивляет? Что я прибегнул ко лжи в разговоре с демоном? Но что в этом… гм… странного? Мы, люди, полагаем, что ложь в разговоре с более сильным противником — необходимое зло. К тому же она есть суть демонического существования, и обмануть демона — благо для человека. Ну, да, я соврал твоему… гм… Гласу, но какое особенное значение это имеет?

— Ты сделал это так, что в тебе не мелькнуло и тени лжи, — потряс головой инкуб. — Он читал тебя, как книгу, и не усомнился ни в чём! Ты — мастер, гений! Если все люди таковы… Сатана — отец лжи, но я понимаю, где он всего этого нахватался!

— Подожди, подожди же… — пробормотал Фабиус. — То есть демоны… И ты… Ты не умеешь… врать? Ты не мог соврать ему, что будешь помогать, но не знаешь, где Алекто? — теперь уже маг выглядел потрясённым.

— Я пытался, — инкуб сцепил пальцы, вспоминая свои воистину демонические усилия. — Но Пакрополюс читал это во мне. Он видел меня до самого дна, также как и я видел его.

— Невероятно, — пробормотал Фабиус. — Этот демон из зеркала мог бы сломать и искалечить меня, войти внутрь, завладеть сознанием… Но не смог распознать мой обман?