Магистрат том 2

Она глубоко вздохнула и потерла ладонями лицо.

– Ладно… – произнесла она, – расскажи мне, – кто за нами гонится? На перевертыша из сказок это чудо-юдо не очень похоже.

– Это мардагайл, – ответил я.

– Я так понимаю, это не тот тип оборотня, который ты сможешь одолеть?

– Нет, даже совсем нет. Это потомственный ликантроп, да ещё и маг. Поганый заговор, если честно. Там и обряд такой, неприятный.

– Давай, не тяни. Я хочу знать чему мы противостоим.

– Это демоническое заклятье, чары накладываются на сырое мясо, которое должен съесть человек. Желательно, конечно, чтобы это был каннибализм. Оно распространяется на поколения и передается по наследству, но только по женской линии. С каждой девочкой в поколении проклятье растет, а образ ликантропа все больше видоизменяется. Монстр становится сильнее, но мутирует в нечто невообразимое. Процесс также сказывается и на человеке, поэтому каждый следующий потомок становится все черствее, теряя остатки эмпатии. Душа подвергается разложению.

– То есть у нас тут целое поколение оборотней, получается?! Почему Магистрат их не истребил?

– Всех не переловишь. Магистрат искал и убивал всех проклятых без разбору до 60-х годов. Потом ввели “правило де Барте”, – казнь анафемных стала запретом, и их принялись лечить.

– Что-то я ни одного исцеленного вампира не видела.

– Их полно на самом деле. Тэд Банди, – его отец был упырем. Мальчика избавили от болезни когда ему было 5, а в 19 лет он стал охотиться на людей, хотя и не понимал причины своих желаний. Он стал человеком, но жажда крови не исчезла.

– А Чикатило? – Глаза Алисы загорелись в предвкушении нового жуткого открытия.

– Жаль это признавать, но этот был самым настоящим человеком, проклятья здесь ни при чем. Как бы страшно это не звучало.

Она немного помолчала, обдумывая сказанное.

– Можно ещё несколько уточнений? Так скажем прояснить детали… Если у этого мардагайла такая жажда плоти, то почему тела не сожраны? Она же наверняка голодна.

– Мардагайлы питаются только падалью. Им нравится свежая кровь, но мясо они есть не могут. Так что…

– Не рассказывай, не хочу этого знать! А одежда тогда откуда на ней? Ведь когда Лиза погибла, Роза вернулась к нам уже одетой.

– Она ведь зачарована. – Я потрепал лацкан пиджака. – Видишь? Ни потертостей, ни порезов, только испачкался немного. Неудивительно, что после обращения в человека костюм был на ней.

– Роза не похожа на маньяка, – произнесла она через время.

Да, не похожа, тут не поспоришь. Иначе я бы не проморгал её. Если подумать, то все складывалось: она отыгрывала наивную девчушку, но фактически была глазами и голосом Мирабеллы. Именно Роза наставляла нас когда вся команда упиралась в тупик, сыпала подсказки, размышляла вслух о том, чего же от нас хочет Кукушка... На момент первого убийства она была ближе всех к Лизе, а после вбежала в комнату мокрая как мышь. Но никто не придал этому никакого значения...

– Я думаю, что она совершенно не понимает основы людского поведения, и талантливо имитирует наш образ действий, – поделился я размышлениями. – Она – лишенный сострадания убийца, двуногое животное в теле невинной девушки. Только вот она ещё и ведьма, а значит её альтер эго напитано магией крови.

– Везет тебе на проклятых волшебниц.

– Чего?

– Да так… Бывшая твоя вспомнилась. Кстати о ней, думаешь, это она написала письмо? А если так, можно ли ей доверять?

– Дважды без понятия. Почерк не похож…

– А то ты помнишь её почерк.

– Я у неё три курса списывал, уж поверь, его я помню. С этим письмом вообще много странностей. Начнем с того, – откуда автор узнал где и как мы найдем его послание… Однозначно у него тоже есть доступ к “формуле Янковского”.

– Получается, что наш доброжелатель применил чары, узнал, где мы будем находиться, и оставил подсказку. И, полагаю, искал он именно тебя.

– Видимо так.

– Исходя из этого, а также его знаний об особняке, можно сделать вывод, что он член Капитула. Тогда остается второй вопрос: кто нас предал?

Я задумчиво барабанил пальцами по спинке стула. Идей было несколько.

– О том, что мы отправляемся в гнездо Кукушки знали несколько волшебников. Только верхушка, – размышлял я. – Алистер, декан и Леонард. Эл в подробности не посвящали, как и Десятку. Юри только разгадал загадку.

– Роман Алексеевич не мог, – твердо заявила она.

– И директор тоже.

– Думаешь, это Леонард?

– Не нужно делать поспешных выводов… Будем разбираться когда вернемся домой.

– Ты придумал план?

– Какой там план, когда дом себя перекраивает! В письме сказано, что нужно добраться до подвала, но как?! В любом случае сначала нужно…

– Избавиться от оборотня, – закончила она.

– Этим и займемся. Необходимо выманить его в определенную комнату.

– Какую?

– Помнишь когда Роза и Йен попали в огненную столовую? Выражение её лица… она испугалась, по-настоящему. Предлагаю загнать тварь туда и устроить засаду. Поджарим её.

***

Кухня.

Это было место для готовки, а не для питания, и скорее напоминало кухню ресторана. Разграничение столовой и поварской зоны в доме было строгим. Длинные блестящие металлом ряды столов, плиты на которых бурлили кастрюли с варевом, сковороды с кипящим маслом, разбросанные ножи, нарезанные овощи на доске… Место казалось оживленным, если не учитывать тот факт, что никого кроме нас на кухне не было. Создавалось впечатление, что особняк жил своей жизнью, независимо от других, и ему было абсолютно плевать на гостей.

Прямо дом с привидениями.

Уж лучше было бы так, эктоплазменных я могу быстро на место поставить, не то что ликантропа.

Заклинание времени осталось в переговорной, и теперь мы двигались по комнатам осторожно, отмеряя каждый шаг и шарахаясь от любого звука. Очень не хотелось оказаться запертым в какой-нибудь гардеробной вместе с мордатым чудовищем.

***

Картинная галерея.

Опять мы здесь. Чертов длинный коридор никак не хотел нас отпускать.

Теперь я понимал, отчего сразу ощутил здесь сильный источник энергии. Галерея была средоточием лабиринта, его центром и батареей. Именно здесь сходились все трансгрессивные лучи, что поддерживали переходы из одного места в другое.

С момента нашего последнего визита комната изменилась. Картины, которые повредил и сбил со стен ликантроп, все также лежали на ковре, да и следы когтей монстра виднелись на обоях, но в остальном… Света стало гораздо меньше, он помаргивал, как в старом лифте, и то и дело пропадал, оставляя нас в потемках. Полотна потемнели и изменились, настраивая на депрессивный лад.

Корабль, что раньше сражался с бурей, пошел на дно. На портрете военачальника красовался скелет с дырой во лбу. Пейзаж с цветастым лесом превратился в черное от гари поле.

Некоторые из картин теперь изображали наших недавних соратников. На портретах они кричали в немом ужасе и обливались кровью, словно Мирабелла издевалась над нами или пыталась таким образом запугать.

Алиса остановилась у портрета, где акварелью был изображен Дэни с разорванной когтями грудной клеткой.

– Идем. – Я положил ей руку на плечо. – Она тебя провоцирует.

Аудиторе сжала поплотнее губы и пошагала к выходу.

***

Спальня хозяйки.

– Вот оно Кукушкино гнездо, – по слогам промолвила аудиторе, разглядывая убранство спальни.